Они шли, не замечая ничего и никого рядом с собой. На их лицах не отразилось радостного узнавания. Казалось, два озабоченных чем-то человека сосредоточенно и серьезно выполняют только им ведомый замысел. Наконец они встретились и, ни слова не говоря, бросились друг другу в объятия.
— Эй, приятель! — воскликнул Патрик, подошедший к ним неповоротливым черно-белым пингвином. — Может быть, вас пропустить первой парой?
— Нет, — наконец вернулся к действительности Филипп. — Каждой паре свой срок.
— Какие же мы дураки! — воскликнула Элен. — Разве мы имеем право губить свою любовь?
— Элен, поговорим позже. А сейчас давай уступим лыжню Патрику со Стефани. Сегодня их день.
Церемония шла как по писаному. Толпа гостей время от времени вскипала, откликаясь на требования обряда. Вот прозвучали аплодисменты. Вот полетели конфетти, рис, цветы. Букет, брошенный невестой в публику, угодил в Элен. Хорошая, говорят, примета. Не иначе счастливицу ждет скорая свадьба. Верь тут приметам, не верь, а все равно приятно получать отрадные намеки судьбы.
Элен поздравила новобрачных и поторопилась к Филиппу. Тот стоял в стороне, нервно затягиваясь сигаретой.
— Фу, — с омерзением выдохнула Элен. — Опять эта гадость! Меня сейчас стошнит от табачного дыма.
— Ты это серьезно? — Филипп отбросил сигарету.
— Я уже давно не была так серьезна. — Элен смущенно улыбнулась. — Я была у врача, мои подозрения подтвердились.
Филипп обнял ее, приподнял над землей и закружился, крепко держа свою драгоценную ношу.
— Фил! Алтарь свободен, — прокричал ему Патрик, проделывая со своей молодой женой то же, что и Филипп.
— Мы это уже учли, старик. Слушай, Элен, сегодня же звоним твоим родителям и Кларе!
Элен отстранилась, взглянула Филиппу в глаза и жалобно протянула:
— Я не смогу в моем положении жить без Барбары…
— А я не смогу без тебя! Заявляю самым искренним образом: твоя Барбара потрясающая женщина! Она просила меня молчать, но я не имею права от тебя скрыть: только ее заботами я попал на свадьбу Смита. Я заранее предупредил Патрика, что не смогу выбраться на торжество. А на самом деле просто боялся нашей встречи.
— Боялся?
— Человек чаще всего боится попасться на глаза тому, кого обидел. Я думал, ты меня не простишь за мое идиотское поведение, за обидные слова…
— И что же Барбара? — тихо спросила Элен.
— Как видишь я здесь. Да и она тоже здесь. Не оборачивайся, она прячется за широкой спиной мистера Джонса. Потом встретишься с ней как бы невзначай.
— Барбара все еще не до конца отказалась от мысли, что Сара мой ребенок. Сказала про нее «дитя любви», вот, мол, почему так хороша.
— Интересно, что она скажет о нашей девочке, когда та родится?
— Почему девочка?
— Как почему? Я уже привык, что в последнее время рядом с нами присутствуют какие-то девочки.
Элен рассмеялась и скомандовала:
— Стой здесь! Пойду поищу тетку.
Искать долго не пришлось. Надо было просто обойти внушительную фигуру мистера Джонса, отца Стефани. Там и стояла, виновато потупившись, леди Монт. И, как будто встречаться неожиданно на чужой свадьбе для них было привычным делом, Элен и Барбара обменялись легкими поцелуями. Тетка, судя по всему, почувствовала облегчение.
Элен когда-то даровала леди Монт украденное природой счастье материнства, предоставила возможность испытать нежную, теплую притягательность детского тела, запаха, пухлых ручонок, ясных, беспорочных глаз… Когда же нависла угроза расставания, Барбара заметалась. Поэтому ей так страстно захотелось ошибиться в происхождении малышки Сары. Короче, леди была в смятении, а это состояние души всегда для нее чревато неординарными поступками.
Элен обняла тетку и прошептала на ухо:
— Спасибо тебе, дорогая. Ты из нас троих оказалась самой здравомыслящей. Могла бы, конечно, предупредить…
— Девочка! — в изумлении отпрянула та. — Мое здравомыслие именно в том и проявилось, что я сумела не протрепаться. Я так тебе благодарна…
На этот раз настала очередь Элен удивляться. Глядя на тетушку полными искреннего недоумения глазами, она спросила:
— Благодарна? Мне?
— Ну, твой экс-Икс, принося мне извинения, признался, что именно я стала причиной вашей размолвки. Ты бросилась на защиту своей Барбары, и вот…
Элен поцеловала ее в висок и этим своим душевным порывом освободила пожилую леди от остатков недавних угрызений совести. У Барбары всегда была склонность к быстрой перемене настроения, а тут, поощренная благодарностью Элен, она и вовсе преисполнилась отваги, решившись на признание:
— Дорогая, по-моему, мы с тобой не до конца справедливы к Имоджен Бартон…
У Элен снова брови полезли вверх от удивления. Леди Монт, всегда готовая разволноваться, не упустила этой возможности и сейчас, поторопившись договорить, пока Элен не успела что-либо сказать:
— Единственное, что мы можем поставить ей в упрек, это любовь к нашему жениху. Но мы-то, победители, можем же быть снисходительны к бедняжке?
Момент был выбран верно: Элен сейчас готова была простить все и всех. Ободренная успехом, Барбара решилась еще на одно заявление:
— Покаюсь еще. Я была не права в отношении малышки Сары. У нее волосы гораздо светлее, чем у тебя в детстве. У нее кудряшки цвета слабо заваренного чая с молоком. У тебя были ярче.
— И какой же вывод делает достопочтенная леди из своих гастрономических наблюдений на этот раз? — с иронией полюбопытствовала Элен.
— Да никаких, собственно. Просто я подумала, что, может быть, у нас еще будет девочка с удивительными волосами…
— Будет, будет, — рассмеялась Элен. — И даже, уж прости меня, гораздо раньше, чем ты предполагаешь.
Барбара, обманутая шутливостью ее тона, напряженно размышляла над только что услышанным. От трудной работы мысли отвлек подошедший к ним Филипп. Он церемонно поцеловал руки обеим дамам и неожиданно заявил, широко улыбаясь:
— Ну и дурак же я!
— Ты позволишь мне, дорогой, время от времени напоминать тебе об этом? — лукаво засветились иссиня-голубые глаза Элен.
Вот как бывает: болеют люди долго, а выздоравливают вмиг. Чудодейственное свойство Любви… Сохранить бы только ее, не растерять, не утопить в мелочах…
