датированы серединой девяностых годов, нельзя исключить, что в фототеке отсутствуют фотографии этих людей в нынешнем пожилом возрасте.
Веклемишев и Натали склонились над разложенными снимками.
Через пару минут генерал поднял голову.
– Никого не знаю, – доложил он. – А ты, Наташа?
– Я тоже никогда раньше их не видела.
– Какие имеются предложения? – Веклемишев внимательно посмотрел на Станислава и Натали.
– Можно еще кое-кого отсеять. А потом оставшихся пробить по картотеке. Я скинула Станиславу только фотографии, а на всех этих людей есть и досье. Кстати, там есть еще снимки.
– Согласен. Работаем! – властно произнес Веклемишев и все трое вновь склонились над столом.
После сорока минут тщательного изучения отобранных Стасом фото и отчаянных споров под одним фотороботом лежало всего две фотографии, второй тянул за собой «паровозик» из трех снимков. Пришло время заглянуть в досье этих людей.
Знакомство с биографиями двойников первого объекта принесло разочарование. Один из них, Марек Войтинский, поляк по национальности, бывший офицер спецподразделения Войска польского, уволенный со службы, в конце девяностых годов завербовался наемником в Африку. Правда, удача «солдату удачи» светила недолго. В 2002 году его арестовали в Чаде и приговорили к длительному сроку заключения. В настоящее время «дикий гусь» отбывал наказание в одной из тюрем Нджамены.
Со вторым двойником дело обстояло еще хуже. Йоахим Штадлер, полковник, бывший руководитель отдела Министерства госбезопасности ГДР «Штази», в начале 1991 года погиб в автомобильной катастрофе.
Не принесло радости и знакомство с биографиями субъектов, внешне походивших на гостя деревушки в Альпах, того, который прилетел на вертолете. Двое не подходили по возрасту, в досье второго нашлась фотография полуторагодичной давности. Изображенный на ней человек никак не походил на солидного мужчину с гривой седых волос с резко выделявшейся на темени темной прядью, каким его запомнил Гордеев.
– Я просил Андре, чтобы он уточнил через авианавигационную службу, кому принадлежит тот вертолет и каков был его маршрут в тот день, – наморщил лоб Веклемишев. – Он выполнил мою просьбу и предоставил распечатку, но дел навалилось столько, что я в нее даже не заглянул. Бумага в моей папке. Кстати, куда я ее положил? А вот же она на камине.
Кто такой Андре, Гордееву было непонятно, да, собственно, и не нужно знать, главное, что он предоставил информацию о полете геликоптера.
Информация из аэронавигационной службы большой ясности не внесла, хотя добавила толику оптимизма. Вертолет «Белл-206» принадлежал мелкой авиакомпании из Берна, специализирующейся на пассажирских перевозках на местных авиалиниях. В день совещания в альпийской деревушке вертолет арендовал некий Эдуард Хенцель, бизнесмен из австрийского Линца. Зацепка была серьезная, если только имя и местожительство этого самого Хенцеля не являлись вымышленными.
– Понятно, – единственное, что сказал Веклемишев после изучения документа.
После этого в комнате воцарилась тишина. Может, кому-то из присутствующих что и было понятно, но только не Гордееву. По его мнению, они в очередной раз зашли в тупик.
– Наташа, найди, пожалуйста, досье на Цесарича, – прервал общее молчание Веклемишев.
Станислав через плечо генерала пробежал по скупым строчкам биографии бригадного генерала Косты Цесарича и ничего интересного для себя не обнаружил. А вот Веклемишев, судя по его реакции, что-то ценное высмотрел. По крайней мере, фраза, вырвавшаяся из уст генерала: «Что и требовалось доказать», – наводила на подобную мысль.
– Итак, что мы имеем? – оторвавшись от монитора, торжественно вопросил Веклемишев.
– Ноль без палочки, – угрюмо подвел итог Станислав.
Натали просто промолчала.
– Всех пессимистов можно разделить на две категории. Первая: пессимисты-бездельники. Вторая: пессимисты-трудяги. Разница между ними в том, что бездельники опускают руки перед трудностями и ноют, не в силах их преодолеть, а трудяги, как правило, просто чересчур критично воспринимают окружающий их мир, порой усложняют себе жизнь, но все равно идут вперед, ломая преграды. Ты, Станислав, относишься к последним.
