то другой маленький демон вспыхивал и исчезал в воздухе. Их место тут же занимали другие, так быстро, что пение не прерывалось.
Подошел Мима.
— Готова, Орб? — спросил он.
— Как водится, коленки дрожат, — вымученно улыбнулась Орб. — Что происходит с хором?
— Ангельское пение, — объяснил Мима. — Для демонов это не полезно.
— Они гибнут? — в ужасе спросила Орб. Она совсем не испытывала симпатии к демонам, но это, пожалуй, было уже слишком. — Только потому, что хорошо поют?
— В нормальной ситуации демоны ничем не могут походить на ангелов. Ради сегодняшнего события им выдано специальное разрешение. Но когда они поют лучше, чем им позволяет природа, то превращаются в падшие души. Это более высокая ступень. Падшие души не могут петь в хоре демонов. Они пропадают, и их место занимают другие демоны, которые тоже не хотят упускать такой возможности.
— Значит, Сатана поступает порядочно?
— Похоже на то, — ответил Мима. — Тут все честно, вся церемония. Он хочет, чтобы ни к одной мелочи или формальности нельзя было придраться и заявить, будто ваша свадьба недействительна.
— А почему вы все пришли? Вы же против!
— Мы заключили сделку и хотим поддержать тебя. Ты это заслужила.
Орб рассмеялась, быть может, немного нервно:
— По-моему, пора начинать.
Она взяла Миму под руку и медленно двинулась вдоль колонн, совсем как тогда, в детском сне. Звуки прекрасной музыки наполнили храм, но это не был обычный свадебный марш. Они решили устроить все совсем по-другому.
Сатана подошел сбоку и остановился, дожидаясь новобрачной. Лучи света падали на его неподвижную фигуру. Самый красивый мужчина из всех, кого Орб когда-либо встречала. И все те уловки, к которым он прибегал, чтобы вынудить ее согласиться на брак — Орб уже начала забывать, что именно случилось в те дни, которых не было, — все его хитрости были на самом деле не нужны. Она любила Наташу и сама хотела выйти за него.
Орб подошла к помосту, и Сатана взял ее за руку. Мима оставил их и снова занял кресло Марса. Орб и Сатана повернулись лицом к гостям.
— Мы с Геей решили принести наши клятвы в виде песен, — сказал Сатана и улыбнулся. — До сих пор неизвестно, кто из нас поет лучше. Пора наконец разрешить этот вопрос. Лучше поет тот, у кого сильней любовь. А решать вам.
Наташа повернулся к Орб, и в руках у него неожиданно появилась арфа. Он с поклоном отдал инструмент хозяйке.
— Первую песню я уступаю тебе — женщине, которую действительно люблю.
Орб взяла арфу — и чуть не выронила ее. Ведь это же ее собственная арфа! Тут не может быть ошибки! Но как же тогда вышло, что Сатана, Отец лжи, сумел взять ее в руки? Более того, держа ее в руках, он сказал, что любит Орб. Конечно, Сатана очень силен, и арфа не смогла бы ему повредить, даже если бы он солгал. Но такое противоборство должно было уничтожить инструмент.
Впрочем, сейчас некогда обдумывать происшедшее — нужно петь. Сатана вернулся в свое кресло. Орб осталась одна.
Она села на пол, прямо в подвенечном платье, и установила арфу. Можно не волноваться, что из-под юбки видно что-нибудь не то: платье было таким огромным, что укрыло ее всю и изрядную часть пола в придачу. Орб заиграла и запела.
Она пела Вечернюю Песнь, ту тему из Ллано, которую еще называли Песнью Любви. Слов в ней не было, да они и не требовались. Каждый звук этой Песни дышал любовью.
В огромном соборе наступил вечер. Сгустились сумерки, и заходящее солнце осветило розовеющие облака. Все зрители застыли, потрясенные, — никогда в жизни они не слышали ничего подобного. Волшебная сила любви околдовала присутствующих и преобразила, казалось, самый Ад. Восторг, нежность и страсть вытеснили все остальные эмоции. Орб действительно любила Ната, пусть даже это было и неразумно с ее стороны, и сейчас пыталась выразить чувство в Песни.
