И это не было угрозой, только обещанием, которое рыжий непременно выполнит.
Нервно протянула руку и позволила вытащить себя из лодки. Но, едва я ступила на пристань, на душе вдруг стало нехорошо, неприятно, словно тьма вокруг острова неожиданно сгустилась.
– Динар, я не хочу туда идти!
Но рыжий только усмехнулся и, не отпуская моей руки, потащил за собой. Я попыталась остановить его, даже за столбик схватилась, не в силах понять, что же мне там так не нравится.
– Кат, – он соизволил остановиться, – да что с тобой?
Он остановился, я отступила на два шага назад, и стало как-то полегче. Даже дышать теперь было легче. А в огромном доме грянул хохот, какая-то женщина запела, и от звука ее голоса что-то внутри задрожало.
– Динар, – я отступила еще на шаг, – я туда не пойду, Динар! Ты меня слышишь?
Слышал. Стоял и хмурился, затем недовольно оглянулся на дом, скривился окончательно. А в следующее мгновение стремительно подошел, подхватил на руки и понес, не обращая внимания ни на мои крики, ни на просьбы.
– Рыжий, – взвыла я, – да что ты за человек-то такой?!
Из темноты вышли трое, посмотрели на Динара и отступили обратно в темноту. Замерев от ужаса, я вцепилась в далларийца и только вздрагивала при каждом его шаге к дому.
– Кат, никто тебя не обидит, – нервно произнес рыжий, – уже давно пора усвоить одну истину – если я рядом, значит, ты в безопасности! И что такого страшного в этом доме?!
Хотела бы и я это знать, но к дому мы не пошли. Рыжий уверенно свернул вправо, и мы двинулись в сад. Не сразу я разглядела маленькую крытую беседку, зато нас сразу разглядели обитатели этого острова.
– Повелитель. – Две девушки в ярких платьях появились, держа фонарики.
– Мне нужна Мейлина, – резким тоном приказал Динар.
И дамы стремительно покинули нас, оставив фонари висеть над входом.
Динар осторожно внес меня в беседку, положил на перину, устилавшую часть помещения и скрытую разбросанными яркими подушками. Потом достал свечу, зажег ее от одного из фонарей и начал методично зажигать свечи, которых тут было на удивление много.
– Может, объяснишь, что происходит? – нервно оглядывая помещение, спросила я.
Мне не нравилось абсолютно все – резко смолкнувший смех в огромном доме, шорох многочисленных шагов в саду, а особенно то, как уверенно чувствовал себя здесь Динар. Он бывал в этом месте, и бывал не раз. Более того, судя по обстановке, эта беседка была построена исключительно для повелителя! Как я догадалась? У папочки таких было несколько!
– Нравится? – зажигая свечи на столике, спросил Динар.
Я огляделась. Теперь свечи, тонкие и толстые, разных цветов и с разными ароматами, горели везде – на стенах, в подсвечниках, светильничках и в фонариках. Одно сплошное царство свечей в совершенно необычной беседке. Стены здесь были из металла, причем ковка потрясала воображение, имитируя виноградную лозу и гроздья винограда. Хотела бы я иметь такого мастера. Из мебели присутствовали лишь два узких столика вдоль стен, которые были заставлены свечами и иной функции не несли. Пол беседки устилал шерстяной ковер, поверх него в удаленной от свечей части как раз и находилась толстая и значительная перина, покрытая шелковым покрывалом и усеянная подушками разных форм и размеров. Гнездо разврата – иных слов у меня просто не было.
– Мне здесь не нравится! – уверенно заявила я, пытаясь встать, что сделать было не просто, учитывая толщину перины.
Рыжий очередное мое падение сопроводил тихим смешком и прислушался к происходящему снаружи. Я тоже села и перестала предпринимать попытки подняться, едва расслышала стук каблучков.
Она влетела как яркий мотылек – стремительный, быстрый, прекрасный, сияющий. Не замечая меня, с радостным криком бросилась к Динару и в следующее мгновение повисла на нем, одновременно и целуя, и причитая, и за что-то ругая. Речь этой высокой и прекрасной далларийки была настолько быстрой и путаной, что я не поняла и половины сказанного. Хотя кое-что я уразумела – мне тут не место!
