– Попробую, – поморщился Гордеев. – Ты что мне вколола?
– Антибиотик и стимулятор, – доложила Эмили.
– Пойдет, – одобрил Станислав. – Что с ранами?
– Бедро вскользь, плечо навылет, – спокойно и лаконично доложила напарница.
– Тоже неплохо, – качнул головой Гордеев. – Не надо пулю вытаскивать…
Он аккуратно шевельнул руками, ногами, повертел головой, после чего с кряхтением сел на скамье. Стимулятор начал работать, подстегивая работу организма. Позже, когда закончится его действие, будет худо, но это случится позже. А сейчас, пока не перекрыли дороги, нужно поскорее выбираться отсюда. Они с Эмили решили не пользоваться подготовленным людьми Горана транспортом, а уходить на своей, точнее – арендованной, машине. Автомобиль оставили в квартале от нежилой виллы и маршрут отхода тщательно отработали. Теперь требовалось, не привлекая к себе внимания, добраться до машины.
– Ну что, двинулись? – спросил Стас и, не дожидаясь ответа, стал подниматься со скамьи.
Эмили, подхватив свою сумку, помогла ему встать. Первые шаги дались Гордееву с трудом, но, пройдя десяток метров, он почувствовал себя увереннее. По крайней мере, ноги его держали, и колени не тряслись. До машины добрались без происшествий.
– На перекрестке поверни налево и остановись у магазина, – едва они тронулись, попросил Станислав Эмили, сидевшую за рулем.
– Что ты там забыл? – бросила женщина, внимательно глядя в зеркало заднего вида. – Потеряем время. Пока за нами нет погони, надо уйти подальше.
– Я думаю, эти парни еще не разобрались, утонул я или ушел, словно кит, в глубины Бискайского залива. Пять минут роли не сыграют, зато мы организуем классную легенду на случай, если вдруг остановят полицейские.
– Какая еще легенда и при чем здесь магазин? – раздраженно бросила Эмили.
– Купишь виски, я приму хорошую дозу. Тогда ни один полицейский не подкопается к моему нездоровому виду. Рядовая сцена: жена везет с вечеринки нетрезвого мужа. Если к тому же и правдоподобно ругаться будешь, полицейский мне еще и посочувствует. Заодно минералки купишь, во рту пере-сохло.
– Легенда неплохая, – одобрила напарница, но не удержалась и ехидно добавила: – Правда, слишком русская…
Глава 10
Девочка из Нови-Сад
Они добрались до гостиницы в Сарагосе без происшествий. В Виторио, расположенном совсем близко от Бильбао, в пригороде которого они «работали», оставаться было опасно. Вилла под Барселоной также была засвечена. Сарагоса же город немаленький, в нем затеряться довольно просто, а потому «чета Колридж» и выбрала его в качестве очередного пункта своего свадебного путешествия.
За время дороги Гордеев «оприходовал» почти всю бутылку виски. Если бы их остановили полицейские, притворяться Стасу и Эмили было излишним. Он едва ворочал языком, она же нещадно ругала его, читая нотацию о вреде алкоголя для ослабленного ранениями организма. Станислав, ясное дело, по мужскому разумению ей и не перечил, а лишь, соглашаясь, кивал в ответ на упреки, очередной раз прикладываясь к бутылке.
Смазливый портье в гостинице, сама любезность, предложил прелестной даме помощь в доставке ее мужа до номера, намекнув, что, помимо вышеуказанной услуги, готов выполнить и другие ее желания. Разгневанная Эмили выдала длинную фразу на языке туманного Альбиона по поводу услуг и лично самого портье. Служитель не знал английского, однако по интонациям и некоторым общеизвестным идиоматическим выражениям догадался, что именно произнесла леди. Он лишь вежливо склонил голову, но после того, как «англичане» миновали стойку, ухмыльнулся им в спину и мысленно на испанском послал вздорную даму туда, куда она сама его посылала.
