– Припоминаю, – наморщил лоб Халецкий. – Стрельба, лабиринты…
Вадим с Анатолием громко захохотали, и через секунду к ним присоединился компьютерщик, до которого дошло, что он сказал.
– Семен, видишь ли, тут дело такое… В общем, несколько щекотливое и с определенной долей секретности. Речь идет о безопасности страны.
– Не столько понимаю, сколько догадываюсь, – улыбнулся Халецкий. – Вадим Александрович, я давал подписку о неразглашении государственных секретов и не собираюсь ее нарушать. А еще я помню, кто меня спас от нескольких пожизненных сроков, которыми грозила американская Фемида безалаберному юнцу. Все, что вы мне скажете, я буду хранить в тайне, которую из меня калеными клещами не вытащат. Клещи – это я для красоты и большей достоверности. Говорите без обиняков, в какую игру вы предлагаете мне сыграть.
– Не сыграть, а разработать программу и попытаться разгадать замыслы одного очень нехорошего человека, – уточнил Вадим. – У нас есть, хотя и скудные, но исходные данные и конечный результат, к которому он стремится. Однако нет разумных решений, нет алгоритма, по которому мы смогли бы определить, что задумал этот негодяй.
– В принципе, тема наша, – задумчиво кивнул Халецкий. – Мы примерно так и начинаем разрабатывать игры. Бывает, что и конечного результата нет, и из исходных данных есть лишь персонаж или класс оружия. Дальше, думаю, объяснять наши заморочки не стоит, лучше сразу перейти к конкретике. Давайте, что у вас есть, и за гостайну не беспокойтесь. Я не выдам, а всем моим коллегам эта ваша секретность по большому фигу.
– У нас есть террорист, который хочет уничтожить огромный город, мегаполис…
– Говорите уж конкретнее – Москву, – поморщился Семен, и его пальцы забегали по клавиатуре. – Тема не очень новая, но не затертая… Итак, что еще имеется в исходных данных: команда из двенадцати человек, тип оружия и мощность неизвестны, террористический акт планируется провести этой зимой… И все? Не густо. Мегаполис до основания уничтожаем или не совсем?
– Давай до основания, – тяжело вздохнул Веклемишев.
– Забиваем… А по личности организатора теракта есть сведения? Любые, в том числе болел он свинкой или нет, был ли женат и сколько раз, имеются ли дети, какое у него образование, отличительные черты характера и круг общения, внешние данные: рост, вес, цвет волос…
Около получаса Халецкий вытягивал из Веклемишева все, что он знал и не знал о Мадаеве-Халифе. После того как Вадим признался, что он выдавил из себя знания о деле и самом Халифе до последней капли, Семен потерял к нему интерес и сказал, что позвонит, как что-то прояснится. На том и распрощались.
– Втянул ты меня, Толя, в очередную аферу. Не сносить мне головы, – посетовал Самсону Вадим, когда они вышли из Центра на свежий воздух и закурили. – Начальство, если узнает, что я секретные сведения государственной важности использую как исходные данные для компьютерной игры, точно под трибунал отдаст.
– Не переживай, худшее, что тебе грозит, – увольнение. За такие мелочи сейчас под трибунал не отдают. А если разобраться, так еще неизвестно, хуже это или лучше. Я вот, может, когда на пенсию вышел, тогда первый раз полной грудью вздохнул. Свобода! Свобода! Правда, скучно стало, не то что раньше было, – неожиданно погрустнел Самсон.
– Лабиринты, стрельба, – подначил его Вадим, – вспышка справа, вспышка слева…
– Эх, хорошо было, – мечтательно поднял глаза к небу Толя и, раскинув руки, потянулся так, что захрустели кости. – Сейчас бы куда-нибудь в джунгли с «калашом», в болото зловонное по горло, да чтобы погоня пожестче и стрельба, и взрывы…
– Сплюнь через левое плечо, – суеверно посоветовал Вадим. – Отскакали мы свое и по джунглям и по пустыне, да и по паркету тоже. По крайней мере ты – точно.
Насчет джунглей он был прав, а вот насчет того, что отбегал и отскакал свое, Веклемишев явно перегнул. За две недели января он накрутил такой километраж, что ни марафонцам, ни крутым раллистам не снилось. И по паркету погонялся – от аналитиков к оперативникам, от начальства к подчиненным; и по земле грешной – на колесах и на своих двоих. Вот только толку не набегал ни на грош. Следствие по делу не сдвинулось с места ни на миллиметр.
