Она проскользнула в ванную до того, как он успел прикоснуться к ней или произнести извинение за то, что оставил ее одну. Закрыв дверь, она прислонилась к ней, и ее сердце сильно застучало. Она показала, какая она дурочка.
Если бы только вид этого помятого дивана не потряс ее так сильно. Она проснулась со страстным желанием почувствовать объятия Уокера, и была удивлена и разочарована тем, что его не было рядом. Она подумала, что он мог пойти готовить кофе или освежиться в ванной. Она была уверена, что он вернется к ней и попросит хотя бы еще один танец.
И ошиблась.
Теперь Клер стояла, подпирая дверь, подавляя ставшее лишним желание заняться с Уокером любовью. Она никогда не думала, что способна так разволноваться. Это был не просто секс. Это была страсть, возрастающая с каждым поцелуем, с каждым движением. Она наполняла их с одинаковой силой, и их любовная пылкость превратилась в удивительную нежность.
Или так ей только казалось? Ведь если он тоже это чувствовал, почему он ушел спать куда-то? Почему произошло его обратное превращение в тень! Почему он снова стал защитником, вечно находящимся при исполнении служебных обязанностей?
Потому, что он и был только тенью, которой платили за обеспечение ее защиты.
С трудом отойдя от двери, она поставила косметику на мраморный туалетный столик и попыталась взять себя в руки. Почему она должна волноваться о том, где спал Уокер? Ей надо было узнать, что она упустила, и он показал ей. Необузданный, неистовый, исступленный, свободный секс — вот что она упустила. Она должна поблагодарить его и двигаться дальше.
Глядя на себя в зеркало, она с испугом поняла, что время пришло. История ее бегства уже попала, возможно, в бульварную прессу и, должно быть, в «Новости». Увидев ее по телевизору, он, конечно, узнает ее. Одна счастливая ночь в его объятиях не означала, что она может ему доверять. Сохранит ли он ее местонахождение в секрете? Захочет ли?
Она надеялась, что будет так. Хотела ли она ему открыться? И объяснить ему, что ей нужна свобода, нужно найти себя, определить свой путь. Ответов, которые она искала, и близко не было. Она была более растерянна, чем раньше. Единственное, что она не упускала из виду, было то, что никому нельзя доверять. А значит, нельзя верить и Уокеру.
Удивленная этим открытием, она решила, что немедленно упакует вещи после того, как примет душ и оденется. Она должна быть благодарна ему за то, что он покинул ее постель.
Его постель она не смогла бы покинуть.
Пока Тайс ждал ее, он воспользовался возможностью послать первый отчет Эдгару Ричмонду. Он подсоединил модем своего портативного компьютера к телефонной розетке в гостиной, напечатал закодированное сообщение и послал его по электронной почте. Отчет содержал общие сведения о ее местонахождении и уверение в ее безопасности. Он сообщил также, что, на данное время, она не встречалась ни с кем.
Он не упомянул о событиях прошлой ночи. Их ночь никого не касалась. Он также понял, что не смог бы сообщать о ее поведении, даже если бы она выбрала другого мужчину. Ее дядя наверняка хотел знать, не попала ли она в опасную компанию и не могут ли ее приключения каким-либо образом повредить его или ее будущему. Но Тайс не видел причин интриговать… и уж о своих поцелуях он никогда бы не стал никому сообщать.
Окончив отчет и спрятав компьютер обратно в кейс, он вышел на балкон и вызвал Фреда по сотовому телефону. Он спокойно продиктовал их координаты, используя код, известный только Фреду. Тайс хотел, чтобы Фред и несколько тщательно подобранных агентов безопасности установили наблюдение за всем подозрительным в непосредственной близости от них. Это было практически невозможно — летом Панама- Сити заполняли толпы народа, но Тайс все равно хотел, чтобы команда была на месте. Он не мог рисковать безопасностью Клер.
Засунув сотовый телефон обратно в карман, он вернулся в гостиную и устроился на диване за мгновение до того, как она вышла из спальни. В этот раз она была одета в зеленый, как мята, топ и джинсовые шорты, ее волосы образовали сияющий ореол локонов, а на носу щеголевато сидели новые солнечные очки, большие и круглые.
Он медленно встал с дивана, снова пораженный ее красотой и удивленный собственным беспокойством из-за того, что ее глаза опять были скрыты.
— Где ты взяла очки?
— У меня были запасные, которые я купила в магазине уцененных товаров. На вид точно такие же, как те, что потеряла. Я поискала в пляжной сумке те, что ты дал мне вчера, но — она прикусила губу и поморщилась с виноватым и очаровательным видом, — кажется, я и их потеряла. Их там не оказалось. Я заплачу за них. — Она полезла в свою сумочку и вынула несколько банкнот.
— Забудь об этом. У меня в машине есть другие. —
— Нет, в самом деле, я возмещу потерю.
Когда она шагнула к нему с деньгами, в дверном проеме позади нее он увидел вещи, упакованные и сложенные на багажной тележке.
Что-то тревожно сдвинулось в его груди. Он спросил:
— Ты куда-то собралась?
Она остановилась недалеко от него, и вопрос повис в воздухе.
— Извини, Уокер, — наконец ответила она, и ее голос звучал тихо от сожаления. — Ты был… чудесен. — Последнее слово прозвучало немного сдавленно, при этом она смотрела в сторону. — Ты помог мне отвязаться от плохих парней и очень заботился обо мне. Теперь настало время двигаться дальше. — Унылым шепотом она закончила: — Одной.
Тревога в его груди превратилась в камень. Она хотела покинуть его. Она возвращала деньги за потерянные очки.
— Слишком опасно для…
— Я буду осторожна.
— Все равно опасно. — Он увидел, как затвердел ее рот и вздернулся подбородок, но он все равно продолжал убеждать: — Куда ты поедешь? Что ты будешь делать?
— Я бы не хотела говорить.
— Ты поедешь на автобусе? На поезде?
— Вероятно, на поезде. Сейчас вызову такси. — Она прижала пачку денег к груди. — Вот, возьми, пожалуйста.
— Мне не нужно денег, Клер. — Ему нужны были ответы. Он хотел знать, куда она поедет, что собирается делать. Он хотел услышать от нее правду о том, кто она. — Как долго ты хочешь путешествовать?
Ее губы в смятении приоткрылись. Он толкал ее дальше, чем она хотела зайти в этом разговоре. Ответ, казалось, прозвучал против ее воли:
— Пока не найду себя.
— Как это? Можешь объяснить? — Он хотел, чтобы она доверилась ему. Он не понимал, почему хотел этого, не знал, что делал бы с полученной информацией.
— Есть вещи, касающиеся только меня, которых ты не поймешь.
— Так объясни мне.
— Я не могу! — Ее тревожный взгляд скрестился с его взглядом. — Прости меня. Я просто не та, за кого ты меня принимаешь.
— Ты хочешь сказать, что ты не Клер Джонс?
Негромкий вскрик вырвался у нее, и она потянулась к телефону.
— Мне надо вызвать такси. Он поймал се руку.
— Я нужен тебе, Клер, и неважно, кто ты на самом деле.
