Он усадил ее в машину. Она назвала адрес квартиры. На миг в нем вспыхнуло подозрение.
– А почему ты не в гостинице? Чья это квартира?
– Одного из клиентов той компании, где я буду работать, – объяснила она. – Квартира маленькая, но для Чарли это лучше, чем гостиница. К тому же я сэкономила кучу денег.
Удовлетворенный ответом, он успокоился. Велел шоферу подождать. Анжела открыла входную дверь.
– Это на втором этаже, – сказала она и пошла впереди Стивена.
На площадке он остановился.
– Как ты представишь меня?
– Мистер Фалькони, который подвез меня домой после обеда.
У двери квартиры она нажала кнопку. Дверь открылась, и появился Чарли.
– Привет, мама. Ты рано пришла. Хорошо повеселилась?
Они вошли в квартиру, и Стивен мог разглядеть сына. Высокий, темноволосый, открытое лицо. Типичный Фалькони – от черных волос до оливковой кожи и глубоких темных глаз.
Он услышал голос Анжелы:
– Да, мы рано кончили. Это мой сын Чарли. Мистер Фалькони был очень любезен и подвез меня до дома.
Мальчик протянул руку.
– Здравствуйте, сэр.
Пожатие у него было крепкое, уверенное. Да, все равно что смотреть на себя в зеркало, подумал Стивен. Неужели мальчик этого не замечает?
– Выпьете чего-нибудь? – предложила Анжела. На миг их глаза встретились над головой мальчика.
– С удовольствием, – ответил он.
– Виски? Или вина, если хотите.
– Виски, – сказал он. – С водой и льдом. Спасибо.
– Я принесу. – Анжела вышла, оставив его наедине с сыном. Он не находил, что сказать.
– Вы живете в Нью-Йорке, сэр? – вежливо спросил юный Чарли.
– Не постоянно. В основном во Флориде.
– Нью-Йорк такой замечательный город, – сказал Чарли. – Здесь просто потрясно. А какая Флорида?
– Совсем другая. Там жарко и солнечно. Можно ловить рыбу в открытом море и кататься на водных лыжах.
– Звучит обалденно. Хотел бы я туда съездить.
– Может быть, съездишь, – ответил Стивен. – Ты ходишь в школу в Англии?
– Да. В Хайфилдсе. Школа что надо. В следующем семестре первые экзамены. – Он сделал гримасу. – Я обещал маме, что сдам хорошо.
– Я в этом уверен, – подтвердил отец. Славного парня вырастила, подумал он. Хорошие английские манеры, говорит ему «сэр». Только вот эти словечки – потрясно, обалденно. Хотя, кажется, у юнцов такой стиль. Другое поколение, другие люди. А вот его маленькие племянники избалованы и бесцеремонны.
– Вообще-то я наполовину американец, – вдруг сказал сын Анжелы. – Мой отец служил в американской армии. Его убили в бою в Италии. Вскоре после того, как они с мамой поженились. Может быть, мне поэтому так нравится Нью-Йорк.
– Может быть, – сказал Стивен Фалькони. – Жаль, что твой отец погиб.
– Мама мне о нем рассказывала. Он был ужасно храбрый. Не повезло ей.
– А вот и твоя мама, – произнес Стивен и поднялся. Он взял у Анжелы виски. – Мы тут с Чарли разговариваем о его школе, – сказал он ей.
– И еще я рассказываю о папе, – перебил мальчик. – Как называлось место, где он погиб, мама?
– Салерно, – ответила Анжела. Она не смотрела на Стивена. – В том бою погибло много американцев.
Всякий, кто увидит их вместе, подумала она, сразу поймет, что между ними кровное родство. Они так невероятно похожи.
– Сынок, – сказала она, – нам с мистером Фалькони нужно поговорить о делах. Не ляжешь ли ты спать?
– Ладно, ма. Спокойной ночи, сэр.
Они снова обменялись рукопожатием. Стивен смотрел, как сын ласково потрепал мать по плечу. Он был уже слишком взрослым, чтобы целовать ее в присутствии постороннего. Дверь за ним закрылась, и они остались вдвоем.
– Ты молодец, Анжелина, – медленно проговорил он. – Чудный парень.
– Я рада, что ты так думаешь.
– Я хотел бы как-то помочь ему. Вам обоим.
Она покачала головой.
– Только не деньги, Стивен. Нам они не нужны. У меня хорошая работа, да и мать мне оставила небольшой капитал. За школу Чарли уплачено до самого окончания. Мой отец уплатил. Ты очень добр, и я всегда буду тебе благодарна, но нам ничего не нужно.
– Из-за того, откуда эти деньги? Так?
– Я не сказала этого. Я не хочу тебя обижать.
– Ты меня не обижаешь. Но ты можешь обидеть мальчика. Что будет, когда он окончит школу? Как же колледж – он же умный парень, – кто будет платить за обучение?
– Я, если понадобится, – ответила она.
Он поднялся и заходил взад и вперед.
– Есть простой способ: перевести деньги на его имя, – сказал он. – И ты мне не сможешь помешать.
– Не смогу. Ты в силах сделать его богатым, Стивен, и испортить ему жизнь. Он начнет задавать вопросы. Узнает, что я лгала ему; узнает, каким путем ты заработал эти деньги.
– Ты отлучаешь его от меня, – обвиняющим тоном сказал он. – Это же мой единственный сын. И я женат на тебе, Анжела. Ты моя жена, разве ты не помнишь?
– У тебя есть жена, – сказала она. – Сожалею, что ты несчастлив, мне не следовало приводить тебя сюда. И позволять встретиться с ним. – Она поднялась и направилась к двери.
Он подошел к ней вплотную и спросил:
– Ты ничего ко мне не чувствуешь?
– Я люблю сына, – ответила она. – Я устроила его жизнь, и он счастлив. Я не могу позволить себе что- либо чувствовать по отношению к тебе, Стивен, потому что это отразится на нем. А теперь, прошу тебя, уйди, пожалуйста.
Она открыла дверь и отступила, чтобы пропустить его.
– Я тебе не верю, – тихо произнес Стивен Фалькони. Он положил ей на плечо тяжелую руку.
– Нет, Стивен, не надо... – быстро проговорила она.
– Не буду, потому что в соседней комнате спит наш сын. Я уйду, Анжела, но я вернусь.
Она подошла к комнате мальчика и открыла дверь. Он спал. Внезапно она вспомнила, как сделала то же самое, когда отказала Джиму Халберту и собиралась уехать в Лондон, чтобы начать новую жизнь. Она тогда поступила правильно, не пошла по пути наименьшего сопротивления. И сейчас она должна поступить правильно. Ради сына, не ради себя.
«Ты ничего ко мне не чувствуешь?» Всю долгую бессонную ночь ее терзал этот вопрос, и она не смела ответить себе на него. Страх, злость, жалость... шепоток желания в глубине ее существа, когда он коснулся ее. И это все чувства? Или же по-прежнему жива любовь – преграда для других мужчин, оружие, обернувшееся против нее самой? Мы можем уехать, повторяла она себе, мы должны уехать, прежде чем он придет снова. А он придет. Я-то знаю его. Он не отпустит Чарли. И меня не отпустит. И Бог знает, хватит ли у меня сил в следующий раз. Сейчас их хватает.
– Ма, ну почему мы уезжаем так быстро?
– Чарли, я же сказала тебе. Я говорила с Дэвидом Уикхемом, он хочет, чтобы я приступила к работе со
