Пациент, о котором говорила Уитни, оказался мужчиной лет тридцати с небольшим. Клэр его сразу же узнала: это был токсикоман, пристрастившийся к валиуму, и, ради того чтобы получить заветный препарат, он был готов на все: например, мог заявить, что пытался покончить с собой, чтобы его приняли за психически больного и выдали валиум в качестве успокоительного. К несчастью для него, с его ухищрениями успел познакомиться почти весь персонал больницы.
Клэр обернулась к Блейку, подмигнула и негромко сказала:
— Предоставьте его мне. — Она повернулась к пациенту. — Здравствуй, Фредди. Значит, ты снова пытался покончить с собой?
Больной кивнул и беспомощно разревелся.
— Ты же знаешь, что из этого ничего не выйдет. Что мне с тобой делать?
Тот в ответ только шмыгнул носом. Клэр вздохнула.
— Ну ладно, придется сделать промывание желудка.
Как и следовало ожидать, тревога оказалась ложной, но на всякий случай Клэр все же распорядилась отдать пробу содержимого желудка на анализ. Симулянт несколько раз выплевывал зонд, отвратительно пахнущая жижа попала не только на фартук Клэр, но даже забрызгала ее волосы. Закончив мало приятную процедуру, она сказала:
— Можешь идти домой, Фредди. И никогда больше так не делай.
— Как же так, сестра, разве мне не дадут валиум? — заскулил тот.
— Нет, не дадут. Уходи, мне нужно здесь все убрать.
Фредди встал и уныло поплелся к двери. Уитни пошла за ним, чтобы выпроводить на улицу. Клэр сняла перчатки и фартук. Вернувшись в процедурную, Уитни брезгливо поморщилась, и это было ее ошибкой.
— Уитни, наведите здесь чистоту, — немедленно распорядилась Клэр.
— Какая гадость…
— Ну хотя бы попытайтесь, — сжалилась Клэр, — а что останется, уберет уборщица. — Она криво улыбнулась. — Самое обидное, что этот тип наверняка не принимал никаких лекарств. — Она принюхалась и скривила губы. — Ну и запах! Мне срочно нужно принять душ.
Когда Клэр шла по коридору, ей навстречу попался Блейк. Увидев ее, он буквально распластался по стене, чтобы ненароком не коснуться, и заметил с усмешкой:
— Вы удивительно пахнете!
К сожалению для Клэр и к счастью для Блейка, у нее не оказалось под руками ни одного предмета, чтобы запустить в него. Еще раз подмигнув, Блейк от греха подальше юркнул в первую попавшуюся дверь.
8
Вечером, когда они с Блейком встретились, Клэр сурово его отчитала:
— А вы, оказывается, жестокий. Нехорошо смеяться над женщиной.
— Разве я над вами смеялся? — невинно удивился Блейк. — Чтобы вы не сердились, предлагаю вам выпить. Что будете?
— Гм! Сама не знаю, зачем я трачу с вами время. Ладно, раз уж вы об этом заговорили, я бы не отказалась от белого вина с содовой.
Блейк налил в стакан вина и тоника, бросил два кубика льда и пододвинул Клэр. Они стояли по разные стороны стойки, Блейк — в кухонной части, Клэр — в гостиной. Гостья огляделась по сторонам и одобрительно заметила:
— А вы многое изменили с тех пор, когда я была тут в прошлый раз.
— Просто повесил несколько картин и еще кое-что сделал по мелочи. Нужно бы купить занавески на окна, да все никак не соберусь, есть более неотложные дела. Правда, я думаю, здесь некому за мной подглядывать.
Он обошел вокруг стойки и протянул Клэр руку.
— Давайте немного посидим, пока лазанья дойдет в духовке.
Они сели рядом на диван, Блейк привлек Клэр к себе и шумно вдохнул воздух.
— Хм, от вас пахнет гораздо лучше, чем раньше.
— Поросенок! Настоящий джентльмен ни за что не стал бы напоминать о том досадном инциденте.
— Конечно, но вы ведь знаете, что я не джентльмен.
Блейк улыбнулся, их взгляды встретились. Клэр, чье сердце билось в бешеном ритме, сдалась первой и потупилась.
— Я не хочу снова быть обвиненной в том, что сбиваю вас с пути истинного, — тихо сказала она.
Несколько секунд Блейк молчал, потом издал короткий смешок и откинулся на спинку дивана.
— А вас, оказывается, не проведешь!
Клэр рассмеялась.
— Да ну вас! Так где же обещанные фотографии?
— Фотографии? Вы ведь не хотели их смотреть.
— Дама имеет право передумать.
— Вы просто пытаетесь отвлечь мое внимание.
Клэр усмехнулась.
— Вы меня раскусили.
Блейк театрально вздохнул, нехотя поднялся с дивана и поплелся за фотографиями. Альбомы хранились у него в нижнем выдвижном ящике комода. Когда Блейк вернулся с целой кипой альбомов, Клэр шутливо ужаснулась:
— Как, это все о пещерах?
Он рассмеялся.
— Нет, здесь много снимков Тони. В прошлый раз я так и не показал вам его фотографии.
Сначала Блейк стал показывать снимки, сделанные в пещерах, а после ужина настал черед фотографий Тони. Клэр боялась, что фотографии сына его расстроят, но Блейк, казалось, был совершенно спокоен, рассказывал ей разные случаи из жизни Тони, и даже иногда смеялся. Самый тяжелый момент наступил, когда они дошли до снимков, сделанных в больнице, откуда Тони уже не вышел. С личика мальчика, очень похожего на Блейка, впервые пропала улыбка, в глазах появилась недетская серьезность.
— Это последняя фотография Тони, на следующее утро он умер, — тихо сказал Блейк. — А вот этот снимок мне больше всего нравится, я его увеличил и повесил у себя в спальне. — На фотографии мальчик от души смеялся, запрокинув голову. Казалось, снимок излучал тепло и свет. — Когда мне становится грустно, я смотрю на эту фотографию. — Блейк погладил пальцем глянцевую поверхность карточки. — Она мне напоминает, что, хотя смерть Тони была трагической, в его жизни было много смеха и радости. У нас бывали хорошие времена, и немало, этого у меня никто не отнимет.
Некоторое время оба молчали, Блейк невидящим взглядом смотрел в пространство. Затем он захлопнул альбом и встал.
— Прогуляемся?
Они вышли из дома, пересекли лужайку и оказались возле живописного мостика через небольшой ручей. Остановившись на мостике, они облокотились на перила и некоторое время молча слушали журчание воды. Блейк привлек Клэр к себе.
— Вы не завизжите, если я вас поцелую?
Вместо ответа она приподнялась на цыпочки и быстро коснулась губами его губ. Через мгновение Клэр отстранилась, в вечерней тишине ее голос прозвучал непривычно глухо:
— Мне пора домой.
Блейк молча сжал ее руку. Они медленно пошли обратно. Уже у машины Клэр вдруг поняла, что не
