заметил виновного, то не посчитал необходимым делиться информацией с шерифом. Тревис ничуть не удивился. Шум, поднявшийся после событий Четвертого июля в «Шахтном стволе», улегся в течение недели, точно воды пруда, куда кто-то бросил камень, но гнев все еще таился под поверхностью. Жителям Касл-Сити не удалось линчевать Сарета, и они не могли с этим смириться. Они бы быстро забыли о происшествии, каких тут бывает тысячи, но им постоянно напоминали о чужаке, убившем горожанина Касл-Сити.
— Ты читал сегодняшнюю газету? — спросил Тревис у Даржа.
Рыцарь покачал головой. Моди постучала ладонью по столу.
— Я же говорила, что не стану терпеть эту мерзость в своем доме!
Несколько дней назад Моди собрала все газеты, скопившиеся в «Голубом колокольчике», и сожгла их на заднем дворе. Однако один из старателей оставил свежий номер на столе, и Тревис успел его прочитать до того, как он попался на глаза Моди. Он сбегал в свою комнату и вернулся с газетой. Моди отвернулась, но остальные склонились над первой страницей.
ШЕРИФ ПРОДОЛЖАЕТ ПОКРЫВАТЬ УБИЙЦУ
Мы получили еще одно доказательство того, что в нашем городе некому вершить правосудие — во всяком случае, среди представителей Закона таких людей нет: наш собственный шериф, давший клятву служить нам и защищать нас, озабочен лишь тем, чтобы прятать от народного гнева известного преступника в тюрьме, построенной на деньги налогоплательщиков. Преступник — речь идет о мистере Сэмсоне, весьма сомнительного происхождения, — на глазах у множества свидетелей хладнокровно убил Четвертого июля одного из лучших молодых людей города, мистера Кэлвина Мюррея.
И хотя законы Колорадо гласят, что преступника следует содержать в тюрьме до прибытия окружного судьи — а его нужно ждать две недели, — не вызывает сомнений, что столь ужасное преступление не предполагает роскошного содержания, достойного богатого бизнесмена в «Серебряном дворце».
Однако, по свидетельству заслуживающего доверия источника, нам стало известно, что мистер Сэмсон спит на мягкой постели, пьет отличное виски, и стоит ему щелкнуть пальцами, как один из помощников шерифа приносит ему лучшие блюда из ресторана Скажите нам, горожане, можете ли вы похвастать, что обедаете так каждый день?
Тревис вздохнул.
— Пожалуй, теперь ясно, почему в тебя швыряют бутылки, Дарж. Кажется, ты нес Сарету ужин, когда на тебя напали?
— Человек должен есть, — ответил Дарж. — В тюрьме нет кухни, поэтому мы покупаем еду в ресторане миссис Виккери, поскольку она дает нам приличные скидки. Однако я не стал бы утверждать, что миссис Виккери хорошо готовит. Она умеет делать только бифштекс с картошкой.
Тревис посмотрел на Моди.
— Кажется, это вы послали мягкий матрас в тюрьму?
— Он очень старый, к тому же все перья давно вылезли, — сказала Моди. — Я беспокоилась, что мистеру Сэмсону придется спать на голой деревянной скамье. Он еще не совсем поправился.
— И ты дала Даржу виски для него, не так ли, Лирит?
Карие глаза колдуньи сверкнули.
— Я передала ему лекарственную настойку, чтобы облегчить дыхание. Алкоголь необходим для ее приготовления — вот и все.
— Значит, все правда. — Тревис сложил газету. — И кто-то сообщил эти сведения в газету.
Лирит сжала руки в кулаки.
— Как им удается делать правду такой… отвратительной?
— Они хорошо знают свое дело, — ответил Тревис. — И у них одна задача: продавать газету.
Дарж пригладил усы.
— Интересно, как они узнали такие подробности. Мне бы хотелось поговорить с владельцем газеты.
