Число и культура

численностей обеспеченных классов, с одной стороны, и бедного, с другой, объясняется отчетливо идеологизированным характером как феномена консюмеризма как такового, так и вытекающего из него социального структурирования. Функцию характеристических объемов в таком случае берут на себя коллективные представления в чистом виде, без надежной корреляции с 'объективной реальностью' (последней оперируют главным образом на кафедрах социологии, широким общественным фактом она не становится): каждый класс выступает в роли самостоятельной единицы. Всего их три, с = 3. Обеспеченных два, а = 2. Итого, а/с = 2/3.

3 На сей раз уже не по чисто этническому, а по смешанному этно- территориальному критерию, что объясняется, возможно, традиционно-исторической английской ориентацией на захват и передел земель (ср. для контраста Швейцарию и Грузию, где основная задача издавна заключалась в сохранении собственной земли от экспансии агрессивных соседей и достижении межнационального мира в географически заданных границах, без обращения к внешним завоеваниям): наследие веков накладывает отпечаток и на современное общественное сознание.

4 Грузинская государственность изначально опиралась на объединение феодальных княжеств, при этом, скажем, Абхазское царство существовало, как минимум, с VIII – IХ вв. На территории Испании после Реконкисты, в свою очередь, находился целый ряд самостоятельных королевств.

5 Так, за последние 27 лет все канадские премьеры, за исключением трех, были квебекцами [320].

3.9 Несколько чуть более сложных случаев. Варианты кватерниорных систем

Различных сочетаний ценностно-целевых установок политических акторов и вытекающих из них пропорций столь много, что нет возможности вместить их в границы одной главы. Тем не менее, постараемся пополнить их список – конечно, не с целью объять необъятное, но чтобы помочь читателю обрести бoльшую свободу движения в последующем самостоятельном плавании. Один из незамысловатых случаев – следующий.

Речь снова о соревновании двух субъектов а и b, составляющих в сумме целое с. Пусть рецессивный субъект b, как бывало и прежде, стремится настигнуть своего более удачливого соперника а , в известном смысле подражая ему, т.е. b ~ a. Субъекту а , однако, представляется уже недостаточным поставить себе предельную цель – овладение целым с. Это может показаться неожиданным: что большего, казалось бы, можно желать, чем получить все 100 процентов? Ведь большее в принципе недостижимо. – На практике это действительно так, но не в сфере ценностей, целей. Ничто, кроме добровольно взятых на себя обязательств сдержанного и, значит, неокрыленного здравого смысла, не препятствует нам мысленно выйти за пределы целого с и захотеть овладеть всем. Актор а, повторяю, не покидает пределов рассудка, напротив, он – серьезнейший претендент на победу. Возможно, предвыборные обстоятельства сложились так, что каким-то образом выбили из колеи и его самого, и его избирателей, 'раскачали' их актуальное воображение. Чтобы избежать голословности – иллюстрация.

На выборах мэра Москвы в декабре 1999 г. место безусловного фаворита принадлежало действующему мэру, Ю.М.Лужкову. Он тогда – один из крупнейших политиков, оппозиционных Кремлю, еще недавно располагавший серьезными шансами стать следующим президентом страны. За несколько месяцев до одновременных выборов Государственной Думы и московского мэра Лужков создает политическое движение 'Отечество', объединяет его с движением губернаторов 'Вся Россия' и вместе с Е.М.Примаковым становится лидером нового блока. Рейтинг движения настолько высок, что журналисты сулят абсолютную победу. Тем более сомнения в успехе отсутствуют на собственном поле Лужкова, в Москве. Ряд местных каналов TV – под контролем Лужкова, за его спиной – внушительные финансовые ресурсы. Так что вопрос, кому быть мэром – собственно, и не вопрос, претендент имеет все основания стремиться к абсолютному результату: а ~ с .

