Как снять проклятие со своего рода
Пишет Рузанов Андрей из Подольска: «Мне 18 лет. На днях я ухожу в армию. Мне кажется, что там со мной обязательно что-то случится. Я не трус, но я очень хочу жить. Хочу вернуться, я очень люблю одну девочку, а она, кажется, тоже меня любит. Однажды она мне сказала:
– Я видела тебя во сне убитым и тебя обнюхивала рыжая собака, а потом стала грызть твою ладонь.
Когда Таня рассказала мне этот сон, у меня впервые в жизни зашевелились волосы на голове, потому что я вижу этот сон очень часто, но никому, даже маме, не говорил об этом сне. Но не только из-за сна я пишу, а еще потому, что сколько себя помню, все в нашей семье имеют привычку проклинать друг друга. То и дело слышно: «Чтоб ты сдох. Будь ты неладен или проклят». Так говорят и мама, и бабушка, в общем, все. Хотя мы все друг друга любим. Таня, когда была у меня, потом сказала:
– Андрейка, я за тебя боюсь. Ведь давно известно, что если кровные друг друга клянут, то потом все в роду плохо и мало живут после этого. И вообще, проклятие переходит из поколения в поколение!»
Отчитывают от проклятия так:
Сорок дней умывайтесь наговоренной водой, вытирайтесь все время одним и тем же полотенцем. После сорокового дня полотенце сожгите.
От порчи, наведенной в Пасху
Обкатывают себя пасхальным яичком, затем относят его в чащу леса и оставляют под деревом, которое имеет два ствола.
По преданию знахарей известно, что третье яйцо, которое вам дают на Пасху, не едят, а относят в родительский день на кладбище. Вдруг кто-то этим яичком хочет свести с вами счеты.
Как снять заклятие на душегубство
Из письма:
«Уважаемая Наталья Ивановна. Вряд ли Вы будете читать мое письмо и уж конечно не будете это письмо печатать в своей книге, но я не обижусь, я привыкла, что люди меня презирают. Вот что я скажу: может, моя душа и пропащая, но поверьте, я никогда не смогла бы Вас обмануть. Ваши книги мы читали в женской колонии. И я видела, как после прочтения люди начинали молиться и веровать. А вера от многого спасает: от совершения нового ужасного поступка, она возвращает то, что потеряно, и даже удерживает от отчаянной мысли покончить с собой и с этим жестоким миром.
Со мной сидела женщина, которую все боялись. Однажды она отобрала у одной девушки передачу и Вашу книгу. Теперь она заметно изменилась. Я видела, как она несколько раз перечитывала Ваши книжки.
Когда мы были на прогулке, она мне сказала:
– Если бы я раньше прочитала эти книги, то я, возможно, прожила бы иначе. Но я попробую, чего бы мне это ни стоило, не повторять того, что я натворила в этой поганой жизни.
А теперь обо мне. Я думаю, что на нашем роду какое-то проклятие. Все мы душегубы, хоть и поневоле.
Моя прабабушка вместе со своими сыновьями убила своего мужа за то, что он жестоко издевался над ней, бил ее и насиловал прямо при детях. Наверное, иногда чаша терпения переливается через край. Слишком уж много в ней горьких слез. Моя бабушка тоже убила своего мужа, заколола его вилами за измену. У них было семеро детей, а он все уносил к своей любовнице, даже детские вещи и последний кусок хлеба, припасенный для детей. Один ребенок умер от истощения и голода. И тогда бабушка заколола своего мужа. Ее не посадили, пожалели детей, но она сама приговорила себя к смерти. Сунула голову в петлю, ей было всего 32 года.
Когда мне было семь лет (я этот день хорошо помню), отец пришел пьяный и стал буянить. Всякий раз мы и мама убегали в сарай и там сидели до утра, пока отец не проспится. А на этот раз, уходя, мама закрыла заслонку у печи. Утром отца нашли мертвым, он угорел. Маму мы не выдали, никому не сказали, что она закрыла заслонку. Все считали, что отец сам забыл открыть задвижку и потому угорел. А может, люди и догадывались, да маму жалели. Она была работящая и добрая, народ ее уважал.
В моей судьбе это повторилось. Никогда я не думала, не гадала, что способна убить человека.
С детства я любила и жалела всех собак и кошек. Но видно, от рока не до порога. Муж мой пил и бил меня смертным боем. Не работал, сидел на моей шее. В деревне все пьют, и может, потому милиция не видела в моих заявлениях криминала. За все время его даже ни разу не забрали. Участковый сам ходил пьяный и не раз стрелял по курам.
Первого ребенка я скинула от побоев. Второй родился ненормальным и вскоре умер. Уйти от мужа мне было некуда, да и боялась я его. Как даст, я и лечу через всю комнату, и нет мне защиты. Горбачев начал борьбу с пьянством. Бабы у нас в селе молились на него как на икону. Нам плевать было на бюджет. Лучше впроголодь жить, но чтобы сыновья не спивались и мужья от пьянки руки на нас не тренировали. При Горбачеве стали пить поменьше. Мужики стали побольше работать, появились во дворах коровы и другая скотина.
Потом появился Ельцин и «пьянству бой!» прекратили. Опять загудело село. Работы не надо, водку давай. А где пьют, там и бьют, и убивают.
Может быть, с появлением вина и прибавилось денег в бюджете, но мы этого не заметили. Но больных, умерших, убитых и детей-калек урожай был добрый. Страна снова стала спиваться. Запил и мой муж. А
