– Сэмми, – сказала она, опуская кота на землю, – найди-ка безопасный путь внутрь.
Сэмми, хотя и выглядел несколько раздосадованным, что его вырвали из дремоты, тут же направился к одному из небольших отверстий и нырнул внутрь. Дженни пришлось встать на четвереньки, ее (на самом деле – Гвендолин) замечательное платьице перепачкалось, но протиснуться внутрь ей удалось.
Там было ужасающе темно, а девочка даже не подумала о том, чтобы захватить факел. И как в такой темнотище поспеть за котом? Сам-то он, безусловно, найдет безопасный путь, но много ли будет от этого проку, если она отстанет. Дома они с Сэмми просто обменялись бы посылами, но тут, в Ксанфе, все гораздо сложнее.
Вперед послышалось тихое мяуканье. Дженни двинулась на звук, чуть было не упала, споткнувшись о камень, а сделав следующий шаг, провалилась в какую-то яму и с пронзительным криком заскользила вниз.
Правда, спустя мгновение девочка сообразила, что она вовсе не падает в пропасть, а съезжает по дну крутого, наклонного желоба, который, надо полагать, и предназначался для быстрого спуска. Пожалуй, это и впрямь был самый безопасный путь внутрь.
Через некоторое время скольжение замедлилось. О том, в каком состоянии ее платьице, Дженни не хотелось и думать, но с ней все было в порядке. К тому же впереди показался свет и скоро она остановилась у одного из остывших факелов. Сэмми ждал девочку, вылизывая запачкавшуюся шкурку.
– Надо найти Годиву, – сказала ему Дженни. – Но не спеши.
Она вынула факел из гнезда и пошла за котом.
– Стой! – окликнул ее неожиданно оказавшийся на пути гоблин. – Куда тебя несет?
Дженни поправила очки и присмотрелась к нему.
Он оказался незнакомым.
– Ты кто? – спросила она.
– С чего это я стану отвечать всяким девчонкам? – надулся гоблин. – Здесь я спрашиваю. Куда ты прешься, буркалы стеклянные?
– К Годиве, – ответила Дженни. – А теперь сойди с дороги и дай мне пройти. У меня важное дело.
– И зачем тебе, эльфийская твоя морда, видеть эту… собачью тетку?
По его словам Дженни сообразила, что гоблин еще юнец и не знает слов, составляющих в этом мире часть Тайн Взрослой Жизни.
– Я не обязана отвечать кому попало.
– Это еще почему, дылда остроухая? – воинственно воскликнул гоблин, бывший, по малолетству, ниже ее ростом. – Я, между прочим, не Кто Попал какой-то, а Горбач, сын самого гоблинатора Грыжи.
Выходит, она столкнулась с тем самым десятилетним скверным сквернавцем, о котором рассказывала Гвенни.
Мальчишка и впрямь выглядел паршивцем: не хватало еще, чтобы этакий хлыщ сделался вождем вместо такой славной девочки!
Обычно Дженни старалась быть вежливой, но она спешила, да и Горбач явно не стоил того, чтобы рассыпаться перед ним в любезностях.
– Проваливай, поганец! – С этими словами девочка оттолкнула гоблина и попыталась проскочить мимо.
– Ничего не выйдет, морда в крапинку! – крикнул он и сорвал с нее очки. Дженни практически лишилась зрения.
– Отдай сейчас же! – закричала она, пытаясь схватить обидчика.
– А ну, отними! – послышался его насмешливый голос. Дженни бросилась на звук, но с разбегу больно ударилась щекой о каменную стену.
Горбач оглушительно расхохотался.
– Эй, остроухая, у тебя на морде крапинок не добавилось? Может, и второй щечкой приложишься?
Дженни душили гнев и обида, но гораздо хуже было то, что она понимала: без очков ей не только не поймать гадкого мальчишку, но и не найти дорогу к Годиве, а значит, не выполнить задания. Ей хотелось плакать, и если она сдерживала слезы, то только чтобы не порадовать ими этого стервеца.
– Что здесь происходит? – послышался строгий голос, который Дженни тут же узнала. Голос Годивы! Должно быть, она наткнулась на Горбача поблизости от ее покоев.
– Ничего особенного, – лебезящим тоном ответил гоблин. – Мы просто играем.
– У тебя ее очки. Отдай сейчас же!
– Пожалуйста, больно мне нужны дурацкие стекляшки, – откликнулся мальчишка. – Вот они…
Послышался звон разбивающегося стекла.
– Ах, надо же! – воскликнул Горбач с деланным сожалением. – Уронил. А они кокнулись. Кто бы мог подумать?.. А я еще и наступил на них.., ненароком. Вот ведь обида!
Разумеется, Дженни понимала, что очки он разбил нарочно. И не понимала, как ей теперь ориентироваться.
– С тобой, Горбач, я потом разберусь, – сказала Годива таким тоном, что даже Дженни стало не по себе. – А ты, Дженни, иди со мной.
Взяв Дженни под локоток, она решительно направила девочку вперед, и та успокоилась: ей больше не