Когда она допела, в храме стояла звенящая тишина. Орб совсем не старалась победить в состязании и думала только о своей любви, но теперь она знала, что даже Сатане трудно будет спеть лучше.
Она поднялась с пола и отошла к своему месту, к креслу Геи.
Сатана тоже встал и вышел вперед. У него не было никакого музыкального инструмента — только голос.
Он запел, запел a capella, и Орб снова была потрясена. Он пел гимн! Но ведь это невозможно! Сатана способен на многое, однако есть вещи, которые ему недоступны, и пение гимнов — одна из таких вещей.
Меня, ничтожного, навек Спасла Твоя любовь.
Бродяга, я обрел ночлег, Слепец, я вижу вновь!
Это действительно было прекрасное исполнение гимна «Любовь Господня». Орб думала, что Сатана никак не сможет обойти ее после того, как она спела Песнь Любви. Но он сделал невозможное — спел Песнь Любви к Богу. Хотя по определению не мог этого сделать.
Сатана начал второй куплет, и в помощь ему вступил хор демонов. До сих пор его пение можно было назвать прекрасным, теперь оно стало сверхъестественным. Орб подозревала, что даже ангелы на Небесах не способны петь так чудесно. Однако вспышки в хоре случались все чаще. Ни один из хористов не мог продержаться дольше мгновения — нельзя петь гимны, оставаясь демоном.
Сатана повернулся лицом к Орб. От его взгляда ее бросало то в жар, то в холод. Он был прекрасен и пел так убедительно…
В тот час, когда в душе моей Зажегся Веры свет, Исчезли все сомненья в ней, И страха больше нет.
Сатана — Отец лжи и не может говорить правду. Но сейчас Орб не могла заставить себя усомниться в его искренности. И она чувствовала, что, обращая к Богу слова любви, Сатана на самом деле обращается именно к ней. Он любит Орб не меньше, чем она любит его, и это правда.
Как же вышло, что Князь Тьмы, призванный лишь ненавидеть, сумел полюбить что-нибудь, кроме власти? Или это и есть объяснение? Вдруг Сатана любит не Орб, а ее силу, силу воплощения Природы, которая поможет ему увеличить свою собственную мощь? Она, Орб, — дурочка и любит его по-настоящему, а он думает лишь о тех выгодах, которые сулит ему этот союз!
Сатана снова повернулся к гостям. Они застыли в оцепенении, так же как и сама Орб. Сатана не может петь гимнов!.. Вспышки в хоре стали почти непрерывными, казалось, он весь охвачен сиянием. Сам Сатана тоже начал светиться.
Может, это опять видение? Тогда все объяснимо. Сатана не может петь гимнов, не может произносить запретные для демонов слова, вот он и создал иллюзию, чтобы усилить эффект…
Но если так, свадьба недействительна. Стало быть, эта идея неверна. Конечно, Сатана мог бы заставить Орб поверить, что они женаты, и таким образом подчинить ее своей воле. Но он не сумел бы обмануть ни Хроноса, который уже жил в будущем, ни Судьбу, приходившуюся Орб родной матерью, ни Марса, который любил ее. Инкарнации не признают законным венчание, если оно будет лишь иллюзией, а тогда Сатана не получит и ее силы. Значит, все это правда.
Мысли вихрем проносились в мозгу Орб, но сама она была не в силах даже пошевелиться. Сатана на ее глазах делал нечто невозможное, и она верила ему, и все гости верили, даже инкарнации. Вероятно, просто нельзя было объяснить это иначе. Сомнения Орб развеялись. Она верила Князю Лжи и любила того, кто всех ненавидит.
Хор исчез — не осталось больше ни одного демона, все они превратились в падшие души. Сатана снова пел один. Он обернулся к Орб, и странное сияние усилилось. Теперь, окруженный этим сиянием, Сатана стал похож на самого Бога. Он смотрел Орб прямо в глаза и пел так искренне, что она не могла не верить его словам:
Ужель, согбенный под крестом, Лишь Ты идешь, скорбя, В том мире праздном и пустом, Где каждый за себя?
Сияние вокруг Сатаны стало таким ярким, что больно было глазам. Орб заморгала, как будто смотрела
