заляпала лицо.
— И зачем она только это сделала! — возмущенно подумала Ниоба.
— Крепкая девица! — ответила Атропос. — Может быть, пришла пора отсюда тихонько отвалить?
— Ничего не выйдет; у нее тело.
— Ты хочешь сказать, что мы не можем его забрать, если захотим?
— Пока она нам не позволит, не можем — а в данный момент она на нас не обращает внимания.
Атропос мысленно покачала головой:
— С тех пор, как меня в последний раз изнасиловали, прошло лет сорок. Похоже, до следующего и сорока секунд не наберется!
— Смертный не может изнасиловать воплощение! — напомнила ей Ниоба.
— Ты уверена?
Ниоба задумалась.
— Нет. Я не сомневаюсь, что никакой смертный не в состоянии причинить нам вред, но я не знаю, считается ли изнасилование нанесением вреда. Может быть, это рассматривается, как… ну, как взаимодействие. Кровь-то никто не проливает.
— Ни твою, ни мою — это уж точно. А как насчет нее?
И снова Ниоба погрузилась в раздумья.
— Она так же целомудренна, как и я, когда выходила замуж. Однако…
— Ну, если станет ее насиловать, давай попробуем в самый разгар превратиться в меня. Думаю, это его немного отрезвит.
Ниоба представила себе, какой может быть реакция мужчины в такой момент, и расхохоталась, хотя ей было не до смеха; ситуация получилась совсем не забавной.
Тем временем Клото мчалась по другому коридору. Проскочила сквозь бамбуковую занавеску в конце и ворвалась в главный зал, где проводились занятия.
Около двадцати студентов в белых джи, белых и желтых поясах отрабатывали броски под руководством тренера в коричневом поясе. Увидев девушку, все замерли на своих местах, потому что летнее платье Клото резко контрастировало с их формой — голубое, отделанное оборками, с розовым поясом и розой на груди. Волосы Клото причесала на западный манер, собрав их в хвостик розовой лентой. Она была воплощением очаровательной невинности.
И тут в зал ворвался Самурай — мужчина в состоянии слепой ярости. Великолепное одеяние и лицо в земле, из носа капает кровь. Студенты посторонились, когда он прошел вперед и схватил Клото за руку.
— Женщина, ты должна…
Клото замерла на мгновение, затем попыталась вырваться, но хватка у Самурая оказалась железной. Она выплюнула ему в лицо еще несколько слов по-японски.
— Ух ты! — подумала Атропос и мысленно поджала губы. — Девушке ее лет не полагается знать подобные вещи!
Ниоба не могла не согласиться. Очевидно, свободные современные женщины узнают жизнь раньше, чем было принято в ее время.
Ярость Самурая превратилась в нечто сродни благоговейному ужасу, который сменило отвращение. Он что-то резко сказал по-японски — очевидно, как раз то, как Атропос поняла значение слова «гейша».
Клото размахнулась, намереваясь попасть Самураю в голову. Он поймал ее руку и, притянув девушку к себе, поцеловал. Она отбивалась, но ничего не могла поделать. Очень медленно она расслабилась.
— А этот тип умеет целоваться! — подумала Атропос.
— Укрощение строптивой, — согласилась с ней Ниоба.
Тут Клото пришла в себя и укусила Самурая за губу. И только после этого вспомнила, кто она такая. Протянула нить и скользнула по ней.
Неожиданно оказалось, что Самурай обнимает пустоту, потому что Судьба становилась эфемерной, когда путешествовала по нитям. Удивленный неожиданным поворотом событий, мужчина оглянулся.
Клото стояла в десяти футах от него. Самурай двинулся было в ее сторону, но она, словно он и не преграждал ей путь, оказалась у него за спиной. Студенты, наблюдавшие за происходящим, дружно вскрикнули от изумления. Когда Самурай повернулся и снова направился к ней, Клото приблизилась, наклонилась и возникла у самых его ног. В результате он споткнулся, а Клото, чуть скользнув в сторону, прошла сквозь него и лягнула в зад.
Самурай сгруппировался, покатился вперед, быстро вскочил на ноги.
— Магия! — вскричал он. — Мой меч!
Тренер, тот, у которого был коричневый пояс, вылетел за дверь, а через секунду вернулся с катана note 5 в ножнах. Самурай выхватил блистающий клинок.
— Я знаю, что нужно делать с ведьмой!
— Пожалуй, пора отсюда уходить, подружка, — подумала Атропос.
На этот раз Клото ее услышала и заскользила вверх по нити и прочь из здания.
Оказавшись на улице, она остановилась:
— Но я же не выполнила свою миссию!
— Добро пожаловать в реальный мир, детка! — проворчала Атропос. — Если этот тип раньше и не собирался помочь Сатане, то теперь обязательно будет с ним заодно!
— Да, он потерял лицо!
— Что?
— Лицо. Я публично его опозорила, из-за меня пострадала его репутация.
— Ты хочешь сказать, что теперь он не услышит доводов разума? — сухо поинтересовалась Атропос.
— Он вовсе не плохой человек, просто очень высокомерный! Мне не следовало его унижать!
— А разве он не назвал тебя шлюхой? — спросила Атропос, и Ниоба поняла, что пожилая женщина хочет заставить молодую и неопытную переосмыслить случившееся.
— Он подумал, что я гейша. Я уверена, он не собирался меня оскорбить. Гейша — уважаемая профессия.
— Она развлекает, — вставила Ниоба, — и является подругой.
— В таком случае, милая, пойди-ка к нему и извинись! — рявкнула Атропос, да таким грозным голосом, словно перед ней снова стояла чернокожая девчонка-подросток.
— Все не так просто, — с сомнением промолвила Клото. — Я свободная женщина. И не имею дела с… с…
— Ты с гораздо большим удовольствием отправила бы его к чертям собачьим, верно? — требовательно спросила Атропос.
— Нет! Просто когда речь идет о потере лица… я не собиралась…
— Не собиралась поступить необдуманно, а потом обложить этого типа самыми последними словами? — уточнила Атропос.
— Я… старые обычаи… всю свою жизнь я сражалась…
— Детка, неужели ты думаешь, что твое нынешнее поведение выглядит лучше?
— Нет, — прошептала Клото. — Я… переборщила.
— Пожалуй, надо вернуться и попытаться ему все объяснить, — заметила Ниоба. — Или придется перерезать его нить.
— Нет! — выкрикнула Клото.
— Она не настолько свободная! — съязвила Атропос.
— Ну, он очень даже интересный мужчина, — заявила Ниоба.
— Интересный мужчина, — грустным эхом отозвалась Клото.
— Послушай, милая, возвращайся туда, — напутствовала Клото Атропос. — Только слушайся нас. Мы тебя выручим — ты же помогла мне с домашним заданием той девчонки. Знаешь, скажу тебе по-простому: никто из нас не совершенен, нет таких, кто знал и умел бы все. Попробуем вернуть этому человеку его лицо.
Клото рассмеялась — чуточку истерически:
