– Легенды на пустом месте не возникают!
– Здесь собрались ученые или шарлатаны?
Беседа грозила перерасти в настоящий балаган, но тут снова вмешался Гонз:
– Коллеги, мы собрались не для выяснения отношений. И времени у нас в обрез. Что вы скажите о втором чужаке, Церз?
– Тоже редкий экземпляр. Но нечто подобное в наших архивах имеется.
Секунд двадцать я не мог расслышать ни звука.
– Мы вас очень внимательно слушаем.
– Господа, помните Дерша?
– Чтоб ему порядок поперек горла стал!
– Да-да, я говорю о человеке, которому ставят в вину сцепку с Зиром. Хотя прямых доказательств его причастности нет.
– Его лепестки были разноцветными?
– Четыре из восьми. Остальные, как и у любого зеркальщика – серые. Но диск был черным, как у стригуна.
– То есть он мог нести в себе способности зеркальщика, стригуна и кого-то еще?
– Конечно. Умел читать мысли, перемещаться в пространстве, подниматься в воздух и воспламенять предметы на расстоянии.
– А при чем здесь сцепка?
– Ходили слухи, что этот уникум пропал там, где она возникла.
– Комза в свое время тоже подозревали… – Еще один человек заявил о себе, но его тут же перебили.
– Двухцветный диск – это патология, Комз превратился в монстра.
– С которым почти никто не смог справиться. Имей мы сейчас парочку таких бойцов, давно воевали бы на территории Зира.
– Еще никому после него не удалось внедрить в собственный диск хотя бы один лепесток цветка. А Комз сделал это дважды.
– И его диск с одной стороны стал черным, а с другой золотым?
– Именно! А сила воздействия утроилась. Комз взглядом останавливал сердце обычного человека. Хорошо еще, он не мог противостоять трансмиграции, иначе стригуны бы с ним не справились.
Тут они заговорили все разом, перебивая один другого, и мне стало трудно разбирать голоса. Спор разгорелся из-за пустяка: ученые мужи не сошлись во мнении, сколько лепестков оставили этому монстру, чтобы тот не слишком выделялся среди себе подобных. По мне, так было абсолютно непринципиально, три лепестка или четыре. Неожиданно раздался громкий стук.
– Коллеги, мы снова отвлеклись от темы! Насколько я понял из краткого отчета, чужак имеет семь двухцветных лепестков?
– Да, доктор Гонз.
– И каждый цвет обозначает уникальную способность?
– Теоретически – да, но выражены они весьма слабо. Фактически на одну четырнадцатую долю от способностей стандартного уникума.
– Хотите сказать – не представляет ценности?
– Об этом говорить рано. Мы ведь не знаем, на что способен цветок в целом. Необходимы дополнительные исследования.
– Да, и провести их нужно как можно быстрее, коллеги, – подытожил Гонз. – Анализы крови получены?
– Пока только общие, более углубленные потребуют дополнительного времени. Но даже предварительное исследование принесло неожиданный результат – у обоих обнаружен шкитамин в полуактивном состоянии.
– Так они к нам с Зира явились? – Я уже слышал этот бас, мужика называли Парбом.
Вопрос остался без ответа, Гонз явно не желал отвлекаться от основной для себя темы.
– Вы ввели антидот?
– Сразу после выявления зиранской отравы, доктор.
– Отлично! Что еще необычного?
– Один из пришельцев говорит на нашем языке. Вас это не смущает, доктор? – Бас снова дал о себе знать.
– Его речевые особенности меня не интересуют. Главное сейчас – разобраться с порталом.
– Я навел справки, – не унимался оппонент Гонза. – Тот, кто меньше ростом, – Костанг. Служил в разведке, потом, по слухам, был переведен то ли в диверсионный отдел, то ли в контрразведку…
– Парб, хватит! Мы тут решаем проблемы выживания нации, а вас заботит судьба какого-то паршивого пришельца. В крайнем случае сотрем ему пару дней памяти и подкинем майору Тарлу. Но, думаю, до этого не дойдет. Мое чутье подсказывает – мы на грани великого открытия. Правительство обязательно одобрит действия Уник-центра, но нам нужны результаты. Уже завтра. В крайнем случае – послезавтра.
– А если их не будет?
После небольшой паузы тот, которого звали Гонзом, уже не столь восторженным тоном поинтересовался:
– Лирз, вы сделали то, что я просил?
– Да, доктор. Группа сержанта Токха в полном составе находится в восьмом изоляторе. По легенде, они премированы трехдневным отпуском в тыл. По первому же приказу бойцы будут ликвидированы.
– Сколько времени прошло с тех пор, как их сюда доставили?
– Пять часов.
– Значит, у нас еще двое суток впереди. Тогда спешить не будем. Сначала исследования, коллеги.
Так вот куда я попал! Об Уник-центре как-то случайно проговорилась мама. В нем ученые умы Ларгонии работали с уникумами, пытаясь усилить их способности. В основном изучали местных. Но раз в год каждый из чужаков, кто был наделен даром, проводил тут не менее двух суток. Охранялось заведение, по словам матери, еще круче, чем штаб дивизии.
«Значит, это я паршивый пришелец? И чего, спрашивается, тогда жилы себе рву? Пусть бы сами и спасали свой мир, так нет, они еще и другим мешают. – Слова Гонза больно ударили по самолюбию, захотелось плюнуть и послать всех куда подальше. – Нет, хоть я тут и родился, но это чужой мир. А родина, она по ту сторону портала. С этого момента именно ее интересы будут для меня важными, а Ларгония… Что ж, используем ее ресурсы во благо Земли, и только!»
Приняв решение, успокоился. Снова стал прислушиваться.
– Десятую часть крови мы из подопытных выкачали. Первые данные начнут поступать через два часа. Куда прикажете определить пациентов?
– В третий изолятор. На всякий случай усильте там охрану.
– Будет сделано, доктор.
– И никаких зеркал в палате! Все слышали, о чем чужаки разговаривали в машине?
«Так они нас еще и прослушивали! Уже и перевод с русского сделать успели. Вот же сволочи! Такие точно, не задумываясь, разберут по косточкам, а потом скажут, что так и было. И ведь им поверят».
Услышал посторонние шорохи и звук шагов. Кто-то дунул мне в лицо, заставив дернуться.
– Как самочувствие? – спросили женским голосом.
Осторожно открыл глаза. Свет уже не казался столь ярким. Да, ларгонкам до земных женщин еще расти и расти… Не в смысле габаритов, конечно.
– Пить хочу, – сказал первое, что пришло в голову.
– Погодите. – Женщина направилась в отсек, где проходило заседание, открыла стеклянную дверь. – Доктор, он очнулся, попросил… – окончание ее фразы пропало, стоило дверце захлопнуться.
«Минутку, я же совсем недавно… – Сделал усилие над собой – опять начал различать голоса, отвлекся – тишина. – Провалиться мне в нужник порядка! Неужели могу слышать через стены? Если захочу. Ладно, потом разберемся. Что тут у нас еще?»
Обнаружил себя в просторной комнате на прямоугольном столе. Под головой упругий валик, к рукам
