для меня. Я пошел, Саня. А вы уж тут без меня шуруйте.
Махов проводил Казаряна взглядом и повторил вопрос:
— Ну как, Александр Иванович?
— Сделай десятиминутный перерыв, Леонид. Только пусть рабочие и оперативники здесь останутся. Через десять минут продолжите. А сейчас у меня к тебе разговор есть. Выйдем.
А на улице — полный ажур. Солнышко светит, малые дети резвятся, очередь к винному отделу стоит. Да и Смирнов с Маховым имели вполне соответствующий вид — прогуливались.
— Дай-ка мне твои бумаги еще раз, — попросил Смирнов. Махов отдал бумаги. — Смотри, кого я тут из покойников отметил. Одиннадцать подпольных миллионеров-цеховиков. Не скажу, что все одиннадцать, но шесть-семь из них лежит у тебя в подвале.
— Понятно, почему вы опасались переговоров с лагерным управлением, мгновенно сориентировался догадливый Махов. — Глотов, которым вы интересовались, по всей видимости, живой?
— Глотов был живым до прошлой субботы, — сказал Смирнов.
— Не понял, Александр Иванович.
— Потом объясню. А пока продолжай долбать подвал. Отроешь всех и открывай новое дело. Можешь особо не торопиться. — Смирнов глянул на часы. — Ого! Уже шестой. А мне в юридическую консультацию на Третьей Фрунзенской до шести надо быть. Леня, помни, вы еще ничего не нашли.
— Вас отвезут туда и обратно, — заверил Махов и, подойдя к дверям 'Привала', крикнул: — Демидов!
Явился Демидов, осмотрел себя, отряхнулся слегка и сказал:
— Слушаю, Леонид.
— Будешь сопровождать Александра Ивановича.
По мановению маховской руки подъехала 'Волга'. Смирнов с Демидовым уселись в служебную машину и тронулись в путь по набережной. Проехали под Крымским мостом, проехали 'Фитиль', и вдруг Смирнов хлопнул себя по лбу:
— Э, черт! Прибейся тут, — сказал он водителю, и тот притормозил. Совсем забыл, что папиросы кончились. Я на минуту в магазин.
— Я с вами, — сообщил Демидов и вылез из машины вслед за Смирновым. Поздно вы вспомнили, на малую дорожку не успели заехать.
— Да мы через бульвар, и порядок. Не баре.
Так, теперь для того, чтобы водиле на Комсомольской выбраться, надо три светофора миновать. По крайней мере, три минуты форы. Только бы одной из дур за прилавком не оказалось. В кондитерском отделе или в соках. В магазине нелюдно, до времени полковников из соседней конторы еще десять минут.
В отделе 'Соки-воды' продавщицы не наблюдалось. Смирнов постучал монетой по прилавку. Нулевой эффект. Выкрикнул:
— Кто здесь работает?
Ни ответа, ни привета. Тогда он, глянув на Демидова, сказал:
— Сейчас я им устрою шахсей-вахсей!
И нырнул в магазинные кулисы. Выкрикнув еще раз для Демидова: 'Эй, есть тут кто-нибудь?', он через обитую жестью служебную дверь выскочил во двор. Оглядевшись, быстро припер эту дверь снаружи одним из деревянных ящиков, наваленных здесь в изобилии, как рычагом.
Вот она, на противоестественно высоких колесах, кургузая родная 'Нива'. За рулем безмятежно восседал Алик. Смирнов уселся рядом и приказал:
— Гони. Налево вдоль желтого дома, на Комсомольский.
Алик рванул с места. Когда поворачивали на Комсомольский, Смирнов глянул в зеркальце. Жестяная дверь в гастрономе была еще закрыта. Смирнов распоряжался:
— После светофора правее забирай. Под эстакаду и налево. А теперь в обратную сторону, развернулись у метро 'Парк культуры', теперь сразу направо и мимо Института стоматологии в Теплый переулок. Все. Оторвались.
