деньги американцам за эти ракеты, которые они изобрели. Те люди, которые меня с ними свели, узнают об этом, и доверие ко мне пропадет. Я не смогу вам служить там, Учитель.
– Мой маленький глупый Али, – улыбнулся Учитель отеческой улыбкой, и у Али отлегло от сердца. Сейчас Учитель все разъяснит: если кто-то виноват, то он уже наказан, а Али сможет снова служить, как и прежде, великой идее и своему Учителю. – Мне показалось, что ты сожалеешь о гибели Кингсли Уормсера. Разве он брат тебе? Он не нашей веры и служил нам за деньги, а это нехорошо.
– Да, Учитель, – согласился Али, – это плохо – служить нашей идее за деньги.
– Но это не главное. Главное, что американские и другие спецслужбы будут искать свои ракеты в этом регионе. Они буду искать их в Аль-Шабаб, они будут искать их в Джамайя-Исламах. Это, Али, называется ложный след, как и там, в Америке.
Второй человек, который сидел за столом и не был представлен Али, недоуменно посмотрел на Учителя, но тот лишь улыбнулся ему все той же отеческой улыбкой. Недоумевал и Али:
– Но, Учитель, Аль-Шабаб и Джамайя-Исламах – наши братья по борьбе.
– Они плохо служат нашей идее, Али, – наставительно ответил Учитель, – они погрязли в роскоши, они стали слишком любить деньги. Это будет им испытанием, испытанием их веры.
Как все просто объяснялось! Все замыслы Учителя как на ладони. Он все рассказал своему верному Али, он ему верит, как всегда. Эта мысль наполнила его сердце счастьем и энтузиазмом.
– А деньги, – пожал плечами Учитель, – деньги не стоит тратить, если их можно сохранить. Ты не должен беспокоиться, Али. Ты не вернешься в Америку. Тебя ждет новое и неизведанное.
– Я боялся, что вы, Учитель, перестанете теперь мне доверять.
– Что ты, мой верный Али, я верю тебе по-прежнему и люблю тебя как брата. А теперь ступай и отдохни. Когда ты мне понадобишься, ты об этом узнаешь.
Али благодарно припал к руке Учителя и, не скрывая слез, поднялся со стула. Все хорошо, он по- прежнему нужен Учителю. Учитель готовит ему новое задание; он, Али, по-прежнему участвует в борьбе за великую идею. Окрыленный Али вышел на улицу. Теперь надо поехать на квартиру, принять душ с дороги и выспаться как следует. Али свернул с тротуара к стоянке такси на противоположной стороне улицы, когда дребезжащий и разболтанный грузовик с пустыми ящиками из-под фруктов и овощей в кузове рванул с места и на полном ходу ударил Али бампером. Раздался чей-то крик. Водитель грузовика выскочил и исчез в переулке. Прохожие и торговцы, галдя, стали собираться около распростертого на проезжей части бездыханного тела.
– Ах, вот оно что, уважаемый! – усмехнулся собеседник Учителя в ресторане, – а я-то думаю, что это вы так откровенны со своими людьми. Вы, оказывается, и от него решили избавиться.
– Только Аллах знает, кому и сколько отпущено на этом свете, уважаемый господин Че Хун, – ответил Учитель, равнодушно глядя в окно, – но вернемся к нашим делам.
– Хорошо, уважаемый, – согласился Че Хун. – Позволю высказать свои опасения, что нарастание пиратской угрозы в этом регионе может создать проблемы. Я имею в виду возможные реакции международной общественности. Хорошо ли вы просчитали развитие событий?
– Успокойтесь, уважаемый, международная общественность – это простые люди и политики, которые не имеют в этом мире реальной власти. Пока здесь вращаются грандиозные капиталы, которые несравнимы с бюджетом ни одного государства в мире, международные теневые финансовые структуры не позволят погасить этот благословенный очаг.
– Ну уж с финансовыми объемами вы преувеличиваете, уважаемый, – скептически отнесся к заявлению своего собеседника человек, которого назвали Че Хуном.
– Я имел в виду не сам бюджет, а ту его часть, которую государство в состоянии израсходовать на погашение этого очага.
– Согласен с вами, уважаемый. Местные лидеры вняли советам мудрых экспертов, они поддерживают местное голодное население побережий частью своих доходов от грабежей судов. Но настоящие деньги успешно инвестируются в торговлю растительным наркотиком «кот», который очень популярен в регионе, да и в другие коммерческие предприятия. Но все же предупреждаю вас, что это игра на грани фола.
