— Где сеньор Перес? — спросила она. — Нет! — Она сделала рукой отрицательный жест, как только услышала слова «Англия» и «Маргарита».
— В Англии, на соревнованиях, вместе с Маргаритой, — яростно проговорила она, ходя туда-сюда и обдумывая, что делать дальше.
— Нет, нет, сеньорита! — крикнул другой голос с крыши, — сеньор Перес уже вернулся домой.
— Все в порядке, Родригес. Можешь оставить нас, — отдал распоряжения своему мрачному слуге Рамон. — И, джентльмены, — добавил он, поворачиваясь к сидящей с ним за столом группе людей в строгих костюмах, — мы продолжим наше совещание через час.
Всего один час? Анна-Лиза вскинула брови. Его не было на протяжении нескольких недель, он пропускал их собрания, сыграл злую шутку с ее домом и действительно надеется избавиться от нее в течение часа?
— Анна-Лиза, — сказал он, когда все удалились из комнаты, — какой приятный сюрприз. Чем могу быть полезен? — произнеся, эти слова, он откинул назад волосы.
— Не шутите так со мной! — выпалила она. — Вы уже и так слишком много для меня сделали!
— Правда? — пробормотал Рамон, отворачиваясь, чтобы взглянуть в окно, но Анна-Лиза все же успела заметить в его глазах выражение крайнего торжества. — Как нехорошо с моей стороны.
— Я не шучу, Рамон.
— Я понимаю, — отозвался он, обернувшись столь внезапно, что она вздрогнула. — Примите мои извинения, — мягко сказал он, но его следующая фраза все испортила: — Я должен был догадаться, каким разочарованием это окажется для вас.
Разочарованием?! Теперь он направлялся прямо к ней.
— Не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите, — вспыхнула Анна-Лиза, отступая поближе к двери.
Он остановился и пожал плечами:
— Я имею в виду ожидание. — Теперь в его глазах светилось неподдельное удовольствие. — Все эти проблемы на нашем пути, — пробормотал он, проводя рукой по ее щеке.
Она резко отскочила назад:
— На каком пути?
— На пути соглашения, заключенного между нами, — пояснил он, снова отстраняясь.
Анна-Лиза нервно сглотнула, когда увидела, как его тонкие, загорелые пальцы поправляют галстук. Как легко поддаться на его чары, пожалуй, даже слишком легко. Она решительно собралась с силами.
— В самом деле, Рамон, я должна настоять на…
— Вы должны настоять? — Он изумленно посмотрел на нее, и ей показалось, что вместо того, чтобы собраться с мыслями, она еще больше растерялась. И затем, подойдя к ней так близко, что она прижалась спиной к двери, он прикоснулся к ее пухлым губам подушечкой большого пальца.
Она хотела отстраниться от него, но деваться было больше некуда.
— Моя крыша… — произнесла она, задыхаясь и пытаясь прикрыть свои губы рукой.
— Ах да, ваша крыша, — пробормотал он, глядя на ее руку.
— Вы начали ремонтировать ее, — выдохнула она. Бросив на нее резкий взгляд, он отвернулся.
— Да, начал, пока она не обрушилась.
— Но это не ваша крыша, чтобы чинить ее! — возразила Анна-Лиза.
— Можете считать это проявлением соседского участия, если вам от этого будет легче.
— Я не смогу вернуть вам деньги, — напряженно произнесла она, — по крайней мере, не в ближайшее время.
— А я разве попросил вернуть мне деньги?
— Но ведь вы попросите, — вставила девушка, мечтая о том, чтобы ее дыхание восстановилось.
Он снова повернулся к ней лицом, дотрагиваясь рукой до своего небритого подбородка.
— Возможно, мы совершим обмен.
Мысль о том, как этот колючий подбородок прикасается к ее лицу, взволновала Анну-Лизу.
— Я не собираюсь участвовать в разделе, какой бы то ни было земли, так как вы даже не являетесь на назначенные встречи! — Ее взгляд скользнул по его глазам и остановился на губах.
— Я приношу свои извинения. Семейные обстоятельства потребовали моего немедленного присутствия. Для меня семья всегда стояла выше бизнеса. Я был нужен Маргарите… — Он пожал плечами.
Почувствовав, как неприятный холодок пробежал у нее по спине, Анна-Лиза слегка вздрогнула. Она прекрасно поняла его желание намекнуть ей о том, что он женат.
— Я обещаю вам, что непременно буду присутствовать на следующей встрече.
Вежливый стук в дверь прервал их.
— Войдите, — властным тоном сказал Рамон. В комнату вошел Родригес.
— К вам посетитель, сеньор Перес. — Он строго поглядел на Анну-Лизу, потом подошел к Рамону и что-то тихо прошептал ему на ухо.
Лицо Рамона стало суровым. Повернувшись к девушке, он произнес:
— Простите меня, Анна-Лиза, но боюсь, что я буду вынужден отложить наш разговор до другого раза.
— Насчет крыши…
— Позвольте моим людям закончить эту работу, если уж они ее начали, — предложил он, — мы поговорим об оплате во время нашей следующей встречи. Можете быть уверены, что мои условия будут самыми честными. — Прищурившись, он окинул ее долгим оценивающим взглядом. — Самое главное — это то, что вы целы и невредимы. Если бы с вами что-нибудь случилось, я не хотел бы, чтобы это оказалось на моей совести.
Лицо Анны-Лизы осталось невозмутимым, но сердце ее до сих пор ныло из-за его унизительного для нее упоминания о Маргарите. Однако казалось, что Рамон совершенно не мучился угрызениями совести.
— До встречи, сеньор Перес.
— Рамон, — напомнил он ей, вежливо кивнув.
— Сеньор Перес — сухо повторила она. И, гордо вскинув голову, вышла из комнаты.
Проходя через холл, Анна-Лиза увидела женщину, проследовавшую за Родригесом в комнату, которую она только что покинула. Что-то в походке незнакомки напомнило девушке сеньору Фуэго Монтойа. Даже звучание этого красивого, отлично поставленного голоса было в точности таким, как она себе представляла. Обернувшись, Анна-Лиза поняла, что не ошиблась. Но какие дела могли быть у Рамона с вдовой ее отца? Может, они вдвоем что-то замышляли? Если это так, то тогда речь шла уже не только о побережье, но и обо всем поместье целиком!
Сбегая вниз по ступенькам главной лестницы, Анна-Лиза начала сопоставлять факты. Рамон специально позаботился о том, чтобы она оказалась в огромном долгу перед ним. Он специально пропускал встречи. Может, он был уверен, что сможет получить бесплатно то, что сначала намеревался купить? Неужели он просто пытался выиграть время? Никакие моральные устои ему неведомы. Он знал, что Анна- Лиза увлечена им, женатым мужчиной, и не сделал ничего, чтобы воспрепятствовать этому. Теперь она была абсолютно уверена в том, что ему просто нравилось смущать ее. А что же сеньора Фуэго Монтойа — ее мачеха?.. Одна только мысль о ней заставила Анну-Лизу почувствовать себя еще более беззащитной. Конечно же, та вполне могла питать ненависть к падчерице, которую никогда не видела. Падчерице, унаследовавшей огромный кусок земли, без ее ведома.
Все это просто ужасно. Сын партнера ее покойного отца и ее мачеха состояли в заговоре против нее…
* * *
