на стоянке у кафе на окраине Одинцова. Именно с этого эпизода следует вести отсчет долгого и трагического пути Станислава Гордеева в «Синдикат» и службы в этой поганой организации. По вине и стараниями отца девушки, бывшего генерала КГБ Анчара, и начальника службы его безопасности Белявского он по самую макушку завяз в гнилом болоте и едва из него выбрался.
Стоило признать, что Анна Анчар по сравнению с Десанкой и большой Машей была дилетанткой. Ее «фул-контакт» годился только для спортзала, но никак не для настоящего, не на жизнь, а на смерть боя. Но прыгала она, конечно, классно и ее хлесткие «гери» отлично смотрелись вкупе с точеной фигуркой. Правда, если бы не подоспел Стас, телохранители папаши без особого труда затолкали бы вздорную девицу в машину.
А Гордеев тогда двоих секьюрити уложил, не выпуская из рук бутылку пива, а третьего, когда тот попытался выхватить из наплечной кобуры «Глок», вырубил бутылкой, метнув ее и угодив донышком болезному точно в лоб с расстояния десяти шагов. Да что вспоминать…
Стас поднес ко рту бутылку с пивом и замер. Его будто парализовало. Лицо парня, которому он засветил тарой промеж глаз… Он его после того инцидента в Одинцове лишь однажды мельком наблюдал среди других телохранителей генерала Анчара. Однажды ли?! А ведь секьюрити последнего гостя в Альпах, кого он не смог разглядеть, именно этот парень. Может, Стас ошибается? Да какая там ошибка! Точно он. Надо воссоздать в памяти тот эпизод.
«Подъехал джип. Из него одновременно вышли двое. Я не сконцентрировал на них свое внимание, думая, что это телохранители. Оба были одеты в зимнюю спортивную одежду. Они уверенно зашагали к „Дому культуры“. Один из них зашел внутрь, второй остался на улице, как и другие охранники. Он отошел за угол, совершенно по-русски без комплексов, едва ли не на виду у всех, справил малую нужду, повернулся…»
Никаких сомнений, это был телохранитель Анчара. А из этого следует, что последним из прибывших VIP-гостей являлся не кто иной, как Дмитрий свет Васильевич собственной персоной. Вот что мучило Стаса долгое время, вот почему он ностальгически неудовлетворенно возвращался к тому вечеру в Одинцово. Гор просто не мог вспомнить, где раньше видел того парня. Если бы тот в альпийской деревушке был облачен не в спортивную одежду, а в пиджак и галстук, Гордеев, может, и раньше его вычислил. Хотя и это не факт. Как там в песне поется: «Все, что было не со мной, – помню…» Это точно. А вот что себя касается, часто забываем.
Но для того, чтобы с уверенностью утверждать, что бывший генерал посетил то сборище в альпийской деревушке, надо уточнить, выезжал ли он в это время за рубеж и, по возможности, узнать место его пребывания.
Гордеев едва не бегом бросился в гостиную, схватил лежащий на камине телефон и набрал номер.
– Натали, привет… Да, срочно. Не терпит отлагательства. Надо узнать, где находился Анчар во время встречи пожилых мужей в Альпах… Да, очень важно. Хорошо, жду.
Ожидать пришлось больше суток. На следующий день поздним вечером во дворе виллы послышался шум двигателя автомобиля.
Станислав выглянул в окно и увидел, что приехали Натали и Веклемишев. У него, как у нашкодившего дитяти, возникло острое желание спрятаться. Стас по-прежнему считал себя виноватым в том, что они не вышли на руководство «Синдиката», что он практически провалил операцию.
Вадим Александрович и «мадам полковник» выглядели неважно. У обоих темные круги под глазами, заострившиеся скулы…
Надо думать, генерал и Натали потрудились не меньше Станислава.
Небрежно поздоровавшись, как будто они расстались только вчера, Веклемишев бросил на камин черную кожаную папку, опустился на диван и сладко потянулся.
– Стас, в этом доме приличный коньяк есть? С устатку так выпить хочется.
– Бар полный, – доложил Гордеев. – Есть «Хенесси», «Наполеон»…
– Давай рюмки и «Хенесси». Хозяин не обидится на наше самоуправство. Думаю, с нашей подачи ему как минимум орден светит, а там, глядишь, и очередную звезду на погоны получит. Наташа, выпьешь с нами?
