вмешиваться.
Я разжал кулак. Девушка рухнула на пол, тихонько скуля. Ее тело сотрясала крупная дрожь, а в глазах застыл ужас.
– Ты мне все расскажешь, – холодным, напрочь лишенным эмоций голосом проговорил я. – Или будешь страдать долго, очень долго. А эта боль покажется тебе легким шлепком, по сравнению с тем, что тебя ждет.
Вообще-то я блефовал. Более сильного заклинания чем «Рука Мертвого» в моем арсенале не было, но я надеялся, что страх и боль уже сделали свое дело.
– Она действительно того стоит, Темный? – неожиданно раздался голос у меня за спиной.
– Стоит, Великий, – ответил я. – Как никто в этом мире.
– Видящий найдет тебя, – прохрипела с пола Оксана. – И ты пожалеешь… Сильно пожалеешь…
– Ты будешь говорить или нет? – спросил я, вновь поднимая руку.
– Да не знаю я ее, не знаю, – всхлипнула девушка. – Не слышала ни разу это имя.
– Почему я тебе не верю? – я медленно провел рукой над оживленным мной мертвым телом.
– Я, правда, ничего не знаю. Просто мне хотелось узнать, действительно ли ты такой, как о тебе рассказывали.
– Узнала? – зло улыбнулся я. – Понравилось? Может, повторим?
– Нет, пожалуйста, не надо, – Оксана уже рыдала. – Отпусти меня.
– Отпусти ее, Темный, – вздохнул Великий, – она действительно ничего не знает.
Я вздохнул. Еще раз провел раскрытой ладонью над обнаженным телом, заставляя девушку вздрогнуть. Потом снял с пояса булаву и проделал ту же операцию, что и послушник некоторое время назад.
Великий Инквизитор подождал, пока я закончу с телом девушки и, кивнув каким-то своим мыслям, проговорил:
– Иди, переодевайся. Потом зайдешь ко мне.
Я коротко кивнул и вышел из зала. Едва зайдя в раздевалку, я упал на лавку и, облокотившись спиной о стенку, откинул голову назад и закрыл глаза. Твою мать! Давно меня так не перло. И было непонятно от чего же меня так колбасит. То ли от усталости, то ли от полученных новостей. Кое-как справившись с собой, я стянул с рук перчатки, снял балахон и бросил это все в корзину, не забыв достать из рукавов колья и снова вставить их в петли, пришитые к внутренней стороне рукавов. Почему-то мне кажется, что сегодня они мне очень сильно понадобятся. Надев куртку, я уже собирался выйти, но, подумав, взял булаву и повесил ее на пояс.
Раздевалка располагалась на первом этаже, а кабинет Великого Инквизитора на третьем, так что еще какое-то время я потратил, чтобы подняться по ступеням. В щель под дверью в кабинет Великого Инквизитора пробивался тоненький лучик света. Я осторожно постучал.
– Входи, Темный, – старик никогда не ошибался относительно личности того, кто стоял за дверью его кабинета.
Я вошел в кабинет, закрыл за собой дверь и огляделся. В этом кабинете я бывал не единожды, но каждый раз находил какую-то новую деталь, которая в прошлый раз ускользала от моего внимания. Шкаф с книгами у левой стены, такой же шкаф, только заставленный папками с документами, у правой стены. Стол у окна. Кресло Великого Инквизитора с одной его стороны и два кресла попроще с другой. Сегодня моему вниманию открылся небольшой столик в самом углу, на котором стоял графин с вином и пара бокалов. Комнату освещали два факела, прикрученные к стенам. Они создавали небольшой эффект средневекового подземелья, но от этого не делали кабинет менее уютным. Только сейчас я осознал, что сейчас время уже перевалило за полдень. Неплохо с трупами побеседовали.
Сам хозяин кабинета сидел в своем любимом кресле. Взгляд Великого Инквизитора был направлен сквозь меня, как будто он пытался рассмотреть что-то, скрывающееся за моей спиной. Но у меня не оставалось сомнения, что сейчас старик как никогда ранее тщательно пытается разглядеть мою персону. Я сделал пару шагов по направлению к столу, но тут Великий вскинул руку мне навстречу.
– Не приближайся, Темный, я не собираюсь тебя задерживать.
