– Полноте! – Граф встал и в волнении прошелся по комнате. – Неужели все это из-за какой-то служанки? Не слишком ли много чести для простолюдинки?
Айрин посмотрела на него с удивлением:
– При чем здесь это? Ее происхождение неважно, важен сам проступок, граф.
Граф остановился, заложив руки за спину, нахмуренный и недовольный.
– Я понимаю, ты оскорблена, дочка. Но такова уж мужская природа. Когда в жилах играет горячая, молодая кровь, мы теряем голову. Посмотри на это с другой стороны: у него хватило благоразумия выбрать служанку. Если бы это была графиня, баронесса или даже самая захудалая дворянка, я бы и сам заявил, что брак после подобного невозможен. Но это… Это же даже и нельзя назвать изменой. Служанка… Фи! Подобное происходит во всех замках, и разумные женщины смотрят на это сквозь пальцы.
– Он ее ударил! – возмущенно воскликнула Айрин.
– Безусловно, неприятно, – красивое благообразное лицо графа скривилось в гримасе, – но слуг иногда бьют, и это в порядке вещей.
– Может быть, – сухо заметила Айрин. – В ваших словах есть своя правда, не спорю. Но это ничего не изменит. Я никогда не выйду замуж за Надаля.
Граф вздохнул, задумчиво поиграл скрытыми за спиной пальцами и снова сел в кресло.
– Айрин, мне не хотелось тебе этого говорить. Но твое упрямство не оставляет мне выхода. Незадолго до войны твой отец занял у меня под процент тысячу золотых.
– Я ничего не знала об этом. – Айрин была ошеломлена. Тысяча золотых? До войны это было не так уж и много, но сейчас…
– Ты и не могла знать об этом, – пожал плечами граф. – Но можешь не сомневаться, заем должным образом оформлен в торговой палате. Я считал, что это излишне, но твой отец настоял. Если хочешь, можешь проверить.
Айрин машинально кивнула. Тысяча золотых – огромные деньги. Что же делать?
Граф наклонил к ней свою седую голову и доверительно заметил:
– Если бы мы стали родственниками, я бы порвал расписку. Какие могут быть счеты между отцом и дочерью, не правда ли?
– Я уже говорила вам, граф, что не выйду за Надаля замуж, – ослабевшим, но все еще твердым голосом повторила Айрин. – Я верну вам деньги и погашу долг своего отца.
Граф откинулся на спинку кресла, лицо его затвердело.
– Что же, я уважаю ваше решение, – сказал он официально, подчеркнуто переходя на «вы». – И раз уж вы по-прежнему непреклонны, баронесса, вынужден просить вас погасить долг полностью. С вас ровно пять тысяч сто пятьдесят золотых монет…
– Как?! – воскликнула Айрин, теряя самообладание. – Вы же говорили всего о тысяче.
– Да, – подтвердил граф, – основная сумма долга – тысяча золотых. Остальное – набежавшие проценты.
– Так много? – вырвалось у Айрин.
– Можете проверить в торговой палате, – холодно ответил граф. – Прошло достаточно много времени, война и прочее… Много всего случилось. Мне кажется, что барон думал рассчитаться через пару месяцев, не более. Но что поделаешь, жизнь внесла свои коррективы.
– Когда… – Голос Айрин невольно сорвался. – Когда вам нужны будут деньги?
– По закону, – строго сказал граф, – как баронессе, я обязан дать вам пять дней сроку. Через пять дней вы должны рассчитаться.
Айрин прикрыла глаза и нервно сглотнула. Такую сумму ей не найти и за год. Даже тысяча была для нее кошмаром, а пять тысяч – это просто нереально.
– Если в назначенное время вы не рассчитаетесь, – продолжил граф зачитывать жестокосердный приговор, – я вынужден буду обратиться в геральдическую палату, чтобы отсудить в уплату долга баронство Гросбери.
У Айрин закружилась голова, ей стало дурно. С трудом она взяла себя в руки. Граф встал, собираясь, по-видимому, уходить, она тоже встала. «Хорошо, что под платьем не видно, как дрожат ноги», – мелькнула в голове глупая мысль.
– Айрин, – тон графа снова изменился, – мое предложение по-прежнему в силе. Прости Надаля и выходи за него замуж, и я разорву расписку. Поверь, мне это также неприятно…
– Граф, у меня есть еще пять дней, – невежливо перебила его Айрин. – Если я не найду денег, мы продолжим этот разговор, если, конечно, вы еще не передумаете. Но пока… дайте мне прийти в себя, – сказала она честно.
– Хорошо. – Граф вежливо склонил голову на прощание. – Я не передумаю, будь уверена.
После его ухода силы оставили Айрин, и она устало опустилась в кресло. На глазах появились долго сдерживаемые слезы. Как все было просто еще вчера. И как все стало плохо уже сегодня…
– Нет! Я не буду плакать, я буду драться! – прикрикнула она на себя. – Распускать нюни и рвать от бессилия волосы недостойно Гросбери.
В комнату заглянула ее новая горничная:
– Вы меня звали, ваша милость?
Айрин поспешно вытерла выступившие слезы.
– Нет, но ты мне нужна.
– Да, ваша милость?
– Граф Лондейл сейчас в столице. Спустись вниз и попроси хозяина гостиницы выделить тебе провожатого. После чего немедленно отправляйся к графу и передай ему на словах, что мне нужно с ним увидеться. Ты знаешь, в какой гостинице его искать?
– Да, ваша милость.
– Прекрасно, тогда не теряй времени.
Король вошел в ореховый кабинет веселый и разгоряченный. Ожидавший его граф Честер почтительно поклонился.
– Надеюсь, Честер, что дело срочное, – попенял ему Георг, садясь на свое место. – Мне пришлось прервать очень важное и интересное совещание.
– Поверьте, ваше величество, дело не только срочное, но и весьма важное.
– Выкладывай. – Глаза Георга все еще улыбались.
– Пришли известия из ставки герцога Эландриэля, ваше величество. Мои предположения подтвердились, покушения на время прекратятся.
– Это хорошая новость, но она могла и подождать, – заметил Георг.
– Да, ваше величество. Но есть и другая, которая ждать не может. Герцог Аркский через начальника своей тайной полиции планирует поднять в Глинглоке мятеж.
– Серьезная заявка. – Глаза короля перестали улыбаться. – Среди знати всегда достаточно недовольных, считающих, что их обделили, и рвущихся к власти.
– Вот именно, ваше величество.
– И кого же они прочат на мое место?
Граф назвал имя. Георг искренне удивился:
– Знатный род. Но претендовать на престол? Бароны не согласятся. Какая-то чушь получается, Честер.
Граф положил перед ним на стол листок, на котором было написано названное им имя. От этого имени отходила стрелка, которая вела к другому имени – женскому.
– Этот листок прямо из кабинета герцога.
– Хорошая работа, – похвалил Георг. – Но что это значит?
– Ваше величество, Айрин Конелли, баронесса Гросбери, вовсе не является дочерью покойного барона, как думают все. Она дочь его сестры, также ныне покойной, и вашего отца, короля Карла Третьего.
Георг открыл рот и закрыл. Лицо его выражало даже не удивление, а настоящее потрясение.
– Я ничего не знал, – сказал он наконец.
– Никто не знал, ваше величество, – мрачно отозвался граф. – Королю удалось скрыть это даже от меня. Но сомнений нет, целители уже проверили, она принадлежит к роду Нойманидов.
