Перед Наташиным столиком остановился милиционер и, взяв под козырек, поинтересовался:
– Сазонова Наталья Сергеевна?
Наташа утвердительно кивнула, не сомневаясь уже, что это очередной «прикол», организованный капитаном-шутником.
– Пройдемте! – сурово сказал милиционер, но Наташа лишь утомленно вздохнула, нисколько не напуганная его серьезностью.
«Наконец-то! – подумала она. – Интересно, далеко мне придется идти под этим конвоем?»
Но идти оказалось всего несколько шагов.
Дядя Слава сидел в том же кафе, за спиной у Наташи через пару столиков.
– Твои дела, как я вижу, совсем плохи! – радостно воскликнул он, увидев Наташу в сопровождении милиционера. – Что натворила?
Наташа выдавила из себя улыбку.
– Влюбилась, – сказала она.
Сазонов тут же сбросил с лица улыбку и махнул рукой милиционеру: «Все, мол, спасибо». Тот отвернулся и пожал недоуменно плечами – никакого смысла в этой шутке старшего по званию он не видел.
– Надеюсь, не в авторитета какого-нибудь? – спросил дядя Слава, и в голосе его прозвучала искренняя обеспокоенность – от Наташки еще и не такого можно было ожидать, та еще птичка!
Но она покачала головой.
– Нет, – сказала она. – Я хочу знать, что это за человек. Он что-то скрывает от меня...
Она принялась судорожно рыться в своей сумочке, тщетно пытаясь отыскать рисунок.
– Вот... Здесь у меня... Сейчас.
– Что-то ты слишком волнуешься, – задумчиво произнес дядя Слава, поглядывая на нее. – Серьезно, наверное, он тебя зацепил.
Копия рисунка была наконец извлечена из сумочки. Наташа протянула ее через столик. Рука ее при этом чуть заметно подрагивала.
– Я чувствую, что ему угрожает опасность. Помогите, дядя Слава!
Вячеслав Николаевич взглянул на бумагу мельком и надолго задумался. Наташа наблюдала за ним пару минут, потом ей это надоело, и она спросила:
– Вы знаете этого человека?
Дядя Слава неопределенно пожал плечами.
– Лично я незнаком с ним, – ответил он. – Но, судя по всему, это фигура довольно известна. Фамилию его я сейчас не припомню – громкий скандал с ним связан, и, кажется, не один.
Тут он вдруг спохватился и удивленно посмотрел на Наташу.
– А тебе-то зачем это все понадобилось? Влюбилась, говоришь? А может быть, ты у себя на телевидении криминальную хронику делаешь? А мне, старому пню, мозги пудришь? Смотри, Наташка, со мной не надо в кошки-мышки играть. Не тот путь ты выбрала, чтобы информацию для криминальной хроники собирать! Не тот!
– Как это – криминальной? – растерянно спросила его Наташа.
– Ну да! – подтвердил Вячеслав Николаевич. – Можешь спокойно его сунуть в рубрику «Их разыскивает милиция» и показать на всю Москву. Толку все равно никакого не будет. Осторожный, сволочь!
Голова у Наташи шла кругом.
– В чем его обвиняют? – спросила она.
Дядя Слава озадаченно почесал в затылке.
– Ну, это надо уточнять через компьютер, – сказал он. – Я что тебе, оперативная служба? Или архив, чтобы все подробности знать? Да и зачем тебе это? Его давно ищут, но так и не нашли никаких следов. И вообще, Наташка, мой тебе совет: забудь о нем, как о кошмарном сне. Что ты в нем нашла? Достаточно на этот портрет внимательно посмотреть... Такая рожа!
– Вы же не хотите, чтобы я наделала каких-нибудь глупостей? – спросила Наташа. – Тогда выясните все подробности об этом человеке, все, что можно...
– Да зачем, господи ты боже мой! – всплеснул руками Вячеслав Николаевич. – И к тому же... Это личность серьезная. Тебе не следует с ним связываться. Ясно? И не говори мне больше, что влюбилась в него. А если и влюбилась – выбрось его сейчас же из головы. Я не помню точно, кто он, но сразу видно – шпана!
