Ведь забота обычно идет полям на пользу, а не вредит, как ты сказал об obnoxius. (10) А каким же образом может быть согласовано с твоим [пониманием этого слова] то, что Квинт Энний [1329] пишет в нижеприведенных строчках из „Феникса“:
(11) А он, зевая и походя на человека, находящегося в бреду, сказал мне: „Сейчас у меня нет времени. Как-нибудь на досуге приходи ко мне снова и расскажи, в каком смысле употребляли это слово и Вергилий, и Саллюстий, и Плавт, и Энний“.
(12) Сказав это, мошенник удалился; [на случай же], если кто захочет изучить не только происхождение этого слова, но также многообразие его значений, я прибавил стихи из „Ослов“, чтобы обратить внимание и на этот плавтовский [пассаж]:
(13) Что же касается определения [слова], данного этим грамматиком, то он, как кажется, отметил только один [вариант] употребления столь многозначного слова, вполне согласующийся с тем значением, в котором [его] употребил Цецилий [1332] в „Хрисии“ в следующих стихах:
О святости клятвы, почитаемой и охраняемой у римлян, и здесь же о десяти [римских] пленниках, которых Ганнибал отправил послами в Рим, взяв с них клятву
(1) Клятву у римлян держали и хранили свято и нерушимо. Это проявляется во многих обычаях и законах, и то, что мы намерены рассказать, может стать весомым подтверждением этой традиции. (2) <После> Каннской битвы [1334] полководец карфагенян Ганнибал отправил, выбрав из числа наших пленных, десять человек в Рим, поручив им предложить договор, чтобы, если римскому народу будет угодно, совершить обмен пленными и выдать по полтора фунта серебром за тех, кого противники захватили в большем числе. (3) Прежде чем они отправились, он заставил их поклясться в том, что они вернутся обратно, если римляне не станут совершать обмен пленными.
(4) Итак, десять пленников приходят в Рим. (5) Они делают доклад о поручении Ганнибала в сенате. (6) Сенат не дал согласия на обмен. (7) Родители, родственники и свойственники пленников, обняв их, начали говорить, что они уже по праву вернулись на родину, причем их репутация не затронута и незапятнанна, и умолять, чтобы они не вздумали вернуться к врагам. (8) Тогда восемь из них ответили, что право postliminium [1335] к ним неприложимо, так как они связаны клятвой и, в соответствии с ней, тотчас отправились к Ганнибалу. (9) Остальные двое остались в Риме, объявив себя свободными от клятвы, так как, уже выйдя из лагеря врагов, они по задуманному плану вернулись туда, будто бы случайно, и, выполнив таким образом клятву, снова двинулись в путь, уже свободные от нее. [1336] (10) Эта их мошенническая уловка была признана до такой степени позорной, что они стали предметом всеобщего презрения и порицания, и затем цензоры подвергли их всяческому бесчестью, штрафу и позору, поскольку они не сделали того, что поклялись исполнить.
(11) Корнелий Непот [1337] в пятой книге „Примеров“ подробно описал, как в сенате было решено привести тех, кто не пожелал вернуться, к Ганнибалу под стражей, но это решение было отвергнуто большим числом тех, кому оно не понравилось; однако не вернувшиеся к Ганнибалу вызывали такое отвращение и неприязнь, что жизнь стала им в тягость и они покончили с собой. [1338]
Взятый из анналов рассказ о народном трибуне Тиберий Гракхе, отце Гракхов, и здесь же трибунские декреты, приведенные дословно
(1) Прекрасный, благородный и мужественный поступок Тиберия Гракха [1339] был включен в „Примеры“ [Корнелия Непота]. [1340] (2) Поступок этот таков: народный трибун Гай Минуций Авгурин [1341] присудил Луция Сципиона Азиатского, [1342] брата Публия Сципиона Африканского, к денежному штрафу и требовал на этом основании поручительства [за него]. [1343] (3) Сципион Африканский от имени брата обратился к коллегии трибунов [1344] и стал просить защитить консуляра и триумфатора от произвола [их] товарища. (4) Восемь трибунов, рассмотрев дело, издали постановление. [1345]
(5) Текст этого декрета, приведенный мной [ниже], выписан из хроникальных документов: „Так как Публий Сципион Африканский попросил для своего брата, чтобы мы защитили его от насилия со стороны нашего коллеги, поскольку народный трибун, вопреки законам и обычаю предков, силой собрав людей, без совершения ауспиций [1346] вынес в отношении него решение и беспримерным образом присудил его к штрафу и вынуждает выставить поручителей, а если не выставит, приказывает отвести его в темницу; и так как наш товарищ, напротив, просил нас не препятствовать ему, чтобы он имел возможность воспользоваться своей властью, наше общее решение по этому делу таково: если Луций Корнелий Сципион Азиатский выставит в соответствии с требованием [нашего] товарища поручителей, мы воспрепятствуем товарищу посадить его в тюрьму; если же он не представит поручителей, то, для того чтобы наш коллега смог воспользоваться своей властью, мы не будем применять право вето“.
(6) После этого постановления, когда трибун Авгурин приказал схватить и поместить в тюрьму Луция Сципиона, так как он не представил поручителей, в это время Тиберий Семпроний Гракх, отец Тиберия и Гая Гракхов, бывший из-за многочисленных разногласий по государственным вопросам злейшим врагом Публия Сципиона Африканского, поклялся публично, что он не помирился со Сципионом Африканским и
