Число и культура

полностью удалось проникнуться чувством уверенности в победе, внушить его своему электорату: ведь прежде коммунисты Болгарии, несмотря на падение тоталитаризма и в отличие от восточноевропейских соседей, удерживали рубежи, оставались у власти. На парламентских выборах Союз демократических сил получает 52% голосов, БСП – 22% ('Известия' 1997, № 75). Следовательно, доля лидера в паре 'СДС – БСП' составила а/с = 52 / (52 + 22) = 70,3%.

В Таджикистане в феврале 2000 г. состоялись первые в истории страны многопартийные выборы. Наряду с тем, что все ключи от успеха – у правящей Народно-демократической партии, сам этот фактор – первые выборы на конкурентной основе, да еще после гражданской войны, создавал определенные опасения не только у независимых наблюдателей, но и у партии-лидера. По сообщению 'Известий', НДПТ набрала свыше 70 процентов голосов [173].

Результаты не только выборов, но и референдумов в состоянии подпадать под означенную схему. Так, 22 мая 1998 г. в Северной Ирландии прошел референдум по такому актуальному и болезненному вопросу как принятие четырехстороннего договора между протестантской и католической общинами, правительствами Лондона и Дублина. Прежде не удавалось найти точек соприкосновения между враждующими сторонами, и неодобрение означало бы продолжение четвертьвекового кровопролития. Столь высокая цена вопроса не могла не внушать тревогу за его судьбу, несмотря на фиксированную опросами готовность общественного мнения, массированную поддержку печати. 'За' высказался 71% жителей провинции [209].

Не изменяя традиции приводить по возможности хотя бы два толкования каждой пропорции, можно заметить, что такой же процент реализуется в следующей парадигме:

а ~ с

b ~ (a – b)

a + b = c.

В данном случае субъект а, не оглядываясь на соперника, стремится к полной победе, тогда как преследователь b, не желая принимать лидера а за образец ('никакой он не авторитет, подражать ему – ниже достоинства'), лишь ревниво следит за разрывом между ним и собой. Алгебра абсолютно элементарная, как и прежде, а/с = 70,7%.

В разделе 3.7, применительно к президентским выборам в Чеченской республике в 1996 г., была проанализирована пара 'Масхадов – не Масхадов' (парадигма 'сдержанного соревнования'), для которой оказалась характерной теоретическая и действительная цифра а/с = 59,3%, см. (19). Но всякая реальная ситуация полисемантична, и ничто не препятствует взять за основу борьбу двух основных конкретных кандидатов, т.е. Масхадова и Басаева. Хотя более умеренный и 'солидный' первый считался недвусмысленным фаворитом, второй (радикальный 'молодой герой') составлял ему не мнимую конкуренцию. При этом Басаеву казалось зазорным брать даже скрытый пример с Масхадова ('чем хуже я, Басаев, – по уму, квалификации, военным заслугам?'), зато следить за разрывом между ним и собой – естественно для большинства мажоритарных выборов с их 'системой добычи'. Масхадов, напомним, собрал 59,3% голосов, Басаев – 23,5%. То есть в гонке двух главных претендентов а/с = 59,3 / (59,3 + 23,5) = 71,6%, сравнительно недалекая от 70,7% величина.

Различных сочетаний ценностно-целевых установок пар главных политических конкурентов слишком много, чтобы исчерпать их в рамках одной главы (по-видимому, заморить насмерть читателя, к сожалению, не удастся). Тем не менее, множество вероятных вариантов не является необозримым, ибо заведомо ограничена списочная номенклатура концептуальных единиц, которые в состоянии воспринимать коллективные акторы и из которых осуществляется актуальный выбор. Каков, собственно, исходный материал? – Это непосредственно участвующие величины а, b и с, о которых у участников – наиболее свежие и острые впечатления, простейшие комбинации из них (у избыточно сложных практически нет шансов реализоваться, ибо массам вряд ли их удастся 'схватить'). Социум, его ведущие группы в процессе политического формообразования оперируют главным образом представлениями о самих себе и друг друге, в связи с чем и принято говорить о самоорганизации социума, в том числе посредством инструмента выборов. Результат самоорганизации, согласно рабочей гипотезе, должен быть простым, ведь, как и прежде, рассматривается механизм рационального бессознательного. Но существует также и компактная совокупность, так сказать, производных, или 'вторичных', парадигм. О последних стоит хотя бы кратко сказать.

