будто случайный, но весьма ощутимый. Он снова отразил булаву рукой, сбив ее с пути, и в прыжке по- медвежьи навалился на Рока, сцепив руки за его спиной. Рок шумно выдохнул, высоко занес булаву — и не успей Сос отскочить, поединок бы закончился.
Да, Рок умел защищаться.
Предприняв очередной бросок, Сос поймал его руку и, схватив с двух сторон, попытался сломать, — Рок напряг мускулы и снова оказался неуязвим. Он перекинул булаву в левую ладонь, нацелив смертельную дугу на спину Соса, и тому опять пришлось отступить. Еще один удар пониже локтя Сос провел костяшками сжатых пальцев, стараясь попасть в нервный узел, но, не успев достигнуть цели, был вынужден ретироваться, боясь угодить под булаву. Этим ударом он мог бы сильно ослабить Рока, приблизив свою победу, но в то же время сам оказывался опасно открыт, и один полновесный подзатыльник сделал бы эту победу весьма сомнительной.
Простыми средствами здесь ничего не добьешься. Оставаясь в сознании, Рок будет драться до конца, а свалить его с ног было не так-то просто. Прямой удар в основание черепа? Но от черепа Рока пострадают, скорее, собственные пальцы.
Однако оставались самые коварные приемы: удары в пах, в глаза, в ухо были способны лишить великана чувств.
Сос продолжал нырять и парировать, рукой отбивая руку. Он сомневался. Всякая ли необходимость стоила того, чтобы навсегда превратить друга в калеку? Времени на размышления не было, и он решил драться, как делал всегда: честно.
Тем более, что в подобной тактике не было большого смысла. Рока, не знавшего поражений, вряд ли смогла бы остановить обыкновенная боль. Схватку надо закончить быстро и решительно — и значит, нужно подставиться хоть под один прямой, полный удар. Не рисковать уже невозможно.
Сос подошел вплотную и, нырнув, нацелился головой на подбородок Рока. Булава опустилась на его бедро, сильно задев мышцы, пихнув в сторону; но его удар пришелся на лоб Рока, отбросив голову великана назад с силой, удвоенной сокрушительным падением его собственной булавы. Сос даже не рассчитывал, что прием окажется таким опасным.
Он опустился на корточки и, переместившись, чтобы опереться на здоровую ногу, прыгнул, ребром ладони поразив шею Рока. Непобедимый Рок покачнулся — и рухнул на землю.
Сос замер, не сразу сообразив, что произошло. И поняв — похолодел. Смещение удара, сделавшее его сильней; инерция, с которой тело Рока следовало за булавой; эффект отдачи от удара по ноге; сама мускулатура, делавшая неподвижной его шею, — все вместе, соединившись, привело к страшному итогу, которого он так хотел избежать!
Шея Рока была сломана.
Он не был мертв. Но даже если он выживет, он уже не сможет двигаться. Никогда больше Рок не войдет в круг.
Сос поднял голову, только сейчас ощутив присутствие людей, о которых совершенно забыл, и его взгляд встретился с глазами Тора. Тот мрачно кивнул.
Подняв с земли осиротевшую булаву, Сос замахнулся ею и изо всей силы обрушил на голову Рока.
— Пойдем со мной, — сказал Сэв.
Сос поплелся за ним к лесу, ничего вокруг не замечая. Он был подавлен и растерян, как тогда, на Горе, после смерти Глупыша. И вот огромный, слегка глуповатый, но славный, веселый малый — убит. Кто бы мог подумать, что неуязвимого великана постигнет столь страшный конец? Он любил Рока, вечно счастливого человека, с которым когда-то бок о бок сражался в круге. По всем воинским понятиям Рок был его другом.
Будь на то его воля, он мог бы прикончить булавщика множеством способов. Он не хотел — и все его старания не причинить Року серьезного вреда лишь затянули схватку.
Хотя, наверное, другого выхода просто не было: победить Рока можно было только убив его. Рано или поздно груз этой вины должен был лечь на его плечи.
Впрочем, он мог утешиться, Рок принял от его руки смерть, какую, возможно, сам для себя желал: один быстрый, беспощадный удар булавой.
Слабое утешение…
Сэв жестом приказал остановиться. Перед ними открылась лесная поляна, в центре которой возвышался небольшой круглый холм из нетесанных глыб, — место погребения и молитвы для тех воинов, кого друзья не желали отдавать ненормальным для кремации.
— А там, в этом подземелье, его могли бы спасти?
— Да, пожалуй… Но только они сожгли бы нас огнеметами раньше, чем мы смогли бы добраться до входа. Честно говоря, я боюсь туда возвращаться.
— Ладно. Что теперь говорить…
Они стояли, глядя на холм, под которым скоро должен был успокоиться Рок.
— Сол время от времени приходит к этому кургану… один… — отрывисто произнес Сэв. — Я думаю, тебе нужно это знать.
Незаметно пролетел месяц, пока Сос, продолжая странствовать, залечивал свои раны. Он вернулся на печальную поляну — и увидел Сола, который на коленях стоял перед холмом, обратив неподвижный взгляд к его вершине.
Сос подошел к нему и тоже опустился на колени. Так, в полном молчании, они стояли рядом.
— У меня был друг, — наконец сказал Сос. — Однажды мне пришлось сразиться с ним, хотя я этого не хотел. Теперь он похоронен здесь.
— И у меня был друг, — отозвался Сол. — Он пошел на Гору.
— А теперь я должен завладеть империей, которая мне не нужна, и ради этого, возможно, снова убить. Хотя все, чего я хочу, — это только дружба.
— Сегодня я целый день молился о дружбе. — Сол сказал так, словно перед ним высились все курганы мира и все времена сошлись в одно. — Когда он снова вернулся в мой лагерь, я подумал, что мои молитвы услышаны, но он потребовал от меня то, что я не мог ему отдать… — он помолчал. — А сейчас бы я мог отказаться от своей империи, если бы это вернуло моего друга.
— Послушай, может, нам с тобой уйти отсюда, куда глаза глядят, и больше никогда и ни за что не вступать в круг?
— Я возьму с собой только дочь, — Сол повернулся к нему. Увидел ли он под личиной безымянного захватчика кого-то другого, удивился ли словам, столь странным в устах врага? — А ее мать я оставлю тебе, если ты свободен.
— Я приму ее. Во имя дружбы.
— Во имя дружбы.
Они поднялись и крепко пожали друг другу руки. Большей откровенности они себе не позволили.
Лагерь поражал своими размерами. Пять оставшихся племен, готовясь встретить захватчика, пришли сюда, чтобы объединиться вокруг вождя. В ожидании этой встречи две тысячи воинов со своими семьями расположились в лесу и на равнине, проводя ночи в общих палатках и питаясь из общих котлов. Грамотные воины следили за распределением продовольствия, каждый день давая новичкам уроки счета и письма. Руководствуясь сведениями из книг, спецбригады отправлялись в горы, добывали руду. Другие — обрабатывали землю, чтобы вырастить овощи и пшеницу. Женщины, собираясь в группы, учились прясть, вязать, работать на самодельном ткацком станке, пока единственном на весь лагерь. Империя были уже слишком большой, чтобы кормить себя запасами окрестных стоянок, и слишком самостоятельной, чтобы зависеть от внешних источников оружия и одежды.
— Это Сола, — вождь представил ему высокую цветущую женщину и обратился к ней. — Я отдаю
