деликатности толкали в 'воронок'.
— И этих туда же! — крикнул генерал Махову, распоряжавшемуся у 'воронка'. Схватили и разжалованного майора с напарником, поместили куда надо.
Ларионов заглянул в санитарную машину, у задней двери которой уже мельтешили Алик с Казаряном. Смирнов в окружении медперсонала неудобно сидел на низких носилках.
— Здорово, генерал! — гаркнул он бодро.
— Медики, что с ним? — спросил Ларионов.
— Тяжелый шок, сильнейшие побои, вроде бы внутренних повреждений нет, но кто знает… — отвечал бородатый врач. — Рентгенчик бы.
— Саня, двигаться можешь? — поинтересовался генерал.
— Он сейчас по горячке и сплясать может, — ответил за пациента недовольный врач.
— Медики, отдайте его мне, а? Нужен очень, — униженно попросил Ларионов.
— Да забирайте вы свое сокровище! — взорвался врач и, хлопнув себя по затылку, добавил: — Вот он где у меня со своими капризами, уложить никак не можем! Только за последствия отвечать будете вы!
— Я, я, — согласился Ларионов. Почти по-немецки.
Смирнов же без слов, растопырившись от неуверенности — сможет ли вылез из санитарки. При свете фар осмотрел себя, увидел новые свои, до невозможности замурзанные джинсы, рубаху в непонятных пятнах, пустую сбрую. Крикнул Махову, только что проводившему 'воронок':
— Леонид, в дежурке в столе машинка моя и где-то там куртка. Принеси, пожалуйста.
Махов, кивнув, отправился в дом.
— За цепочку на лагерь мы ухватились со вчерашнего вечера. Прочесываем по документации соответствующий контингент, — сказал генерал. — Что у тебя есть, Саня?
— Покатилов из 'Космоса', Лев Сергеевич Кирьяков из райисполкома, отдел милиции этого района: не могла существовать такая контора без их ведома, скорее всего начальник, твое ХОЗУ…
— Уймись, уймись, Саня, к этому вернемся позднее.
— Позднее поздно будет. Всех изолировать до прихода на работу, тепленьких, неориентированных…
Подошел Махов с пистолетом и курткой в руках.
— Ваше, Александр Иванович?
— Чей туфля? Мое, — вспомнил 'Кавказскую пленницу' Смирнов, надел куртку и под куртку в сбрую воткнул парабеллум, глянул на часы. Разбитые часы стояли. Осведомился: — Который час?..
— Четыре часа шестнадцать минут, — доложил Махов.
— Всего-то? — удивился Смирнов. — Я-то думал, они часа три мной занимались.
— Что они с тобой делали? — из-за спины генерала спросил Алик.
— Электротерапию применяли, — ответил Смирнов.
— Как это? — испуганно удивился Алик.
— Потом, — отринул его Смирнов — и Ларионову: — Сейчас, Сережа, я тебе преподнесу самый ценный подарок. Глеба Дмитриевича Ферапонтова. Береги его, засади в самую надежную одиночку, поставь в охрану своих людей, проверяй эту охрану ежечасно, проверяй сам, только сохрани его! Это — единственный и главный свидетель на него.
— Где он, этот твой свидетель? — быстро спросил генерал.
— Сейчас мы к нему поедем. Возьми ребят получше.
— Сырцов, Демидов, в оперативную машину на задание! — приказал Ларионов. — Я еду в машине Казаряна, вы — за нами.
— Жаждешь конфиденции, Сережа! Другой бы драться, а я — пожалуйте… — Казарян хлопнул генерала по погону и пошел к своей 'восьмерке'. Смирнов вдруг вспомнил:
— Ты извини меня, Алик, что с машиной такое приключилось…
— Да иди ты! — огрызнулся Алик.
— Ремонт твоей машины мое автохозяйство возьмет на себя, — сказал Ларионов.
— Идите вы все! — зашелся Алик.
— Пойдем, — согласился Смирнов. — И ты с нами.
Втроем они подошли к 'восьмерке', уселись и поехали.
— Вы простите меня, братцы, за тот разнос. Должны понять: звонки сверху, звонки снизу, сбоку, из подземелья. Ничего не оставалось, как оперативно реагировать на справедливые критические замечания.
— Раз все правильно, зачем извиняешься? — сидевший сзади, рядом с Ларионовым Алик на него не смотрел.
— Я извиняюсь только за то, что не смог ввести вас в курс дела. Только за это.
— Виляешь, генерал, — оценил речи Ларионова сидевший за рулем Казарян.
— Зачем тебе понадобилось провоцировать нас на поход к Грекову? Форсировал события? — спросил Смирнов. — Но подготовиться к этому как следует не сумел.
— Мне необходимы были развязанные руки, и твои, и мои.
— Ты когда понял, на что я выхожу? — приступил к главным вопросам Смирнов.
— После лавины звонков.
— Значит, знал об этом синдикате давно?
— Скажем так: давно предполагал, что нечто подобное существует.
— Что же не копал по-настоящему?
— Не за что было ухватиться.
— А у Саньки было за что ухватиться? — не выдержав, влез в разговор Казарян.
— Было. 'Привал странников'.
— У тебя он тоже был, — сказал Смирнов. — Только ты почему-то настойчиво ориентировал Махова на торговцев наркотиками, неужели не чувствовал подставку, липу?!
— Сейчас борьба с наркоманией — проблема проблем. А в подробности я не успел влезть.
— Все ты врешь, Сережа. — Алик повернулся наконец к генералу, решась, посмотрел в глаза: — Ты боялся. Ты боялся момента, когда при неустойчивом равновесии твое положение, твоя генеральская карьера могут оказаться в опасности. Ты хотел выиграть, не рискуя: удалось Сане — прекрасно, не удалось — хуже, конечно, но терпимо, потому что впрямую-то тебя не касается! Так?!
— Не так, — обозлился Ларионов. — Не так, потому что любая моя акция в этом направлении была бы нарушением законности.
— Господи, еще один радетель за правовое государство! — ахнул Казарян. — Сережа, с нами-то целку из себя не изображай! Законность! Осведомители твои по обрубленным концам — законность?!
— Не занимайся демагогией, Рома, — только это и оставалось сказать генералу.
По Ульяновской выехали к Садовому. Рассвело уже всерьез.
— Зачем ты полез в нашу машину? — спросил Алик. — Тебе ведь что-то надо от нас, да?
— Не от нас, — поправил его Казарян, — от Саньки.
— Трудно с вами, — признался Ларионов. — Нам куда, Саня?
— На Серпуховку.
Теперь уже по указке Смирнова разбирались в переулках, пока не вырулили к пятиэтажке, окруженной хлипко-могучими тополями. Остановились, тут же за ними пристроилась оперативная 'Волга'.
— Пошли, Сережа, — пригласил генерала уже выбравшийся с переднего сиденья Смирнов. Ларионов выкарабкался с заднего, одернул генеральский пиджак, поправил фуражку и ответил:
— Не тот уровень, Саня. Генерал на задержании комбинатора? Много чести. — И приказал стоявшим у оперативной машины парням: — Сырцов, Демидов! В распоряжение полковника Смирнова. Действовать по его указаниям.
Смирнов отвык командовать, да и не любил особо это дело никогда. Предложил:
— Потопали, ребятки.
Дотопали до дверей Любиной квартиры, и Смирнов позвонил. Очень скоро голос Алексея осведомился:
