– Пугать затеял, тоже мне пугало, – рассмеялась грязная птица. – А еще принц. Вот я тебя в песочек зарою да какашками прикрою.
Дольф швырнул палку, но птица отлетела в сторону, хлопая крыльями и радостно выкрикивая:
– Мазила негодный! Мазила!
«Что-то тут не так», – сообразил Дольф. С чего бы этой птице называть его принцем: он ей не представлялся, а его костюм – точнее, отсутствие такового, – мог указать на принадлежность к мужскому полу, но никак не к королевскому дому.
– Это ты, Метрия, – вздохнул он.
– Надо же, – огорченно сказала гарпия, превращаясь в демонессу, – разгадал. А я только-только настроилась позабавиться.
Ну, конечно, это была Метрия. Она не использовала некоторых особо неприличных выражений, тогда как настоящая гарпия обложила бы Дольфа с ног до головы совершенно недопустимыми непристойностями, ничуть не смущаясь тем, что он несовершеннолетний. Правда, Дольф и сам был бы не прочь заполнить таким образом пробелы в своем образовании, но ехидная демонесса не дала ему такой возможности.
– Катись отсюда, шпионка несчастная! – крикнул Дольф, бросив в нее еще одну палку. Совершенно напрасно, поскольку палка попросту пролетела насквозь.
Но Метрия хоть и не укатилась (не превращаться же ей было во что-нибудь круглое), но исчезнуть – исчезла.
Да и то сказать: чего ради стала бы она оставаться, будучи узнанной, коли вся потеха сводилась к тому, чтобы дурачить юношу.
Подойдя к реке, Дольф поневоле задумался о том, кадкой рыбой лучше обернуться: крупная не подходила из-за того, что река у истока была слишком мелкой, а на мелкую запросто мог позариться какой- нибудь хищник.
Правда, Дольф наверняка успел бы превратиться в чудовище и схрупать самого хищника, но зачем ему лишние хлопоты? Может, стоит превратиться в небольшую водяную змейку и увеличиваться по мере расширения и углубления русла?
– Мяу!
Дольф обернулся на звук и увидел лежащий на земле рыжий пушистый шар – кота. Дольф узнал его, поскольку видел картинки с изображениями обыкновенских животных, но прекрасно знал, что настоящие коты в Ксанфе не водятся. «Следовательно, – решил он, – это демонесса опять затеяла свою игру, пытаясь меня одурачить».
– Кончай чудить, Метрия, – сказал он. – Мне не до твоих забав, своих забот полон рот.
Кот не шелохнулся, и хотя принц полагал, что перед ним демонесса, у него все же зародилось небольшое сомнение, и он решил разобраться в происходящем. Поэтому сам превратился в кота – тоже большого и пушистого, но черного.
– Скажи чего-нибудь, – промяукал принц по-кошачьи. В том-то и заключалась хитрость: он, будучи волшебником, превращался по-настоящему и, став каким-нибудь существом, мог говорить на его языке. А вот демонесса превращалась только с виду, так что ждать от нее кошачей речи не приходилось. Сейчас он ее уест.
– Чего-нибудь, – отчетливо произнес по-кошачьи рыжий собеседник.
Уесть не удалось: кот, настоящий он или нет, выполнил просьбу Дольфа слишком уж буквально. К тому же принцу пришло в голову, что Метрия могла выучить некоторые кошачьи слова или же просто повторить только что сказанные им. Ничего, он выведет ее на чистую воду.
– Как тебя зовут?
– Сэмми.
– Ты откуда?
– Из дому.
– Не больно-то ты разговорчив, а?
На это кот только молча пожал плечами.
– Ты просто так пришел?
– Нет.
– У тебя есть дело?
– Да.
– Какое?
– Помощь.
– Ты хочешь помочь мне?
– Нет.
– Хочешь, чтобы я помог тебе?
– Да.
Судя по всему, зверек имел обыкновение разговаривать весьма лаконично, ограничиваясь точными ответами на заданные вопросы. Что мало напоминало манеру общения, свойственную Метрии. Дольф начинал склоняться к мнению, что кот настоящий, но это значило, что перед ним новая загадка.
– Вообще-то, я уже спешу на помощь и мешкать с этим не могу, так что тебе, приятель, придется