'Нива' пересекла Пироговку и мимо академии Фрунзе спустилась в горбатые переулки. Здесь рядом с домом, где когда-то был женский вытрезвитель, остановились.
— А сейчас что, Саня? — спросил Алик.
— Сейчас я за руль сяду. А ты пойдешь домой. Тут рядом.
— Я тебя одного не отпущу.
— Отпустишь. Не для этого я от милиции оторвался.
— Саня, если с тобой что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу.
— Что-нибудь — это шлепнут меня? Так никакой гарантии, что при тебе они этого не сделают. Скорее всего и тебя вместе со мной шлепнут. За компанию. Ты хочешь мне помочь. Прекрасно! Так помогай мне! Сейчас ты вернешься туда и скажешь Махову: если и он хочет мне по-настоящему помочь, пусть продолжает долбать 'Привал' как можно больше. И чтобы ни один, кто знает о находке в 'Привале', не выходил до десяти, по крайней мере. Запомнил?
— Запомнил. — Алик вылез из машины, освобождая место за рулем.
— И вот еще. — Смирнов говорил, одновременно подгоняя сиденье под себя и проверяя приборную доску: — У меня путь неблизкий, туда и сюда часов пять, а с разговорами и все шесть, потом дельце небольшое в Москве. Следовательно, до двух Махов может не беспокоиться. Ну а если после двух меня не будет, пусть он начинает действовать. И с Романом обязательно посоветуется.
— Я заправился под завязку. Хватит тебе на сегодняшний вечер.
— Спасибо, вижу. До свиданья, Алька.
— Ни пуха, ни пера, — грустно пожелал Алик.
— К черту! — весело гаркнул Смирнов, и 'Нива' нырнула на Саввинскую набережную. С набережной сделал разворот к Бородинскому мосту и прижался к тротуару. Вышел, посмотрел — проверился на всякий случай. Вроде чисто. Посмотрел на часы. Десять минут седьмого. Теперь бы дачников опередить, чтобы на трассе не притесняли.
Выбрался на Бородинский мост и после Дорогомиловской заставы вышел на трассу. В Москве сдерживался — дорога опасная, самое большое начальство по ней ездит, орудовцев как собак нерезаных. За Окружной дал скорость.
— Волка ноги кормят. Дурная голова ногам покоя не дает, бессмысленно бормотал Смирнов, прибавляя и прибавляя. — Волка ноги кормят. Дурная голова ногам покоя не дает…
Не до песен нынче было, не до расслабки. Успеть, всюду успеть главная задача.
Скинул скорость у бетонки, здесь пост ГАИ, верноподданически миновал пост и опять стал потихонечку набирать скорость до ста двадцати. Вот и деревушка.
Дорога через осинник была, как и в прошлый раз, ободряюще пустынна. Узковата, правда, но ничего: рискнуть можно. Рискнул: двадцать километров за десять минут.
Ну, по морям, по волнам, нынче здесь, завтра там. На горку, с горки. Площадь, собор. Интернациональная, Вторая Социалистическая. Стоп. Приехали.
Калитка была открыта, и дверь в дом — тоже. Смирнов позвал:
— Леша!
Никто не отозвался. Но все равно, значит, где-нибудь поблизости. Смирнов присел на ступеньку крыльца. Но был набран такой темп, что сидеть просто так не было никаких сил. Вскочил, вышел за калитку и стал ждать здесь, прогуливаясь по заросшей дорожником тропке, идущей вдоль забора. Наконец-то! Борзов беспечно приближался, держа в руках литровую банку с молоком.
— И опять дорогой гость! — приветствуя Смирнова, возгласил он. Правда, со значительно меньшей долей восторга, чем в прошлый раз. — Прошу в дом.
— Я ненадолго, Леша, — по возможности успокоил его Смирнов.
— Молочка парного не хотите? — спросил Алексей, когда они уселись за столом.
— Выпью с удовольствием.
Леша принес два стакана и осторожно налил в них из банки. Они одновременно — залпом — выпили.
— Так чем могу быть вам полезен, Александр Иванович? — спросил Леша, платочком промокнув
