— Фу, бля, — выдохнул Стрельцов. Из-за спины донеся отчаянный гудок электропоезда.
— Че ты сигналишь? — отмахнулся гаишник. — Не видишь, люди торопятся?
Константин, как заправский раллист, вел машину по лесному проселку.
На ухабах машина подпрыгивала, зад «Волги» то и дело заносило в стороны.
И Константину все-таки пришлось сбросить газ. Не поворачиваясь, он спросил:
— Как твоя контора за мою машину расплачиваться будет?
— Ничего, сочтемся. Ты, главное, не отвлекайся.
Впереди между деревьями виднелись широкие просветы. Лесной участок кончился, дорога снова вышла на зеленое поле.
И тут же преследователи увидели злополучный «КамАЗ».
Похоже, водитель был уверен, что ему удалось оторваться от погони: грузовик ехал со скоростью трактора.
Стрельцов резко нагнулся влево и рванул руль в свою сторону.
— Ты что делаешь, лейтенант?
— Обходи его.
— Зачем?
— Перегородим дорогу.
— Застрянем же на поле.
— Это он застрянет.
Давя посевы, «Волга» выскочила на поле, сделала небольшой полукруг и в мгновение ока сравнялась с грузовиком.
Водитель «КамАЗа» преследователей заметить не успел.
Они выскочили перед ним на дорогу словно чертики из табакерки.
Легковушка еще не успела затормозить, когда Стрельцов отстегнул ремень безопасности и приготовился выскочить наружу.
Константин затормозил слишком поздно, и «Волгу» снесло немного в сторону. На дороге осталась примерно половина кузова.
То ли от страха, то ли от отчаяния водитель грузовика дал по газам.
Фура протаранила заднюю масть «Волги», отшвырнула ее в сторону, как спичечный коробок.
Константин даже не успел испугаться — так быстро все произошло.
Он, не отдавая себе отчета, вжался спиной в сиденье и, напрягая все мышцы, уперся руками в рулевое колесо. Такое уже было в его жизни. Мозг словно отключился, остался лишь инстинкт самосохранения.
«Волга» перевернулась несколько раз и наконец застыла вверх колесами.
Константин больно ушиб плечо и голову, а его правая нога застряла между педалями газа и тормоза.
Когда машина еще катилась по полю, он почувствовал, как на него навалился гаишник. Потом Стрельцов отлетел в сторону.
Сейчас Константин полулежал, упершись плечом и рукой в крышу салона.
Голова его была повернута в сторону дверцы, и он не мог видеть, что случилось с младшим лейтенантом Стрельцовым. Да и услышать тоже не мог: в голове звенело после ударов, как в пустой железной бочке.
Едва придя в себя, Константин потянул носом воздух. Один раз после подобной аварии он уже едва не сгорел. И сейчас ему вовсе не хотелось повторить подвиг Жанны д'Арк.
Слава Богу, бензином не пахло, но это еще не означало, что не поврежден топливопровод. Горючее вполне могло растекаться снаружи по корпусу машины.
Уперевшись руками в крышу салона, Константин прежде всего освободил ногу, застрявшую между педалями. Осторожно пошевелившись, он убедился в том, что все кости целы. По крайней мере боли он не ощущал.
— Эй, мент, как там ты? Стрельцов, ты живой?
Стрельцов не откликался. Окно в двери рядом с местом водителя разбилось, и Константин решил выбираться через дверь.
Опустив ноги вниз и перегнувшись пополам, он оказался на боку. Нога его уперлась во что-то мягкое, и тут же раздался негромкий стон милиционера.
— Живой, — понял Панфилов. Перегнувшись пополам и стараясь не навредить Стрельцову, Константин выполз наружу. Распрямившись, он полежал так несколько секунд, потом повернул голову и посмотрел в салон.
Стрельцов лежал, сложившись почти пополам. Одно его колено уперлось в крышу салона возле уха, другая нога торчала из разбитого лобового стекла.
Константин кое-как поднялся и, шатаясь, побрел вокруг машины.
Смахнув рукой со лба пыль, он заметил на своей ладони кровь. Осторожно ощупав лоб, обнаружил единственное повреждение — царапину над бровью.
— Панфилов, ты везучий, — пробормотал он себе под нос. — Другой бы шею сломал, позвоночник, а тут только царапина…
Опустившись на колени рядом со Стрельцовым, он увидел, что милиционеру повезло меньше.
Лицо его было залито кровью, одна рука неловко подвернута, другая лежала плетью.
«Что-то мне не нравится, как он лежит, — подумал Константин, — не сломал ли он позвоночник?»
— Стрельцов, ты меня слышишь? — на всякий случай спросил он.
В ответ раздался негромкий стон, и милиционер едва заметно шевельнулся.
— Ладно, может, я и не прав…
С этими словами он стал освобождать ногу младшего лейтенанта Стрельцова, застрявшую в разбитом лобовом стекле. Стрельцов снова застонал.
— Терпи, мент…
Константин перебрался к раскрытому боковому стеклу и, не теряя даром времени, сразу же потащил Стрельцова наружу.
Ему пришлось обхватить пострадавшего милиционера за пояс и тащить его ногами вперед. На сей раз Стрельцов пришел в себя — скорее всего от боли.
— А-а, — прохрипел он, — ты что делаешь?
— Тащу тебя, как покойника.
— Бля… мать…
— Хватит материться, — оборвал его Константин, — не люблю.
Он осторожно положил Стрельцова на мягкую зелень и повернул его на бок. Гаишник хрипел, стонал, но больше не ругался.
— Надо бы подальше тебя оттащить…
— Не надо, — чуть ли не со слезами на глазах выдавил из себя Стрельцов.
— Почему не надо?
— Больно.
— А если тачка рванет?
— М-м-м… тогда тащи. Только не за плечо.
Обхватив Стрельцова за ноги, Константин оттащил его метров на десять от машины.
— Поваляйся пару минут, а я сейчас.
— Стой, стой, куда ты?
— На машину гляну.
— Погоди… где мой пистолет?
— Какой тебе пистолет, мудила? — в сердцах воскликнул Константин. — Лежи спокойно.
— Табельное оружие… Мне за него голову снимут.
— Откуда ты сам на мою голову взялся? Константин, ковыляя, поплелся к машине. Вообще-то это было очень рискованно, и он постарался не задерживаться рядом с «Волгой».
Возвращаясь назад, Панфилов увидел в нескольких метрах от себя пистолет Макарова. Он валялся среди зеленых стеблей. Пришлось сделать крюк и захватить оружие.