Однако сказанным предвыборная интрига не исчерпывалась. Начиная с осени и вплоть до самых выборов руководители ОВР ('Отечества – Всей России') превращаются в мишень беспрецедентной по ожесточенности критики со стороны прокремлевских масс-медиа. Сейчас нас интересуют аксессуары борьбы за мэрское кресло, поэтому дискредитация, которой подвергся только Лужков. Кремлевские политтехнологи стремились во что бы то ни стало выбить почву у него из-под ног, лишить уверенности в победе, и нельзя сказать, что им это полностью не удалось. Атака велась с разных фронтов. У Лужкова – репутация демократа? – На дистанцию гонки выпущен записной демократ, бывший премьер С.В.Кириенко: критика справа, под либеральным углом. Лужков – олицетворение успешного практика, 'крепкого хозяйственника'? – А что найдет возразить избиратель против другого 'крепкого хозяйственника', руководителя Управления делами президента П.П.Бородина? С состоянием экономики Кремля все в порядке, в чем нет сомнений; Бородин намекает на подъем хозяйства Москвы до кремлевских высот. На фоне конкретных выставленных альтернатив два центральных канала TV ни на день не прекращают разбора личного досье Лужкова, не жалея усилий на все новые инсинуации. Натиск настолько бурный, что, казалось, был в состоянии свалить любые авторитеты. Лужкова, однако, он только ранил, но не поверг. Главный претендент на победу, убедившись в угрозе, начал всерьез опасаться потери своих былых преимуществ, стал бояться утратить то, что у него уже есть. Противодействие такой перспективе, естественно, заключается во всемерном удержании достигнутого, в превращении в самостоятельную ценность того, что у актора уже есть (т.е. своего собственного электората). Но тогда к прежней максимальной цели и ценности с добавляется и другая, более скромная – сама величина а. Насколько обе установки определенно воплощены, действуют одновременно и относительно независимо друг от друга, происходит их сложение: а ~ (с + а).

Ранее мы встречались с внешне похожим условием а ~ (с + а)/ 2 , которое в совокупности с b ~ а приводило к а/с = 1/v3 ? 57,7%. Двойка в знаменателе появлялась за счет ситуации неопределенности: актор а стремится то ли к овладению целым с, то ли к самосохранению а (то, что у актора а уже есть в наличии, его в общем устраивало, т.к. заведомо обеспечивало победу; речь шла, напомним, об известном 'благодушии' в настрое лидера), – поэтому фигурировало их среднее арифметическое. Теперь же на подобных 'самоуспокоенности', 'благодушии', неопределенности невозможно остановиться: и сам встревоженный политический лидер, и его взведенный электорат (победу, того и гляди, буквально выхватят изо рта) желают большей надежности, довольно твердо знают, чего хотят, а именно достижения двух целей одновременно. У операции взятия среднего арифметического тогда нет резонов, достаточно суммы.

С другой стороны, несмотря на то, что масс-медиа удалось внедрить в сознание Лужкова и его избирателей чувство тревоги за исход выборов, сильных соперников у него все-таки не было. Те же Кириенко и Бородин прекрасно отдавали себе отчет: несомненный фаворит – конечно, Лужков; максимум, на что им можно надеяться, – это постараться по возможности близко к нему подтянуться, подражая его успеху. Т.е. для собирательного конкурента Лужкова по-прежнему справедливо b ~ a. Сведем все условия воедино:

а ~ (с + а)

( 25 )

b ~ a

a + b = c.

Откуда вытекает

b / a = a / (c + a).

После подстановки b = c – a и простейших преобразований

2(а/с)2 = с2

Или

а/с = 1 / v2 ? 0,707 = 70,7%.

( 26 )

На долю лидера при таком сочетании установок должно прийтись 70,7% голосов избирателей.

Согласно сообщению одной из московских газет [39], Ю.М.Лужкову отдало предпочтение более семидесяти процентов москвичей. Победа убедительная, но она вовсе не означает, в чем только что удалось убедиться, что конкуренция на самом деле отсутствовала (так было во время предыдущих выборов мэра, но не теперь). И если у лидера не было состоятельных конкретных соперников, то часовой механизм под креслом все же, казалось, запущен, угрозы воспринимались ведущим кандидатом и его избирателем как нешуточные.

Приведем и другие примеры, когда реальное жесткое соревнование отсутствует, зато в сознании лидера, его электората поселилось ощущение преследования, сомнения в конечном успехе, отчего установка обогащается дополнительным мотивом. В Болгарии к 1997 г. наследник коммунистов, Болгарская социалистическая партия, ее экономическая политика настолько дискредитировали себя в глазах избирателей, что моральное преимущество явно перешло к оппонентам. Демократам, однако, еще не