– Не забывайте, уважаемый Че Хун, что и не всем государствам нужно прекращение конфликтов. Америка по-прежнему крайне заинтересована в своем влиянии в регионах, богатых углеводородами. Финансирование идет опять же не по официальным каналам. Я имею в виду Судан.
– Да, я знаю. Это Южный Судан и Дафур на западе страны. На виду религиозная подоплека борьбы приверженцев мусульманства, христианства и традиционных африканских анимистических вероучений. Я хорошо помню, создатель Народной армии освобождения Судана Джон Гаранг – выпускник Калифорнийского университета в Беркли, а на юге Судана находятся достаточно значимые запасы нефти.
– А знаете ли вы, уважаемый Че Хун, что за последние десять лет лидером среди импортеров Судана стал Китай? Вот вам и противостояние двух держав. Вот вам и небескорыстное участие в миротворческих процессах, которые не приносят результата. А есть еще и такие страны, как Украина, например, которые гонят в Африку оружие. Не представляю, откуда в стране могут быть такие излишки вооружения, если верить официальной версии.
– Да, вы правы, уважаемый. Я очень рад, что мы с вами сходимся во мнении по основным вопросам. Думаю, что наше сотрудничество принесет обоюдную пользу…
Глава 5
– Мистер Мэрдок, – раздался голос дежурного в трубке, – вас спрашивает некий господин. Он говорит, что вас предупредили из Вашингтона о его приезде.
– Пропустите его, Джим, я сейчас спущусь, – отозвался Мэрдок. Планы отоспаться после напряженной недельной поездки по стране рухнули. Но дела есть дела. Откинув одеяло, полковник Мэрдок спустил ноги с кровати и нашарил тапочки. Что-то Кэрби задержался, не случилось ли чего.
Кэрби развалился в кресле, бросив пиджак рядом на подлокотник, и с наслаждением вытянул ноги, положив их на журнальный столик. Дежурный охранник лениво прохаживался по комнате, не выпуская, впрочем, посетителя из поля зрения и фиксируя каждое его движение. Открылась внутренняя дверь, и в комнату вошел Мэрдок в экзотическом цветном халате из африканских тканей и домашних тапочках на босу ногу. Кэрби, увидев вошедшего, снял ноги со стола и поднялся. Мужчины обменялись крепким рукопожатием.
– Джим, позвоните, пожалуйста, горничной, чтобы приготовила чистое белье для мистера и налила ванну в гостевой комнате, – распорядился Мэрдок, кивком велел Кэрби следовать за собой и повел его на второй этаж в жилые помещения консульства.
– Как дела, Мартин? – спросил Мэрдок через плечо, доставая из бара рюмки и коньяк. – Выпьешь с дороги?
– Мои дела – как всегда, – неопределенно ответил Кэрби. – А ты что-то похудел, Хэч.
– У нас тут небольшая эпидемия. – Мэрдок поставил рюмки на стол, налил коньяк и подвинул одну рюмку гостю. – Идет гуманитарная помощь, начала работу миссия «Врачи без границ». Очень много согласований, консультаций. Ты не представляешь, какие бюрократы эти чернокожие.
– Ты политически некорректен, теперь не следует называть негров чернокожими, ниггерами да и собственно неграми.
– Мы же не в Штатах, – поддержал шутливый тон Мэрдок, – я не могу называть их афроамериканцами. Хочешь, я буду называть их афроафриканцами?
– Да бог с ними, пусть играют в свои маленькие игрушки.
– У тебя ничего не случилось, Мартин? – теперь уже очень серьезно спросил Мэрдок. – Я ждал тебя четыре дня назад.
– Да нет, Хэч, спасибо за беспокойство. Просто пришлось сделать небольшой крюк. Так, из чистого любопытства.
– Какая помощь тебе понадобится в этот раз?
– По минимуму. Кров, пища… и мой канал спутниковой связи с дядей Сэмом. Утром я уеду. Но сначала, Хэч, горячую ванну.
В ванной Кэрби разделся и первым делом сложил в черный пластиковый пакет грязное нижнее белье, носки и рубашку. Все это утром будет уничтожено. Затем, намешав ароматических солей, с наслаждением
