— Я думаю, у вас, в вашем мире есть Провал? — спросил Келвин. На самом деле это был даже не вопрос. Он знал, что у них должен быть Провал, потому что именно он соединял между собой различные измерения. То, что он на самом деле имел в виду, так это было ли у них место, где бы он выходил на поверхность, и куда бы они могли отправиться и взглянуть на него без необходимости преодолевать на лодках долгий путь по какой-нибудь подземной реке. Неважно, где или как он показывался. Провал был самой первозданной загадкой эпохи.
— Конечно! — сказал Жак. — Тебе следует увидеть его, пока мы находимся здесь, в Шроде.
— Думаю, что я должен сделать это, — согласился Келвин, хотя он чувствовал, что уже налюбовался этой аномалией более чем достаточно. Они спешились перед Домом Рекрутов.
Жак, Бисквит и Келвин вошли туда, чтобы встретиться с капитаном Макфеем. Для Келвина это было похоже на вход в уже знакомую комнату. Меблировка была почти такой же скудной, как в Троде, и солдаты слонялись кругом, выпивая, играя в азартные карточные игры и рассказывая различные истории, которые могли быть тем, что его отец называл байками. Единственной разницей было то, как он уже мог заметить, что здесь у солдат были круглые, а не заостренные уши. Затем он заметил крупного, слегка полысевшего человека, с одной пристегивающейся ногой, если бы не форма его ушей и эта деревянная нога, он мог бы сойти за брата-близнеца Капитана Маккея. Капитан Маккей был седовласым, капитан Макфей был слегка облысевшим, но его волосы были еще темными. У капитана Маккея не хватало одной руки; у капитана Макфея не хватало одной ноги.
— Вы получили мое письмо? — спросил Жак капитана. Макфей кивнул.
— Если у вас есть шкуры, мы начнем наши дела.
— Они снаружи навьючены на животных и их больше, чем можно себе представить. Революции стоят дорого, как я понимаю.
— Да, дорого, — сказал капитан Макфей. Он оглядел Келвина с озадаченным выражением лица, словно он пытался что-то вспомнить.
— О, это Келвин Найт Хэклберри. Он герой из другого мира. Это тот, кого называют Круглоухим.
— Его уши не кажутся такими уж круглыми.
— Здесь они являются такими, — сказал Келвин, — а в моем собственном мире такие уши являются крайней редкостью.
— Гм-м, действительно необычно, правда? Но они точно такие же, как и мои, только мои уши побольше и покраснее. — Его глаза были светло-карими, а не серыми, как у капитана в родном измерении Келвина.
— Это потому, что в моем родном мире у большинства людей заостренные уши.
— Заостренные? Никогда не слышал об этом! Мне бы хотелось услышать побольше о твоем родном мире, Келвин. — Он поманил их к столу, приглашая присесть, а затем позвал двух седовласых офицеров присоединиться к ним.
И снова, в другое время и в другом месте Келвин начал свою долгую, столь хорошо знакомую ему историю.
— Заклятье чародея? — вскричал чисто выбритый человек, у которого оба уха были целыми и не было шрама на щеке. — Это та же самая история!
Келвин вздохнул. Если бы он только мог быть уверен, что эта история завершится так же благополучно для него. Другое измерение, другой жизненный опыт и, возможно, совершенно различный результат.
— Что ж, нам придется вступить в переговоры, — сказал Жак. — Нам будет нужна армия, примерно в пять тысяч человек, и я боюсь, что мы вряд ли можем рассчитывать на большую помощь со стороны населения Хада.
— Нет, помощь может быть, — поправил его Келвин. — Мы сможем убедить людей присоединиться к нам, если мы их попросим. — Он рассказал о плакатах, которые он вывесил везде в том другом королевстве перед революцией. — Некоторые и впрямь присоединились к нам, но в своем большинстве это были необученные фермеры и крестьяне.
— Мы обучим их! — пообещал Макфей. — Если только они откликнутся на ваши плакаты.
— Дома люди откликнулись. Некоторые.
— И вы отправите послание королю Хада, Рауфорту, чтобы дать ему шанс сдаться?
— Конечно, как только мы приготовимся к битве. Разговор все продолжался и для Келвина это и впрямь казалось повторением уже происшедшего. Может быть само сражение тоже окажется повторением прошлого опыта? Возможно, подумал он, но не мог не думать и о том, что дома не было лопоухих, которые вступили в союз с врагом. И к тому же неряшливые, плохо обученные войска королевы, не шли ни в какое сравнение с хорошо вымуштрованными, отлично натренированными войсками Рауфорта. Достаточно ли им будет пяти тысяч человек? И сколько людей будет убито или искалечено под его руководством? А сколько человек убьет он лично до того, как покончат с ним самим?
— У тебя такой вид, как будто жара сильно на тебя действует, — заметил Макфей. — Как насчет кружечки бива?
Келвин кивнул. Дома вино, здесь биво. Неважно, что такое это самое биво. Один из компании принес ему кружку, увенчанную густой пеной. Он взял кружку, глотнул, ощутил горечь во рту и захотел выплюнуть все на землю.
— Это твоя первая кружка бива, Келвин? Келвин снова кивнул, чувствуя себя неловко. Мужская выпивка всегда казалась ему глупым средством спасения от окружающего мира. Он отхлебнул еще немного этой жидкости и ему пришла в голову новая мысль:
— Провал — он далеко отсюда?
— Нет. На самом деле он очень близко. Один из моих людей может тебе показать его. Почему бы тебе не отправиться взглянуть на него, пока Жак и я не завершим наши дела?
Келвин кивнул и встал.
— Думаю, что я и сам смогу найти туда дорогу.
Вот так и случилось, что Келвин снова оказался стоящим у деревянного барьера, вглядываясь в заполненные звездами глубины необычной аномалии. Было ли это, как он слышал, трещиной через космическое время, простиравшейся через бессчетные миры и бессчетные измерения — некоторые из них были почти одинаковы, а другие были совершенно необычными? Его недавний жизненный опыт очевидно подтверждал это!
Во время их первого путешествия к Провалу, его сестра, Джон, пыталась сбить звезду, запустив в нее камнем из своей пращи; это был один из тех немногих случаев, когда он видел, как ей не удалось поразить свою цель. Он улыбнулся, думая о том, какой разочарованной, рассерженной и решительной была она тогда. Он хотел бы, чтобы каким-то образом это «тогда» превратилось в «сейчас» и чтобы Джон и его близкий друг Лестер были бы здесь рядом с ним, заглядывая в то, что было весьма похоже на вечность.
Далеко, далеко, там, в самой черной черноте что-то ярко сверкнуло, пронеслось в области, где не было звезд и исчезло. Исчезнут ли и они также? Все сразу же в этом чужеземном и, в то же время, таком знакомом мире?
Келвин решил, что ему не нужно пить биво или вино, чтобы заставить поплыть у себя все перед глазами. Вместо этого все, что ему требовалось сделать, это заглянуть в глубины Провала и позволить своим мыслям задержаться на его природе и на природе вещей.
Скоро, через несколько коротких дней, королю Рауфорту будет отправлено послание. После этого, если история будет повторяться, убийства и смерти начнутся с той же неотвратимостью, как сбываются предсказания из пророчеств.
Глава 28. Земля
Сент-Хеленс выступил из-за кустов и приветствовал армию Рада. Генерал Бротнер, оба Крамба, Мор и Лестер были по-прежнему впереди, также, как и раньше. Сент-Хеленс издал легкий вздох. Он предполагал,
