нашим данным, вот уже два года она сожительствует с Юргиным. Они познакомились в Сочи, вскоре после того, как он освободился.
– Что-то совсем не похож он на соблазнителя.
Углов только хмыкнул – ну, про это-то хоть не будем!
– Мы вот уже месяц ведем за ней наблюдение. Отслеживаем звонки. Она ждет Юргина – это без всякого сомнения. Рано или поздно они с ним встретятся.
– Это может произойти через год, – сказал Колосов. – Никаких гарантий к тому, что…
– Если нужно будет, год будем следить, но… что-то мне подсказывает, что так долго ждать не придется. Между прочим, это по поводу профессиональной интуиции… Рощук всю последнюю неделю не вылезает из салонов красоты, марафет наводит. – Углов жестом триумфатора выложил новые снимки. Все явно сделаны из машины в ходе негласного наблюдения – на всех молодая эффектная брюнетка в кожаных брюках и норковом жакете входит в стеклянные двери с яркой неоновой рекламой «Салон красоты Лилиана».
Колосов смотрел на любовницу Юргина – Жоры Хабаровского. Все это было так далеко от дела, которым он занимался. И с каждой минутой, с каждым новым фактом удалялось все дальше…
– Где она живет? – спросил он.
– На улице Красной Армии, – ответил Углов. – Раньше жила в коммуналке в Речном. А в октябре справила новоселье, квартиру себе приобрела двухкомнатную в новом элитном доме. На какие шиши, никому не сказала, даже матери родной, которая у нее в Волжском проживает. Так что, коллега… Сидим и ждем, как рыбак у моря погоды. Ничего, там место для задержания просто идеальное. Если Жорик Хабаровский к ней туда все же рискнет пожаловать, некуда ему будет деваться из этой их элитной мышеловки.
Глава 31
ДВЕ ВСТРЕЧИ ЛИЦОМ К ЛИЦУ
Клубок колючей проволоки мчался, подскакивая по дороге, как перекатиполе. Внезапно высоко подпрыгнул и развился змеей, обвивая горло удавкой с шипами. Катя проснулась от собственного немого крика. Драгоценный тоже проснулся. Катя как маленькая, как в детстве, прижалась к нему. Он включил ночник. За окном была темнота, электронный будильник высветил половину седьмого.
– Опять поедешь туда? – тихо спросил Драгоценный.
– Вадичка, я должна.
– Никому ты ничего не должна.
Вопрос с новым визитом под видом «консультанта-невролога» решился на этот раз очень быстро. Нина позвонила, сообщив, что разговаривала с Павлом и приехавшим на дачу вместе с женой Константином, давшими свое согласие на повторный приезд «доктора». Препятствий внешних, таким образом, не было никаких. Препятствие было внутри: все Катино существо, казалось, сопротивлялось этой поездке. И дело было совсем не в пережитом страхе, не в прогремевших из леса выстрелах. Дело было в самой атмосфере, окружавшей дом и его обитателей. Собственно, их – обитателей – Катя и собиралась вторично наблюдать, так сказать, в их естественной домашней обстановке. Но после выстрелов с прежним безмятежным репортерским любопытством делать это было уже невозможно.
Да к тому же еще и Никита улетел в Волгоград. Катя помнила его лицо, когда он очертя голову, с пистолетом наголо бросился в лес за стрелявшим. Тогда Катя за него даже не успела испугаться толком. Все было как-то нереально, словно мальчишки затеяли игры в войну: пиф-паф, ты убит. И я, кажется, тоже…
Перед отъездом он коротко, деловито, без всяких сантиментов попрощался с ней, строго предупредил: «Без меня никакой самодеятельности, связь с Ниной в обычном режиме». Однако все же весьма детально ознакомил со схемой расстановки постов охраны вокруг дома – на всякий пожарный.
Драгоценный был занят при особе своего работодателя Василия Чугунова, и ехать на бывшую госдачу на этот раз Кате предстояло одной. Визит был назначен на двенадцать часов дня. Катя добралась на метро до «Юго-Западной», а там поймала такси – желтое с шашечками, как в старые времена. Когда она назвала водителю адрес, тот посмотрел на нее весьма многозначительно. Он был уже в летах и, наверное, от этого всю дорогу без устали рассказывал байки правительственной трассы Внуково: как ездили по ней в оные времена Брежнев, Суслов, маршал Гречко и Андропов, которого водитель почтительно именовал Юрием Владимировичем.
У ворот дачи Катя увидела милицейскую «Ниву» с областными номерами – пост охраны номер один в этот день занял самую выгодную позицию. Такси въехало на территорию, замелькали аллеи парка. Катю встречали Нина, Зоя и миловидная блондинка, похожая на беременную Снегурочку, – жена Константина Евгения, Жека. Ее Катя видела впервые, остальные были все знакомые лица.
– Рады вам, – сказала Зоя. – Правда, я, когда увидела такси, подумала, что это наш Марк. Нина Георгиевна, – она обернулась к Нине, – Павлик мне говорил, что вы настаивали на том, что вам и вашей коллеге надо непременно встретиться с отцом Левы. Павлик мне разрешил, и я ему вчера позвонила, он, возможно, скоро приедет. Правда, – она глянула на Жеку, – я не знаю, во что все это выльется.
Беременная Снегурка, жена Константина, только вздохнула. Она-то все поняла, а вот для Кати все здесь: и слова, и многозначительные мимолетные взгляды – было пока загадкой.
– Как вы себя чувствуете? – спросила она Зою.
– Да ничего вроде. А вы-то у нас, доктор, вот попали в переделку. – Бледненькая Зоя явно храбрилась.
– Ну, мы к мальчику с Екатериной Сергеевной, – сказала Нина. – Чуть позже все обсудим, если не возражаете.
– Ой, что тут было, Катя! – Когда они поднялись наверх в детскую, Нина, дав себе волю, радостно, отчаянно затормошила подругу. – Наконец-то ты тут, у меня прямо камень с души свалился.
Домработница Клавдия принесла на руках Леву, закутанного в розовое махровое полотенце – его купали в ванной.
– Ну, как твои дела? – спросила его Катя.
