привычно кинул взор внутрь вагончика… Как бы проверяя, всё ли находится на своем месте… Но там наблюдался идеальный порядок и мокрые отпечатки нашей обуви фигурировали лишь на половичке у входа…
— Та-ак!.. Кто такие и с чем пожаловали? — почти гостеприимно и даже дружелюбно спросил нас вошедший.
Баритон у него был приятный, а уверенные интонации в голосе неуловимо напоминали мне какого-то сказочного царька, к которому пришли свататься естественно три брата… И разумеется, два умных и третий… Такой ход моей мысли мне же и не понравился… Ведь как по званию, так и по должностной сетке мне отводилась самая незавидная участь… Но ведь это в сказках… Да и в итоге кому в них всё-таки везёт?! Вот то-то и оно!..
А старший лейтенант Гарин уже превратился в ласковый и обходительный, но всё-таки буравчик…
— Здравия желаю, товарищ полковник! А какой у вас хороший телефонный аппаратик стоит!.. А военный коммутатор ещё лучше! И я ведь таких раньше никогда не видел! Это вам новое выдали?..
— Хехе… Да эта техника тебя постарше будет… — добродушно посмеиваясь, пояснил хозяин вагончика и всего его содержимого.
— Да ну!.. — самым натуральным образом обиделся тире огорчился Стас. — Не может такого быть!
Но «товарищ полковник» даже и не думал использовать своё превосходство в виде двух звёзд на каждом погоне для умышленного издевательства над младшими по званию. Он уже успел неторопливо переобуться в солдатские тапочки и сейчас не хотел терять своё драгоценное время отдыха после напряжённого трудового дня.
— Вы мне зубы не заговаривайте… — Всё также приветливо, но с некоторой строгостью произнёс товарищ подполковник. — Вы позвонить хотите?
Других развлечений в этом КУНГе вроде бы не наблюдалось и отпираться уже было бессмысленно.
— Так точно, товарищ полковник! — сдался Гарин.
Хоть буравчик и обломился, но самостоятельно выкручиваться, то есть добровольно оставлять занятые позиции, совсем не собирался.
— Мы из Ростовской бригады спецназа. — вступил в диалог майор Пуданов. — Послезавтра уходим на задание… В горы… Надо бы поговорить с родными…
Хоть мы и являлись незваными гостями… Причина была очень уважительная… Да и искренность всегда найдет положительный отклик в сердце хорошего человека. Нам повезло… Ибо мы повстречались с самым лучшим телефонным начальником!
— Так бы сразу и сказали… — подполковник уже подсел к коммутатору. — А куда звонить-то собрались?
— Мне надо через Ростов на Новочеркасск, и там уже по номеру… — сказал повеселевший Иваныч.
Командир роты заметно приободрился, предчувствуя самую большую радость…
— А остальным куда? — поинтересовался подполковник отстранённым голосом, но тут в трубке ему уже ответили, и он стал говорить с телефонисткой. — Это Марина? Карнаухин! Дай-ка мне «Акацию»…
Пока шло соединение сначала с Ростовским узлом связи и далее с Новочеркасским, Пуданов продиктовал нужный номер домашнего телефона жены… И через несколько минут Александр Иванович уже разговаривал с супругой…
Чтобы не мешать чужому мимолётному счастью, мы сообразили беседу на троих…
— А мне в Рязань надо бы позвонить! — мечтательно говорил Гарин. — Скоро у любимой тёщи день рождения… А я только-только прибыл из госпиталя после ранения… Даже не смог к ним заехать… Переживают там за меня…
Его словоохотливость была уже привычным для нас явлением, но у посторонних лиц вызывала самый широкий спектр чувств: от неподдельного сопереживания до откровенной недоверчивости… «Товарищ полковник» хоть и находился где-то посередине этой шкалы, но уже начал клониться в сторону с минусовым значением…
— А куда ранили?
Обычный вроде бы интерес словно масла подлил в огонь… И Гарин расцветал с каждой минутой…
— Вот сюда! Прострелили бедро насквозь! — Стас ткнул пальцем в свою ногу, но для пущей убедительности предложил большее. — Хотите, покажу? Там такая дырка! Правда, уже заросла! А ведь сквозная была! Показать?
— Что ты, что ты!? — связист даже рукой замахал, чтобы не травмировать свою натуру. — верю… верю…
Весьма довольный произведённым эффектом, случайная жертва второй роты уже показывала на пальцах ужасающие подробности…
— Вот такое выходное отверстие было! Целый шмат мяса вырвало! С одной стороны маленькая дырочка, зато с другой!..
Я тоже слушал его с большим вниманием, поскольку знал лишь первопричину, но вот последовавшие затем кровавые результаты мне были совсем неизвестны.
А Стас, как это говорится, «наконец-то нашёл себе свободные уши» и испытывал чрезвычайное удовольствие от общения со столь внимательным собеседником. Ведь после непосредственного ранения произошло столько самых различных событий: невыносимая тряска в БТРе, нахлынувший кайф от вколотого промедола, экстреннейшая переброска самолётом в госпиталь… Он прервался лишь на минуту, когда подполковник попросил телефонистку соединить уже с ростовским телефоном…
Я подсел к столику и от волнения сильно сжал чёрную трубку, напряжённо вслушиваясь в треск и шорох в ожидании дорогого мне голоса… Фортуна улыбнулась и мне… Она была дома…
Когда я закончил беседу с самой красивой девушкой на свете и в радостно-млеющем состоянии поднялся со стула, старший лейтенант Гарин уже добрался до послеоперационного лечения своей драгоценной ножки…
— А теперь и мне можно? — не сбавляя темпа речи, произнёс Стас. — Но мне в Рязань, а там ещё дальше на двадцать километров…
Подполковник назвал в телефонную трубку необходимый позывной «СПОР» и передал её старшему лейтенанту Гарину, который на удивление ожидал подключения в молчаливом состоянии…
Начальнику местных военных связисток, видимо, уже до чёртиков надоело ежедневное и рутинное однообразие его службы, вследствии чего он не чурался любого общения с посторонними военнослужащими. Но сейчас разговор шёл степенный и обстоятельный. Оказывается этот невысокий подполковник знал лично начальника связи нашей 22-ой бригады и даже был в курсе его увольнения по выслуге лет на долгожданную пенсию. Интерес вызывал и наш предстоящий выход в горы и всё, что с ним связано… Мы даже узнали от него некоторые особенности передачи сообщений в той местности…
— С этой вашей 166-ой бригадой у нас нет телефонной связи. Только по радиостанции можно переговариваться. Да и то неважно… Сигнал слабый идёт. Горы отражают и происходит накладка…
До этого момента я практически не вступал в диалог между Пудановым и подполковником, но известия о плохой связи меня всё-таки подтолкнули к активному общению.
— А разве тропосферных станций у них нет? — спросил я, вспомнив афганские дни. — Они же хорошо передают сигнал.
Тогда посредством небольших радиоизлучающих тарелок на высоких мачтах можно было связаться даже с ташкентскими таксистами, в «Волгах» которых имелись очень маломощные передатчики. Но и в этом деле Чечня оказалась не четой Афганистану…
— Не тот масштаб. — пояснил связист со стажем. — Тропосфера используется для передачи информации на дальние расстояния. А тут же всё близко!
— От этого и обиднее! — рассмеялся Иваныч. — На тысячи километров можем пробить связь, а на пятьдесят не удаётся…
— Вот так вот! — развёл руками подполковник. — Сильна Красная Армия, но связь её погубит!
