обратный путь.
– Ты чего надумал? – спросила Тыяхша у Влада, едва они отъехали от кузницы.
Влад не понял:
– О чем ты?
– Я про оружие.
– А-а. Так я это… Как-то непривычно мне с арбалетом. Дартс – это не мое. Пойду на Зверя с привычной штукой.
– Неэкономно будет.
– Зато эффективно. Если, конечно, мастера не подведут.
Тыяхша была уверена:
– Не подведут.
– Посмотрим, – сказал Влад. Потом посмотрел на девушку и прыснул.
– Ты чего это? – не поняла Тыяхша.
– У тебя усы выросли.
Она тут же провела пальцами над губой.
– Какие еще усы?
– Ты в саже перемазалась, – объяснил Влад.
Выхватив нож, Тыяхша осмотрела себя в зеркальной поверхности лезвия и недовольно покачала головой. Потом некоторое время приводила себя в порядок платком, смоченным водой из фляги. И вскоре вновь стала прежней красавицей.
А через пятнадцать минут они выехали на главную улицу.
– Куда теперь? – спросил Влад. – Давай в храм. А?
Но девушка с ходу отвергла его предложение:
– Потом. Чуть позже.
– А сейчас куда?
– Здесь неподалеку постоялый двор. Определим тебя.
– А тебя?
– Мне брата нужно разыскать.
– Которого из двух?
– Любого. Найду одного, другой будет рядом. – И до самого постоялого двора не произнесла больше ни одного слова.
Заведение, название которого можно было бы перевести на всеобщий язык и как «Лунная ночь», и как «Вой зверя», состояло из группы ветхих построек. Настолько ветхих, что, на взгляд Влада, делать им ремонт не имело никакого смысла. Проще облить керосином, сжечь, а на пепелище построить новые. Стояли они так: слева трехэтажная домина с меблированными номерами, напротив – таверна, между ними, от дальнего крыла к дальнему крылу – конюшня и амбар. Внутри этой своеобразной буквы 'П' за перекошенным забором располагался хозяйственный двор: в пыли копошились уморенные жарищей куры, над лужей помоев барражировали жирные мухи, за рассохшейся бочкой дрыхла кудлатая черная псина. Когда эта псина, честно отрабатывая кормежку, вскинулась и налетела на путников, обнаружилось, что, во-первых – кобель, а во-вторых – инвалид. Вместо передней правой лапы болталась бесполезная культя.
Влад залез в карман, нашарил приготовленный для Пыхма кусок сахара и кинул трехногому. Тот, душераздирающе взвизгнув, отскочил в сторону. Решил, видимо, что чужак-зараза хочет камнем зашибить. Причем насмерть. Но потом учуял лакомство, подкрался и, убедившись, что никакой не камень, а совсем наоборот, занялся делом.
Угрюмый хозяин выделил землянину комнату на втором этаже. Как раз напротив лестницы. Обстановку составляли изрядно продавленная кровать да колченогий табурет. И только. Зато из окна виднелась похожая на усеченную пирамиду Хитрая Гора. Роскошный вид на гору радовал. А изодранный матрас – нет. Выглядел прибежищем клопов.
Тыяхша сговорилась с хозяином на тысячу федеральных талеров за сутки и тут же стрясла с новоявленного постояльца задаток. Влад отсчитал без разговоров за три дня вперед. Хозяин взял только за два. Явно знал, чертяка, кое-что о ближайшем будущем. Землянин недоуменно пожал плечами и – ну не надо так не надо – спрятал лишние монеты с башнями в мешок.
– Что делать будешь? – спросила Тыяхша, когда хозяин вышел.
Влад ответил неопределенно:
– Я же говорил тебе, что есть у меня в этом городе дела.
– Дела делами, но не забывай – ты теперь Охотник. А еще – Человек Со Шрамом. Помнишь?
– А как же, помню, склерозом пока не страдаю, – ответил Влад и тут же попытался расставить все точки над «ё»: – Но это не значит, что собираюсь отказаться от своих собственных дел.
Тыяхша нахмурилась:
– У тебя сейчас одно дело – бить Зверя и быть в готовности пойти туда, куда однажды позовет тебя шорглло-ахм.