– Спасибо за комплимент, товарищ генерал, – обиженно, словно ребенок, шмыгнул носом Гордеев.
– Это тебе спасибо за то, что ты вывел нас на верный след, – усмехнулся Веклемишев.
– На какой еще след, Вадим Александрович? – не понял Стас.
– Тот, что оставили три бывших высокопоставленных сотрудника госбезопасности, из которых двое восстали из могилы. Не удивлюсь, если нам придется иметь дело еще с парой покойников, – выдал довольно странный монолог Веклемишев и тут же пояснил свою мысль: – Мы подозреваем, что основателями и руководителями «Синдиката» являются Цесарич, Анчар и еще трое неизвестных, собравшихся на некое совещание в Альпах. Что может связывать этих людей? Генерал Анчар в середине восьмидесятых годов прошлого столетия, тогда еще полковник, являлся руководителем отдела КГБ СССР по связям со службами госбезопасности стран соцлагеря. Это уже позже он стал одним из заместителей начальника ФСК и генералом. Цесарич в то же время являлся заместителем начальника службы контрразведки Югославии. Могли они встречаться по службе? Без всякого сомнения, хотя это еще надо проверить. В архивах должны остаться рапорта или иные документы о подобных контактах.
– А при чем тут восставшие из могилы, – подала голос Натали. – Ночь на дворе, а вы, Вадим Александрович, такие страсти рассказываете.
– Пугливая ты наша, – усмехнулся Веклемишев. – Может, кто и поверил бы в твой испуг, Наташа, да только не мы. Верно, Станислав? А что касается живых покойников, проводим стрелочку от считавшегося почившим в бозе Цесарича к Йоахиму Штадлеру, высокопоставленному сотруднику Штази, погибшему в девяносто первом году в автомобильной катастрофе. Не кажется вам, дамы и господа, что эти люди ушли из жизни чересчур вовремя. Если Цесарич спасался таким образом от международного преследования после совершенных им преступлений в Боснии, то сами знаете, что в бывшей ГДР охота на ведьм, то бишь на бывших работников Министерства госбезопасности, началась еще в начале девяностых годов. Поэтому я склоняюсь к тому, что Станислав в той альпийской деревушке видел именно Штадлера.
Не удивлюсь, если и два не идентифицированных нами участника совещания – выходцы из славной когорты сотрудников служб государственной безопасности стран бывшего соцлагеря.
– И не рядовых, – уточнила Натали.
– Вот именно, – согласился Веклемишев. – И это несколько облегчает нашу задачу. Досье на них сохранились в архивах ФСБ, как и информация о служебных и личных контактах.
Так что нам стоит поспешить с отъездом в Москву. Французские и немецкие коллеги справятся и без нас, тем более что в Белокаменной уже сформирована группа Следственного комитета Генпрокуратуры по этому делу. Послезавтра они прибудут сюда. Им и карты в руки, а мы пока пороемся в пыльных архивах, может, что-то и отыщем. Так что, несмотря на твой относительно здоровый пессимизм, Станислав, операция не закончена, она в самом разгаре…
Глава 18
Всем сестрам по серьгам
Белявского задержали при посадке в самолет, вылетающий рейсом в Таиланд. При досмотре багажа и личных вещей обнаружили несколько паспортов ряда зарубежных стран на разные имена и фамилии, но с его фотографией. А еще Евгений Серафимович вез с собой коллекцию бриллиантов на сумму около трех миллионов долларов. Его поместили в следственный изолятор ФСБ. Двое суток Белявский молчал или категорически отрицал предъявляемые ему обвинения, но уже на третьем допросе, сломавшись под тяжестью улик, заговорил. БЕС признался в рекрутинге наемников, однако утверждал, что не слышал ни о каком «Синдикате». Своего шефа Анчара он сдал не колеблясь, заявив, что действовал по его приказу.
Веклемишев обнаружил в архиве ФСБ очень интересный документ, подтверждающий, что Анчар, Цесарич и Штадлер активно общались по службе в конце восьмидесятых. Последний раз официально они контактировали в 1989 году во время секретного совещания в Москве, посвященного сохранению агентурной сети в странах расползающегося по всем швам социалистического лагеря.