– Если не выполните мою просьбу, я поменяю фамилию. Чтобы у меня с вами ничего общего не было! – заявила Наташа. – Я не шучу.
– Ну ладно, ладно! – успокаивающе поднял руки дядя Слава – Раз ты такой серьезный ультиматум ставишь, придется выяснить.
Он взял рисунок и положил в карман пиджака.
– Ты, Наташка, прямо вербуешь меня, чтобы я на тебя работал! – проворчал он. – Вот дожил!
...Позвонил ей Вячеслав Николаевич, как ни странно, в тот же день, часа через три после этого разговора. Был он почему-то сердит, неразговорчив... Вообще, его отношение к Наташе изменилось, и это не могло не вызвать у нее удивления. Он стал суров, что никак не вязалось с тем, каким она знала его с детства.
Во-первых, он подчеркнуто обращался к ней на «вы», чего раньше за ним не водилось; во-вторых, в интонациях его голоса сквозило подозрение и даже обвинение, которое он тем не менее не высказывал. И уже совсем ее поразило, что он стал называть ее по фамилии! Это было вообще что-то из ряда вон выходящее. Это было словно цунами в пустыне!
Они встретились вновь в том же самом кафе, но на этот раз дядя Слава появился без своих приколов, торопливо подошел к ее столику и плюхнулся на стул напротив.
– Прежде всего, Сазонова, у меня к вам есть несколько вопросов, – заявил он сразу, без всяких предисловий. – Вопрос первый: где и при каких обстоятельствах попал к вам этот рисунок и кто его автор?
– Вы меня допрашиваете, что ли, Вячеслав Николаевич? – чуть не рассмеялась Наташа, хотя ей было, честно говоря, не до смеха, когда она впервые не смогла назвать этого человека привычным именем «дядя Слава». – На каком, собственно, основании?
Он заметно смутился, почесал мизинцем переносицу, покрутил в руках портрет Кирилла и, положив его перед собой на стол, принялся молча рассматривать, сурово хмуря густые брови.
– Ну-у... – промычал он наконец. – По праву старшего, так сказать, члена семьи... Вернее сказать, бывшей семьи. Да и по праву старшего, так сказать, товарища, который искренне надеется...
Он окончательно запутался, не понимая сам, на что он, собственно, «надеется».
– Лубянский волк вам товарищ, дядя Слава! – спокойно и даже весело ответила Наташа. – Вот на него и надейтесь! И семьи у нас с вами разные. Запомните это! И не приходите больше к нам со своими тортиками. Ничего общего наши семьи не имеют. Впрочем, у меня к вам тоже есть несколько вопросов. Первый и самый главный: как зовут человека, рисунок которого я вам дала? Верните-ка мне, кстати, эту бумажку.
Она протянула руку и взяла со стола лист бумаги. Растерявшийся от ее неожиданного напора капитан не стал препятствовать. На обратной стороне рисунка Наташа обнаружила карандашную надпись, сделанную витиеватым почерком Вячеслава Николаевича: «Панфилов Константин Петрович». Наташа побледнела.
– Первый вопрос снимается, – сказала она. – Ответ на него я уже получила. Поэтому – вопрос второй. Кто он? Почему этим человеком так заинтересовалась организация, в которой вы имеете сомнительную честь работать вот уже двадцать лет?
– Не забывайтесь, Сазонова! – очнулся наконец Вячеслав Николаевич. – Я действительно имею честь работать в Федеральной службе безопасности. И не вижу в этом ничего сомнительного, – напротив, считаю это для себя честью. Это ты...
Он неожиданно ткнул в ее сторону пальцем.
– ...заводишь сомнительные знакомства, которые еще неизвестно как отразятся на судьбе твоих близких. Я пришел работать в правоохранительные органы еще в то время, когда наша Родина была со всех сторон окружена врагами, которые только и мечтали, чтобы превратить ее из великой державы в третьеразрядную страну, которая мыкалась бы по миру с протянутой рукой. И это им, как видишь, удалось!
