предосторожности, вся эта полуфальшь хороши были сорок лет тому назад; теперь же, после «Священного союза», никого не обманешь; недоверие, порожденное в сердцах более серьезными вещами, распространится и на литературные развлечения; нужно играть с открытыми картами; если ты будешь их прятать, пресса тотчас же обнаружит истину и публика навсегда наградит презрением того, кто попробовал разок ее обмануть.
В ясных и неосторожных выражениях я излагаю то, что мне кажется истиной; если я ошибаюсь, публика вскоре забудет обо мне; но как бы ни бранились классики, презрение не может коснуться меня, так как я искренен. В худшем случае скажут, что я придаю всему этому слишком большое значение; через час я сам стану смеяться над фразой, которую только что написал: она обличает человека, который недавно с восторгом перечитал «Лютера». Но, вероятно, я не вычеркну этой фразы: она казалась мне справедливой в то время, когда я писал ее, а человек, взволнованный зрелищем великого подвига, стóит завсегдатая салонов, который при виде холодных душ принуждает себя к строгому благоразумию. Возможно, что «Лютер» — самая лучшая пьеса со времен Шекспира.
Я бы хотел сцены, изображающей и противную сторону: итальянский монах продает свои «индульгенции»; вырученные деньги он пропивает в кабаке с девкой и затевает драку с другим монахом. Нежная и добрая душа степенного Германа, мысли которого теряются в небесах, поражена этим зрелищем, составляющим главную силу Лютера.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
Примечания
Летом 1822 года Париж посетила труппа английских актеров. Они ставили несколько пьес из ходового английского репертуара, в том числе и Шекспира, на сцене второстепенного парижского театра «Порт-Сен- Мартен». Зрители приняли английских актеров плохо, отчасти из патриотических чувств — недавнее поражение при Ватерлоо еще не было забыто, — отчасти потому, что партер ни слова не понимал по- английски. Журнал, печатавшийся в Париже на английском языке («Paris Monthly Review»), предложил Стендалю высказаться по поводу этих неудачных спектаклей. Так возникла статья под названием «Надо ли следовать заблуждениям Расина или заблуждениям Шекспира, чтобы писать трагедии, которые могли бы заинтересовать публику 1823 года?». Через три месяца в том же журнале Стендаль напечатал вторую статью «О смехе». Вместе с третьей и с небольшим предисловием они составили брошюру «Расин и Шекспир» (1823).
В 1823 году полемика между романтиками и классиками была в полном разгаре, причем среди тех и других были два политических лагеря — ультрароялистов и либералов. В брошюре Стендаля ярко выражен либеральный романтизм, одинаково враждебный и классицизму и искусству Реставрации. Среди множества полемических выступлений особенно запальчиво звучали выступления против романтизма классика и ультрароялиста, непременного секретаря Французской академии Оже. В 1824 году он произнес в Академии речь, в которой высмеивал романтизм и романтические теории. Стендаль решил возразить ему и написал новую брошюру под названием «Расин и Шекспир II». Брошюра эта вышла в свет в 1825 году.
Эти две брошюры не включали всех статей, которые Стендаль писал в защиту романтизма. Еще будучи в Италии, Стендаль пытался принять участие в борьбе романтиков с классиками. В 1818 году была написана статья «Что такое романтизм? Спрашивает г-н Лондонио». Лондонио — малоизвестный итальянский критик классического направления, напечатавший в конце 1817 года резко полемическую работу о «романтической поэзии». В этой работе он утверждал, что романтики сами не знают, чего хотят, и не могут определить, что такое романтизм. Статья Стендаля была задумана как ответ Лондонио. Она не была напечатана, потому что итальянский критик-романтик Лодовико ди Бреме напечатал свой ответ Лондонио раньше, чем это собрался сделать Стендаль.
Целый ряд статей, предназначавшихся для «Расина и Шекспира», также не был напечатан. Они представляют значительный интерес, так как дополняют и развивают эстетические и историко- литературные взгляды Стендаля. Это статьи: «О состоянии общества и отношении его к комедии в царствование Людовика XIV», «О разговоре», «О морали Мольера», «О морали Реньяра» и др.
Две брошюры под названием «Расин и Шекспир» были лишь эпизодом журнальной деятельности Стендаля. Нужда заставляла его печатать множество статей в английских журналах — публицистического, литературного, обзорного характера. Стендаль говорит в них о последних событиях, волновавших французское общество, о недавно вышедших книгах, художественных и научных, о политических интригах, о деятельности иезуитов, пересказывает остроты мелкой прессы и т. д. — все это под особым углом зрения и с целью как можно более дискредитировать правительство и его действия.
1
Разумеющему достаточно немногих слов (
2
3
4
