Все вставало на свои места. И его предложение подождать с ребенком. И его расспросы о ее прошлом.
Да он, должно быть, по-настоящему ненавидит ее!
Но если так, то зачем он купил ей этот дом? И почему позволил оставить Пусси?
Нет, не все кусочки головоломки сложились в цельную картину. Мужчина, ведомый стремлением отомстить, не стал бы делать тех поистине замечательных вещей, что сделал ее муж за последнюю неделю.
И медленно, по капле, в пораженное ужасом сердце Жаклин стала просачиваться надежда. Может быть, только может быть, его любовь все-таки не превратилась в ненависть? Может быть, он прислушался к голосу Лиз, единственной девушки, которая не испытывала к Жаклин ненависти и зависти и удивительно точно поняла влияние ее прошлого на настоящее, истоки ее неуверенности… Что, если, Реймонд решил дать их браку и ей самой еще один шанс? Да, воистину надежда умирает последней, поняла Жаклин, вылезая из ванны и поспешно вытираясь. Теперь надо срочно разыскать весь отчет и выяснить все, что там говорится. Только тогда она сможет понять, что ей делать, как вести себя, когда Реймонд вернется домой.
12
Вудроу, нахмурившись, смотрел в свои карты. Черт знает что, а не карты! Совершенно невозможно играть, когда решительно не везет. Ни одна раздача не принесла ему успешной комбинации. И попытки блефовать тоже ни к чему не привели. Вероника видела его насквозь, что бы он ни предпринимал. Непонятно, как ей это удается?
— Я — пас! — заявил он и с отвращением бросил на стол карты.
Раздался телефонный звонок, и немедленно после этого вошел дворецкий Ричард. Наклонился к Вудроу, что-то прошептал и вышел.
Три пары глаз негодующе уставились на Стреннинга.
— Извините, — смущенно пробормотал он. — Мы же договорились, что во время игры никаких звонков! — раздраженно напомнила Вероника, глядя в упор на партнера.
— Наверное, это моя племянница. Ей всего пять и сегодня нездоровится. Скорее всего мать позволила ей позвонить, чтобы хоть как-то успокоить. — Чушь! Он понятия не имел, кто может звонить ему сюда… Да нет, конечно, догадывался. Зачем вообще стоило придумывать какие-то оправдания? А как сохранить хладнокровие, когда на тебя так смотрят? — Извините, но я все равно пропускаю этот круг, — добавил Вудроу, резко вставая. — Поговорю и вернусь.
Черт, неужели Беатрис все же решилась воспользоваться тем, что он спьяну дал ей этот номер? Надо с ней заканчивать. Утомительная рыжая бестия! Что бы сказала Вероника, если бы услышала, как он будет выкручиваться, лишь бы отменить встречу, которую Беа, без сомнения, предложит? Что-нибудь крайне ядовитое по поводу нехватки порядочности и смелости взять на себя обязательства по отношению к приличной женщине…
Большинство мужчин были бы счастливы иметь такие простые и недвусмысленные отношения, какие связывали его с рыжей Беатрис. Она не желала от него ничего, кроме секса. Но, встретившись с ней второй раз, Вудроу обнаружил, что думает в ее присутствии только о Веронике, сравнивает обеих женщин и откровенно признает, что готов променять ночь в постели с Беа на пару минут едкой беседы с миссис Вероникой Арбор. Прощаясь, Вудроу заявил, что между ними все кончено. Но, очевидно, Беатрис принадлежит к той категории женщин, что не готовы спокойно принять потерю любовника, и будет теперь преследовать его, где только может. Привыкла ни в чем себе не отказывать, рыжая ведьма! И к тому же избалована мужчинами.
— Стреннинг, — холодно бросил он в трубку и стал ждать ответного отклика.
— Не дай Реймонду узнать, что это я, — неожиданно произнес знакомый женский голос. — Не называй меня по имени.
Жаклин! Зачем, во имя всего святого, Жаклин звонит ему?
— Не волнуйся, — проскрежетал он, — не узнает.
— Ты можешь разговаривать свободно, Вудроу?
— Да. Я все равно пропускаю эту раздачу. Говорю из холла, так что меня никто не слышит. Мне и в голову, естественно, не приходило, что это можешь быть ты.