Я удивленно остановился, а Великий продолжил:
– Вот твоя плата за то, что ты сделал сегодня.
С этими словами он кинул мне мешочек, в котором ощутимо звякнули монетки.
– Здесь триста рублей, не спорь, ты это заслужил. Твои мертвецы дали мне хорошую информацию для размышления, и мне необходимо все взвесить и посоветоваться со Старшими Инквизиторами. А пока можешь быть свободен, тебя найдут.
Я, так и не проронив ни слова, повернулся и уже взялся за дверную ручку, когда старик окликнул меня:
– Эй, Темный, послушай меня, старого человека. Ни одна девушка не стоит того, что ты задумал. И еще, будь осторожен в нашем Темном городе. Сейчас даже тебе может грозить опасность.
Я улыбнулся и, не оборачиваясь, молча вышел в коридор. Ну-ну. Я и сам могу быть опасен. А вообще за советы спасибо, к Великому Инквизитору стоит прислушаться.
Я посмотрел на часы. Половина первого. Вот и полдня прошло. А вечером ребята ждут меня в «Приюте». Все, что я на сегодня запланировал весело пошло коту под хвост, но с этим уже ничего не поделаешь, да и триста рублей серебром большие деньги. Валик, например в своих «Альпах» за месяц пять сотен получает.
И чем мне теперь заниматься? Идти домой и лечь спать? Но спать не особо хотелось, а таскаться по морозу не хотелось совсем. Вздохнув и прокляв себя за собственную лень, я направился в библиотеку. Там я наугад выбрал книгу и, забравшись в глубокое кресло, с наслаждением принялся за чтение.
Из библиотеки я вышел через четыре часа. Книга была интересной только в начале, но к концу третьего часа я оставил всякие попытки уловить основную суть романа. До встречи с друзьями было еще два с половиной часа, и я абсолютно не представлял, чем еще заняться. Убийство времени никогда не было моей сильной стороной.
Мимо прошла толпа взмыленных послушников. О, значит, зал уже освободился. Замечательно, пойду, скоротаю вечерок.
Два часа хорошей тренировки еще не кому не вредили. Особенно, когда над тобой с длинной железной палкой стоит Старший Инквизитор и при малейшей ошибке использует эту палку против тебя. Два часа при свете факелов я как проклятый бегал, прыгал, отрабатывал удары и махал булавой. Еле передвигая ноги, я наконец-то добрался до душа и включил горячую воду. Кран ответил мне утробным всхлипом и замолчал. Ругаясь сквозь зубы, я закрыл горячий кран и открыл кран с холодной водой. А-а-а-а! Ну, послушники, всю горячую воду растратили, убил бы собственными руками.
Выйдя из душа, я наскоро вытерся жестким полотенцем и стал одеваться. Жаль, придется идти с грязной головой, но тут ничего не поделаешь, фен себе не могла позволить даже Инквизиция, а идти с мокрой головой, пусть даже и в шапке себе дороже. Булаву я повесил на пояс. Не знаю, что на это скажут мои друзья, но я привык доверять своим предчувствиям.
Выйдя из раздевалки я направился к окошку дежурного. По-видимому, Костя сегодня был в ударе или его муза была в ударе, но он что-то писал в своей тетради не задумываясь и почти не отвлекаясь. Молча протянул мне журнал для записи, подождал, пока я поставлю свою закорючку, потом посмотрел на меня долгим внимательным взглядом и вернулся к своим письменам. Стражники на входе смотрели по сторонам, никто из них не обратил на меня внимание.
Немного в отдалении полыхал костер, на котором догорали два безглавых тела. Вокруг костра столпилась группа людей в коричневых балахонах и один человек в сером. Когда я проходил мимо, все старательно сделали вид, что не замечают меня и, только когда я отошел метров на пятьдесят, человек в сером балахоне догнал меня.
– Ну, ты даешь, Темный, – Егор пошел рядом со мной. – Все послушники на тебя теперь косо смотреть будут.
– Почему? – я удивленно посмотрел на рыжего.
– Потому что вся школа слышала, как визжала девушка в зале, – пустился в объяснение Егор, – а ты сам сказал, что она вроде бы как живая, вот они и думают теперь, каким нужно быть отморозком, чтобы