Выше наиболее пристальное внимание было уделено двум формообразующим парадигмам: приводящим к золотому делению и к пропорции 1 : v3. Это не случайно. Дело не только в их преимущественной элементарности, древности происхождения (родом они, самое позднее, из античности) или в поддержке со стороны встречающихся почти на каждом шагу графических символов (например, золотое сечение, см. раздел 3.3, подпирается пятиконечными звездами, отношение 1 : v3 – равносторонними треугольниками, шестиконечными звездами'). Наряду с частотой повторяемости, речь, судя по всему, должна идти о своеобразной укорененности образов данных пропорций (плюс нескольких других), их аксессуаров в культуре, не исключая и современную. Без преувеличения, подобные, в той или иной мере отчетливые, образы давно превращены в атрибут коллективного сознания и бессознательного, составляют неотъемлемые детали его фундамента. Но над всяким фундаментом могут надстраиваться дополнительные этажи.

Собственно, нам уже довелось встретиться с прецедентом появления 'второго этажа'. Когда рассматривалась одна из разновидностей связки национального большинства с меньшинством, роль отправной, 'базовой' парадигмы сыграли близкие к золотому сечению отношения a/c = 2/3, b/c = 1/3, см. (21), (22), а производное условие (23) как бы вырастало, отталкивалось от них. Теперь предстоит обратиться к примерам, в которых аналогичная базовая функция исполняется золотым делением и 1 : v3. При этом, чтобы не скучать, будут сразу предложены относительно сложные случаи, а именно, когда социум отличается не биполярной, а кватерниорной партийно- политической структурой. К кватерниорности мы уже успели привыкнуть – см. Россия в целом, Красноярский край, Молдова, земля Саксония-Анхальт, Швейцария, – так что ничто совершенно незнакомое читателя не заставит споткнуться.

Начнем с результатов выборов в парламент Испании в 1977 г. Такой выбор не произволен: до сих пор в нашей коллекции четырехпартийных систем явно превалировали посттоталитарные страны и регионы (см. список несколькими строчками выше: все, за исключением Швейцарии), не станем пока нарушать эту тенденцию и здесь: в Испании указанного периода только что завершилась сорокалетняя полоса франкистского режима; каудильо, вождь фалангистов умер в 1975 г. В ноябре того же года восходит на королевский трон Хуан Карлос, вскоре добровольно ограничивший собственные права, начинаются демократические преобразования (легализация партий, профсоюзов, в 1976 г. – замена корпоративных кортесов на двухпалатный парламент, в апреле 1977 г. – роспуск фашистского 'Национального движения', в декабре 1978, немного забегая вперед, принятие новой конституции).

Каковы результаты выборов 1977 г.? Больше всех голосов набрал Союз демократического центра, СДЦ, во главе с премьер-министром А.Суаресом, так называемая центристская сила, в риторике которой преобладали темы, связанные с процессом демократизации страны, – 34,8%. Вслед за Союзом – ИСРП, Испанская социалистическая рабочая партия, – 30,3%. Третье и четвертое места поделили две разновидности тоталитаристов, или посттоталитаристов: вышедшие из подполья извечные враги франкизма, коммунисты (у КПИ – 9,3%) и занимавшая правые позиции по социально-экономическим вопросам партия- наследник 'Национального движения' – Народный альянс (у НА – 8,4%). Кроме того, часть населения отдала предпочтение различным национальным партиям: за каталонские партии опустили бюллетени 4,5% избирателей, за баскские – 2,0%, за другие региональные – 10,6%, см., напр., [101, c. 112] со ссылкой на источник [433].

В данном случае нас прежде всего занимает состояние общества в целом, т.е. общенациональный политический расклад. Поэтому последнюю группу (политических сторонников регионалов и национальных меньшинств) из расчета следует исключить. Эта процедура оправданна вдвойне из-за раздробленности названной группы на множество мелких фрагментов, которым удалось собрать относительно незначительное количество голосов: в поддержку общенациональных партий высказалось подавляющее большинство, 82,8%. 'Подлинный вес – у четырех партий: СДЦ, ИСРП, КПИ и НА', – подтверждает исследователь [340] . Итак, система общенациональных партий состояла из четырех единиц, перед нами кватерниорный паттерн. Каковы отношения между его элементами?

Судя по цифрам и гуманитарным политологическим описаниям Испании той поры, порыв к демократии оказался достаточно сильным. Успехи европейских соседей, особенно романских же Франции и Италии, производили должное впечатление, и