— Естественно. Не волнуйся. Разговор будет коротким. У меня всего один вопрос к тебе, Вудроу. Почему? Почему ты занялся расследованием моего прошлого?
Он вздрогнул, поняв, что ситуация, которая позволяла Реймонду наслаждаться местью всю последнюю неделю, изменилась. Но, с его точки зрения, это было только к лучшему. Когда играешь с огнем, часто обжигаешься, и очень серьезно. А Жаклин — самый худший, самый разрушительный огонь. Пора бы уже Реймонду изгнать эту ведьму из своей жизни раз и навсегда.
— Я так понимаю, что ты нашла отчет, — сухо произнес он. Типично для таких женщин: вынюхивать и подсматривать, рыться в чужих бумагах и личных вещах. Видно, стоило только Реймонду уйти, и она кинулась разыскивать что-нибудь вроде банковских отчетов.
— Да, я прочитала его. И пленки прослушала. Все до единой.
Голос ее звучал расстроено и в то же время возмущенно, что совершенно не удивляло. Не самое приятное чтение, и еще менее приятное слушанье.
— Что ж, — сказал Вудроу, — я рад этому. Я с самого начала не соглашался с решением Рея ничего не говорить тебе об отчете. Но, поверь мне, он собирался сказать… в свое время. Не думай, что он решил забыть о твоем прошлом и позволить тебе спокойно наслаждаться жизнью. И не думай, что получишь хоть цент из его денег. Потому что это не так. Твоя игра закончена, Жаклин. Я тебе советую не множить потери, быстренько собрать драгоценности, которыми он наверняка осыпал тебя с головы до ног, прихватить свои тряпки и бежать, пока Рей не вернулся. Не то он оставит тебя в еще больших дураках, чем ты его. Потому что именно этим он и занимался с прошлой субботы, с тех пор как узнал, кто ты на самом деле. Получал от тебя то единственное, что можно получить, чтобы хоть как-то компенсировать потраченные на тебя деньги, прежде чем вышвырнуть на улицу, откуда ты и пришла.
Жаклин задохнулась, и ее полувздох-полустон донесся до ушей удовлетворенного Вудроу.
— Что, больно, да? — прорычал он. — Отлично. Потому что тебе надо было видеть Рея в прошлую субботу, когда я сказал ему правду. Я никогда ничего подобного в жизни своей не видел. Он был убит, просто убит!
— Господи! О, Рей, бедный Рей. Но ты… ты не прав в отношении меня, Вудроу. И мне кажется, в отношении Рея ты тоже заблуждаешься. Не сомневаюсь, что ему было очень больно, когда он прочитал отчет. Вряд ли мне удастся выразить, как я сожалею об этом. Возможно, он сначала действительно жаждал мести, но в течение этой недели передумал и переменил свое мнение обо мне. Он увидел, что я люблю его, по-настоящему люблю. Понял, почему я стала такой, про которую написано в чертовом отчете. Он купил нам дом, ты знаешь это, Вудроу? Большой дом для большой семьи. Разве так делает мужчина, готовый бросить жену?
Стреннинг был озадачен услышанной новостью. Реймонд ни словом не упомянул о покупке дома. Но, с другой стороны, у них за прошедшую неделю не было возможности не то чтобы встретиться, но и перекинуться даже парой фраз. Он провел четыре дня в Париже, готовя цикл передач о немногочисленных французских поклонниках бейсбола. А сегодня вечером рассчитал время так, чтобы прийти к самому началу игры. Сегодня он ощущал себя не готовым к обмену ядовитыми репликами с Вероникой.
И все же, если Реймонд и впрямь переменил свое мнение о жене, то обязательно сказал бы ему об этом. Нет-нет, она, как утопающий, хватается за соломинку.
— Ты в этом уверена? Совершенно уверена? — насмешливо переспросил он. — Это ведь очень просто — сделать первый взнос, знаешь ли, милая красавица. Совсем другое дело — договориться обо всех условиях сделки и подписать контракт. Он просто дурит тебе голову, чтобы ты еще какое-то время без колебаний делала все, что ему вздумается. Поверь мне, Жаклин, ничего из этого не выйдет, не будет у тебя ни дома, ни мужа. Или это будет уже не Реймонд.