— Нет, мистер Дирк! — Моди испуганно покачала головой. — Мортимер Хейл владеет половиной города. Он самый могущественный человек в Касл-Сити и один из самых жестоких. Я знаю это на личном опыте. Даже не приближайтесь к нему. Обещайте мне, что не станете с ним связываться.
Но Дарж опустил глаза и промолчал. Моди прижала руку ко рту и поспешно ушла на кухню.
— Я хочу повидать Сарета, — заявила Лирит, вставая. — Сейчас.
Дарж покачал головой.
— Может быть, завтра, если в газете не появится новой истории. Сейчас идти туда слишком опасно, миледи.
— А как насчет самого Сарета? — дрожа, спросила Лирит. — Не грозит ли опасность ему?
— За ним присматривает сэр Тэннер. Кроме того, в тюрьме находится Вилсон, другой помощник шерифа. Сейчас тюрьма самое безопасное место для Сарета, миледи.
Лирит тяжело вздохнула.
— Я знаю, Дарж. — Она понизила голос. — Я все понимаю. Спасибо тебе.
Рыцарь кивнул, подхватил стопку тарелок и направился на кухню вслед за Моди.
Тревис встал и коснулся плеча Лирит.
— Нам пора в «Шахтный ствол».
— Я только умоюсь.
Чтобы скоротать время, Тревис принялся листать газету. Кроме истории про Сарета, он не нашел ничего интересного. В «Утренних увечьях» сообщалось, что в окрестностях города появились волки — к югу от города, на одной из ферм пропали две овцы. Однако Тревиса беспокоили вовсе не четвероногие хищники.
Вернулась Лирит, на лице ее читалась решимость. Тревис взял ее под руку, и они вместе направились на Лосиную улицу.
Тревис чувствовал, что прохожие бросают в их сторону любопытные взгляды. В этом не было ничего удивительного: они с Лирит выделялись из толпы. Но об их дружбе с Саретом мало кто знал.
— Ты любишь его, не так ли? — спросил он на ходу. — Я имею в виду Сарета.
Лирит споткнулась, но тут же уверенно зашагала вперед, глядя перед собой.
— Не имеет значения, люблю я его или нет. Мы не можем быть вместе. Морнишам запрещено жениться на женщинах, не принадлежащих к их клану.
Тревис ощутил, как в нем вспыхнул гнев. Он ненавидел подобные вещи: деспотичные правила, предписываемые обществом и заставляющие людей подчиняться определенным законам без всяких на то разумных причин — с какой стати ты должен жить так, как того хотят другие?
— Почему бы ему не покинуть свой клан?
— Если он перестанет быть морнишем, останется ли он Саретом? — Лирит покачала головой. — Возможно, он способен ради меня принести такую жертву. Но я себе этого никогда не прощу. Я не смогу смотреть ему в глаза, понимая, что заставила отказаться от себя, от своей крови.
— Быть может, он именно этого и хочет.
— Возможно, он так думает. Во всяком случае, сейчас. Но, в конце концов, сомнения, точно змеи, проникнут в его сердце. — Лирит тяжело вздохнула. — Нет, я слишком его люблю, чтобы причинить ему такую боль.
— Его клан остался в другом мире, Лирит.
— А он стал другим человеком? Изменилась ли я? Нас разделяет не только его принадлежность к клану. Дело в том…
Она стиснула зубы и прижала руку к животу. Что хотела сказать Лирит? Тревис не решился спросить. Он лишь сжал ее руку, и она ответила ему тем же.
Как и всегда по вечерам в пятницу, на улицах было много народу, но сегодня люди казались какими-то притихшими, на многих лицах лежала печать неудовольствия. Быть может, горожане все еще недовольны тем, что шериф Тэннер не позволил им расправиться с Саретом.
Или они чего-то боятся?
Сначала Тревис заметил собравшуюся на тротуаре толпу. Люди о чем-то громко спорили, слышались