Число задержанных перевалило за полторы сотни. Были раскрыты десятки особо тяжких преступлений – как свежих, так и висевших годами без перспектив к их завершению. Правда, к предполагаемому террористическому акту Халифа-Мадаева все это не имело ни малейшего отношения.
Начальство требовало результатов, но где их было взять. На Ветлугина было страшно смотреть. Он дневал и ночевал на рабочем месте. Генерал постарел и осунулся, под глазами залегла нездоровая чернота. Да и сам Веклемишев вымотался до крайности. На себя в зеркало Вадим старался не смотреть, но вряд ли выглядел лучше генерала. Однако при всей, казалось, безысходности, он не терял надежды, что труд и нервы потрачены не зря. Вот только часы неумолимо отсчитывали минуты, которые складывались в зимние дни, в каждый из которых могло случиться непоправимое…
Первый звоночек прозвенел перед Крещением. Успехом это назвать было трудно, но, по крайней мере, реально, а не голословно, не на уровне версий и догадок, подтверждалось опасение, что Халиф находится в России.
В Тамбове в ресторане произошла ссора и драка между подвыпившими посетителями. Две компании что-то не поделили, а может, просто не понравились друг другу, ну и организовали граждане потасовку с битьем посуды. Конфликт не вышел за пределы бытового как по количеству участников – дрались три на три, так и по нанесенным телесным повреждениям – дальше синяков дело не пошло. И даже то, что с одной стороны в ресторанной потасовке участвовали представители кавказской национальности, два дагестанца и кабардинец, не квалифицировалось, как конфликт на национальной почве. Пьяная драка – она и есть пьяная драка.
Милиция задержала дебоширов, которые, кстати, к ее приезду уже помирились и выпили за дружбу между народами, и доставила в отделение. И уже там одного из участников драки опознали по ориентировке, разосланной генералом Ветлугиным по всем российским городам и весям. Это был телохранитель Халифа, сопровождавший его в поездке в ЮАР и Австрию.
Веклемишев немедленно выехал в Тамбов. Почти сутки без перерыва он допрашивал задержанного, вытягивая из него по крупицам информацию о замыслах Мадаева. Дагестанец Магомед Кулаев был очень удивлен, что по его душу примчался из Москвы аж целый полковник ФСБ. Он чувствовал себя виноватым за дебош в ресторане, но уж никак не за сопровождение и охрану Мадаева. На вопросы Магомед отвечал охотно, однако практически ничего нового от него Веклемишев не услышал.
Мастер спорта по вольной борьбе, завершив спортивную карьеру, Кулаев окончил школу телохранителей в Махачкале. Так как работы в Дагестане по специальности практически не было и из родственников на родине у него остались лишь дядя в горном селе и замужняя сестра, он отправился в Тамбов к перебравшемуся сюда первому тренеру по борьбе и устроился в охранную фирму.
Работа Кулаева вполне устраивала, но полтора года назад ему предложили сопровождать в длительной заграничной поездке чеченского бизнесмена. Причем рекомендован Магомед был не руководством тамбовской фирмы, а учителями из махачкалинской школы телохранителей. Заработную плату предложили солидную, и он согласился без колебаний. Его напарником был осетин Коста Бодлоев. Биография коллеги в основных пунктах, за исключением географических координат, практически совпадала с биографией Кулаева: спортсмен, курсы дипломированных охранников во Владикавказе, работа в Самаре, телохранитель Мадаева…
Веклемишев примерно догадывался, почему Халиф взял себе в сопровождение охранниками этих ребят. Они не были запятнаны ни криминалом, ни участием в незаконных вооруженных формированиях. Оба жили далеко от родных мест и практически потеряли связь с близкими. Из этого следовало, что проблем с пересечением границ у ребят не предвидится и искать их также не будут. А еще, можно сказать, парням повезло. Зная Халифа, Вадим подивился, что Магомед и Коста остались живыми. Обычно Мадаев зачищал за собой хвосты и убирал отработанный «материал».
Однако из этого напрашивались и определенные выводы. Халиф оставил ребят в живых, возможно, потому, что они еще могли ему понадобиться. Кроме того, охранники не имели практически никакой информации о его планах. Допрос Кулаева именно это и показал. С трудом припоминая населенные пункты и