А Динар осторожно отодвинул от себя женщину и негромко произнес на далларийском:
– Я не один.
Она стремительно обернулась, окинула взглядом меня, сидящую на перине, и тут же вновь повернулась к рыжему:
– Разве Аделин больше не нужна вам, повелитель?
Мерзкая ситуация. Крайне мерзкая... даже слов нет. Динар заметил мой презрительный взгляд и проявил решительность: взяв девушку за руку, вывел из беседки. Без слов, без объяснений... когда он вернулся, где-то в саду слышались рыдания прекрасной далларийской... будем откровенны, блудницы.
– Знаешь, – тихо произнесла я, – несмотря на закономерность ситуации и тот факт, что ты не обязан вести целомудренный образ жизни, это все равно... значительно изменило мое отношение к вам, айсир Грахсовен.
Наплевав на королевское достоинство, я подползла к краю перины, оттуда все так же, на четвереньках, сползла на ковер и с трудом поднялась. Единственным моим желанием сейчас было просто уйти, а потом и уплыть подальше отсюда. Но в том же саду раздался уверенный женский голос, рыдания мгновенно стихли, топот ног стал значительно активнее, а к нам, постукивая каблучками, двигался новый женский объект.
Эта особь вошла уверенно, остановилась на пороге, ее взгляд изучил меня с головы до ног, после чего женщина в черном расшитом сверкающими камнями платье низко поклонилась мне, затем обратилась к Динару:
– Мой повелитель, не передать словами моей радости по поводу вашего возвращения.
– И я рад видеть тебя, Мейлина.
Женщина с достоинством кивнула и, повернувшись ко мне, заговорила на оитлонском:
– Для меня огромная честь принимать вас на Вишневом острове, ваше высочество. Надеюсь, вы не обидите старую женщину отказом и останетесь на ужин? Обещаю, он будет воистину королевским и более вас никто не побеспокоит, айсира Катриона.
Едва сдержав удивление, я лишь кивнула в ответ, не в силах грубо отказать, как планировала.
Поблагодарив низким поклоном, Мейлина бросила еще один быстрый взгляд на Динара и вышла. Мне оставалось только сесть обратно на перину и уставиться на рыжего в ожидании объяснений.
– Здесь потрясающая кухня, – начал Динар.
– Да-да... и поварихи ничего. – Руки на груди сами скрестились.
– Они часто меняются, – стремительно опустив взгляд, произнес этот... даже слов нет, чтоб сказать, кто он есть на самом деле.
– Неудивительно... с такой-то клиентурой! – скрывать свое понимание очевидных вещей я не собиралась.
– Кат... – недовольно начал Динар.
– Кто эта женщина? – перебила я его жалкие оправдания. – Хотя если учесть, что человека, который тебя бил в детстве, ты называешь дядей, то это, наверное, твоя тетя, да?
– Катриона, я бы попросил...
– Динар!!! – Я поднялась, что получилось кстати. – Я бы тоже попросила, да поздно уже! Но учти, рыжий, твой кредит доверия был только что израсходован без остатка! И я более никогда и никуда с тобой не поеду, тебе все ясно?!
Дальнейшей беседы не получилось – на пороге опять появилась Мейлина.
– Простите, не помешала? – лукаво осведомилась она на оитлонском, видимо из вежливости говоря на моем родном языке.
– Ты вовремя, – грустно ответил Динар.
Вот то, что Мейлина подавила улыбочку, мне не понравилось. Но в беседку уже входили девушки, причем одетые весьма скромно. Они же внесли низкий столик, расположив его на перине в углублении, затем начали накрывать, и уровень сервировки я оценила.
Начали подавать блюда. Мясо в вишневом соусе внесли на круглом серебряном подносе, явно желая подчеркнуть значимость этого блюда. Путем нехитрых рассуждений я пришла к выводу, что это их особое блюдо, и, вероятно, оно символизирует название острова. А вот что мне не понравилось, так это обилие