«Значит, Натали – ее настоящее имя», – удивленно отметил Станислав.
– Позже, – устало сказала женщина. – Пойду приму ванну и скажу Маше, чтобы она нам поесть приготовила.
– Ну давай, Стас, тогда в тесной мужской компании по рюмочке «Хенесси»…
– Не заработал, – угрюмо сказал Гордеев.
– Не понял, майор, – поднял брови Веклемишев. – Что за упадническое настроение?
– Не майор, а капитан, – поправил его Станислав. – А насчет хренового настроения не мне вам объяснять. Я завалил операцию, мы так и не вышли на руководителей «Синдиката». Срубили верхушки, а до корней так и не добрались…
Громкий искренний хохот Веклемишева прервал пылкую речь Гордеева.
– Ты что и вправду считаешь, будто виноват, что операция провалилась? Вот уж действительно не перевелись еще в России идеалисты. Толстовец ты наш, Алешенька Карамазов! Давай-ка для начала выпьем, а потом я тебе чуточку вправлю мозги.
Веклемишев махом опрокинул рюмку конька и внимательно проследил, чтобы и Гордеев проделал то же самое.
– Так вот, Станислав, давай определимся в самом главном. Операция не провалилась. Она продолжается. Да, сегодня руководители «Синдиката» еще на свободе. Но они уже загнаны за флажки и за них больше не выберутся. Идентификация и нейтрализация этих ублюдков – дело времени. Надеюсь, ближайшего. Основным нашим достижением является то, что «Синдикат» практически прекратил свое существование. Разгромлены три основных центра, задержано около пятидесяти киллеров-профессионалов, больше тридцати уничтожено. Как минимум четверть из них особо опасные преступники, находящиеся в международном розыске. И это произошло благодаря тебе. Да, в операции было задействовано немало людей, но первую скрипку в оркестре сыграл именно ты. Как думаешь, без тебя мы смогли бы обнаружить расположение тайных лагерей «Синдиката»? Но это только видимая на сегодняшний день часть айсберга. Внедрение в организацию, закрепление в ней, твой профессиональный, если можно так выразиться, рост помогли нам выявить не только базы, где скрывались боевики, но и разобраться со структурой «Синдиката», организацией вербовки и каналов переправки рекрутов. Правда, последнее касается в основном России и Украины. А еще мы разобрались, хотя и не в полной мере, с финансовой стороной дела этого спрута. И здесь нам еще предстоит очень серьезно поработать. По моему разумению, да и не только по моему, именно в финансовой сфере лежит ключ ко многим, если не ко всем загадкам «Синдиката». Сейчас идет активная работа по отслеживанию финансовых потоков организации.
– Еще полгода назад можно было накрыть лагеря в Нанси и Ганновере. Почему же этого не сделали? – спросил Гордеев.
– Даже две недели назад мы не могли пойти на такой шаг. Ты помнишь, я сам тебе сказал об этом в Бадалоне в ресторане «Морской конек». Но с тех пор многое изменилось. И произошло это опять же с твоей подачи.
– И что же я подал? – удивленно воззрился Станислав.
– Свой счет в банке, – спокойно доложил Веклемишев.
– Но вам о нем известно уже больше года.
– Известно-то известно, однако не более того, что он пополнялся наличными после того, как ты был задействован в очередной акции «Синдиката». Кроме твоего счета, мы знали о банковском счете старлея Кутепова, помнишь, я тебе о нем рассказывал на встрече в Ганновере. После гибели Кутепова его деньги уплыли в неизвестном направлении. Хотя почему в неизвестном? «Синдикат» прибрал себе капиталы гладиатора, пытавшегося покинуть арену. Все банковские операции оплаты работы бывшего «грушника» проводились в наличном обращении, поэтому проследить за ними было невозможно. Твой счет мы не проверяли с того дня, как к нам пришла ложная информация, что тебя казнили после покушения на Нганга Миери. А когда добрались до него, обнаружили, что платеж за ту акцию прошел безналичным переводом. Что это, акт доверия свободному охотнику или оплошность финансистов «Синдиката», судить трудно, однако у нас появилась возможность проследить за продвижением денежных сумм. В результате трудной и