Едва они добрели до номера, Станислав рухнул на кровать и отключился. Сон был глубокий, и до противности тягучий. Видения, которые его посетили, нельзя было назвать кошмарными, скорее – неприятными. Но в дрожь и пот его кидало не единожды. Несколько раз Гордеев возвращался к своему последнему бою в Чечне. Стас видел, как снова и снова падали срезанные автоматными очередями его товарищи. Из темноты выходили Венька Аскольдов и Серега Грушевский, погибшие в той схватке. Их лица были спокойны. Они молчали, скупо улыбались, но скоро вновь скрывались в сумраке. За собой не звали… Рваными кадрами мелькали эпизоды других боев, в которых Гордеев участвовал.
Вдруг Стасу стало жутко холодно. Он обнаружил, что лежит в снежном окопе на склоне горы. Внизу в распадке уютно расположилась крохотная, сусальная, словно игрушечная, деревенька.
«Это же альпийское селение, где они с Форманом и Горацио под видом любителей горных лыж… Да, именно любителей… Но что они там делали?.. Лежали в снегу, наблюдали за деревней… И это все?.. Приезжали какие-то люди, прилетал вертолет… А вот тот парень, охранник, зашел за угол, расстегнул ширинку и мочится на фундамент. Вот тебе и Европа… Закончив свое дело, бодигард повернулся… Знакомое лицо. Где я мог его видеть?..»
От мысленного напряжения у Стаса даже во сне разболелась голова. Альпийская деревня уплыла в темноту. Он проснулся от того, что его начал бить сильный озноб. Обливаясь холодным потом, Гордеев натянул на себя покрывало, лежащее на тумбочке рядом с кроватью, но, и укрывшись, не смог согреться. Его била крупная дрожь так, что стучали зубы.
Скупой свет ночника освещал гостиничную спальню. Эмили лежала рядом и спала. Но, похоже, и с ней было не все в порядке. Она стонала во сне, металась и плакала. Станислав тронул ее рукой. Эмили непроизвольно дернулась, но не проснулась. Стас, стараясь сдерживать дрожь, прижался к ней. От тепла женского тела озноб постепенно ушел, и он вновь провалился в сон.
Гордеев проснулся, когда за окном уже серело. Эмили не спала. Она лежала рядом и смотрела на него.
– Спи, тебе нужно хорошо выспаться, – прошептала она.
– Ты ночью плакала, – тихо сказал он.
– Я знаю, – потемнев лицом, едва слышно произнесла женщина. – Уже несколько ночей мне снится свадьба…
– Какая свадьба? – удивился Станислав. – Не вчерашняя?
– Нет, свадьба моей сестры.
– Но тогда почему ты плачешь?
– Сестру и ее жениха убили прямо в церкви. Всех убили. Только я осталась жива. Лучше бы и меня…
– Когда это случилось?
– Давно. Мне тогда было пятнадцать лет.
Эмили замолчала, на ее глаза вновь навернулись слезы. Плечи женщины задрожали.
– Успокойся, дорогая, – нежно произнес Стас и обнял ее.
Уткнувшись ему в плечо, Эмили быстро заговорила, будто боясь, что он не станет ее слушать.
– Это произошло в девяносто первом году. Я сербка. Родилась и жила в Нови-Сад, ходила в школу… Моя старшая сестра Йована в тот год окончила университет в Белграде. Вместе с ней учился Милош. Он тоже серб, только родом из-под косовской Митровицы. Они любили друг друга и по окончании учебы решили пожениться. Вместе с родителями я поехала на родину жениха, где должна была состояться свадьба. Там было неспокойно. Мы слышали, что косовские албанцы совершают налеты на сербские селения, но не думали, что эта дикая братоубийственная война прокатится безжалостным катком по нам, совершенно мирным людям.
Крепко обнимая Эмили, Станислав слушал ее, не задавая вопросов.
– Они ворвались в село на нескольких джипах. Мы в это время находились в церкви на венчании. Когда стрельба стала приближаться, священник сказал, чтобы прихожане оставались в соборе, а сам с крестом в руках вышел наружу. Его убили прямо на пороге церкви. Потом албанцы ворвались внутрь и стали стрелять. На моих глазах убили родителей, сестру, ее жениха, всех… Они стреляли по людям, по иконам… Я спаслась случайно. Отец, едва началась пальба, бросил меня на пол. В этот момент его настигла пуля. Он упал сверху, прикрыв своим телом. Еще несколько секунд отец был жив.
Он пытался что-то мне сказать, но так и не смог этого сделать. Кровь толчками вырывалась из его
