— Нет, тут все не так просто. Прекратить действие одного заклятия можно лишь силой другого, противоположного. Третий закон магии гласит, что чары действия равны чарам противодействия. Правда, некоторые из моих заклятий со временем теряют силу сами по себе, это зависит от их природы и сложности.
— Ладно, — сказал я. Давай используй эти, как ты их назвал... чары противодействия. Потуши эту штуковину, она глаза режет.
— Темных заклятий я не делаю, — отозвался Инь.
— Вот оно что? А кто делает?
— Мой брат, волшебник Ян. Мы с ним близнецы.
— Ты хочешь сказать, что вас двое?
— Именно так. Мы очень похожи и равны по силе, но совершенно противоположны по склонностям. Как чары действия и противодействия.
И тут до меня дошло.
— Понял! — радостно вскричал я. Старина говорил о состязании в магии. — Надо думать, что вы с братишкой затеяли выяснить, кто из вас более могучий волшебник.
— Правильно, — подтвердил Инь. — После кончины Громдена один из нас должен будет взойти на трон Ксанфа. Тот, кто окажется победителем в магическом состязании.
— Но при чем здесь я?
— О, тебе в этом состязании отводится ключевая роль. Дело в том, что мы с братом не можем просто сойтись в магическом поединке, наши противоположные чары действительно равны по силе, поэтому любое прямое противоборство неизбежно кончится ничем. Тут нужен третий, непредвзятый участник, который сможет на практике определить, чье волшебство предпочтительнее.
— Ага. Третий — это, должно быть, я.
— Совершенно верно. Ты отправишься в путешествие, прихватив с собой суму с изготовленными мною заклятиями, которые будут помогать тебе в дороге. Заклятия Яна, напротив, станут всячески препятствовать осуществлению твоей миссии. Если ты преуспеешь, я одержу верх и буду провозглашен следующим королем Ксанфа, ну а ежели потерпишь неудачу...
— Вот-вот. Что будет со мной, ежели я потерплю неудачу?
— Ну, не в тебе дело... уклончиво отозвался Инь. — Ты должен будешь разыскать некий... объект и доставить его сюда, в замок Ругна. Не сумеешь — победа будет присуждена Яну, он и станет королем. Но я уверен, что мои чары помогут тебе добиться успеха.
— Пожалуй, — неуверенно пробормотал я. По моему варварскому разумению, не было никакой разницы — состязаться напрямую или посредством третьего. Как раз третий-то и казался мне лишним. Ежели чары и вправду равны и противоположны, они неизбежно сведут друг друга на нет. Впрочем, не мое варварское дело вникать в тонкости магических состязаний. В конце концов, я уже обещал королю взяться за эту работенку.
— Ладно, а где я возьму нужные заклятия?
— Все они в этой суме, — ответил Инь. — По нашей договоренности я дам тебе семь предметов, в каждом из которых запечатлено заклятье. Ян тоже сможет использовать семь заклятий. Мои ты понесешь с собой, а его чары будут подстерегать тебя по дороге, словно ловушки или силки. Но всякий раз, когда на тебя подействует его заклятие, ты сможешь воспользоваться моим. Таким образом задача заключается в том, чтобы нейтрализовать злые чары добрыми и выполнить миссию.
— Ну, это мы запросто, — пробормотал я с легким разочарованием. Конечно, тащиться невесть куда с полной сумой заклятий не так интересно, как сражаться с чудовищами и спасать красавиц из мрачных заколдованных башен, но выбирать не приходилось. Лучше такое приключение, чем никакого.
Я заглянул в суму и обнаружил там кучку странных вещей: маленький белый щит, фигурку чудовища, крохотный череп, камушек, куколку, свернутую в клубок лиану и какую-то кругляшку со стрелкой.
— Но это игрушки!
— Не совсем так, — отозвался Инь с той же ехидной улыбкой. — Это, как бы тебе попроще объяснить... символы. Символы, олицетворяющие запечатленные в них заклятия. Когда ты задействуешь их, они обретут подлинные размеры и полную силу.
— Больно мне нужен череп в натуральную величину!
Инь вздохнул:
— Я попытаюсь разъяснить все поподробнее, но уж ты, будь любезен, постарайся вникнуть. Поскольку мои чары и чары Яна, как я уже говорил, равны, они запечатлены в предметах схожих форм и размеров. Король Громден принял решение использовать в этом состязании семь пар заклятий, при этом он запретил нам применять особо мощные чары, чтобы ненароком не повредить кому-нибудь, кто случайно окажется рядом. Никаких взрывов, никаких василисков, никаких заразных болезней — все это исключено. Вещественное воплощение чар необходимо для того, чтобы ты мог понять, когда и какие из них использовать. Видишь, все мои заклятья белые — у Яна точно такие же, но черные. Так что, ежели наткнешься на черный череп, доставай белый, и все будет в порядке. Черный череп означает смерть, а белый жизнь. Учти, ни одно заклятие не действует мгновенно. Всякий раз, когда ты столкнешься со злыми чарами, у тебя будет время, чтобы прибегнуть к помощи добрых. Около минуты. Понятно?
— Хм... — Я запустил руку в суму. — Понятно-то понятно, но лучше бы тебе растолковать мне все насчет каждого заклятия. Вот это, например, что за штуковина? — Я вытащил маленький белый щит.
— Маленький белый щит служит защитой от черного меча. Черный меч существует, чтобы убивать, такова его магическая природа. Но как только ты задействуешь щит, он уже не сможет тебе повредить.
Настроение мое несколько улучшилось, ведь разговор коснулся вещей близких и понятных. Я уже предвкушал встречу с черным мечом и размышлял, не управлюсь ли я с ним без всякой магии, с помощью собственного клинка.
Снова пошарив в суме, я вынул свернутую клубком лиану:
— Ну а это что такое?
— К.И., — ответил волшебник.
— Как-как?
— К.И., — повторил он, — иначе говоря, косящая интеллектуария. В природе такие лианы встречаются в интеллектуальных дебрях. Они косоглазые.
Я пригляделся и удостоверился, что лиана действительно усеяна крошечными косящими глазками, которые поначалу показались мне просто бусинками.
— Ежели кто заберется в дебри и такая штуковина его сглазит, человек косеет и воображает, будто он гораздо умнее, чем на самом деле. Обыкновены, те используют понятие коэффициент интеллектуальности. Оно не вещественное, но по сути не слишком отличается от наших дебрей: те у кого этот К.И. больше, невесть почему воображают себя превеликими умниками. Но мое заклятие не обманное — положи лиану себе на голову и на самом деле основательно поумнеешь. Эффект продлится несколько дней и постепенно сойдет на нет. К сожалению, мозг не выносит длительного воздействия чар, поэтому я не мог сделать это заклятие постоянным. Но оно необходимо, чтобы противодействовать черной лиане Яна, которая оплетет дерево дуралей. Стоит оказаться поблизости, как с дерева прольется дурь, и ты, понятное дело, одуреешь. Вот тогда эта лиана и пригодится — задействуешь ее и вернешься в нормальное состояние. Пользоваться ею раньше времени не советую. Для героических подвигов большого ума не надо, скорее наоборот, а если попадешь под дуралей дня через два после того, как поумнеешь, дурь окажется сильнее. Потому, что будет свежее. А значит, и ты станешь глупее, чем, например, сейчас. Уразумел?
— Уразумел, — подтвердил я. — Начать с того, что варвары из захолустья вроде меня особым умом не отличаются. Так что становиться еще глупее мне явно не с руки.
— Вот именно, — подтвердил Инь. — Но будем надеяться, что этого не случится.
Я достал кругляшку со стрелкой и узнал в ней волшебное устройство, именуемое компасом.
— Мне доводилось слышать о таких диковинках, — сказал я Иню. — Благодаря магии стрелка всегда указывает на север. Но мне это вроде и ни к чему. Где север, я и так знаю, а, хоть бы и не знал, это легко выяснить по приметам. Скажем, по мху — он всегда растет на северной стороне деревьев. Зачем мне компас?
— Пригодится. Эта стрелка вовсе не обязательно указывает на север. Она настроена на объект,
