— Я пошла в подвал вон того дома. Думала, туда забрались Майгонис или Тонис. Вдруг вижу — в сарайчике барышни Берзинь свет. Подобралась поближе. Думаю — может быть, воры? А там кавалер барышни Берзинь — тот, что с усиками, — тихонько разговаривает с каким-то дядькой. И складывают в чемоданы какие-то вещи. Я чихнула, и они меня увидели. «Ты чего тут лазаешь?» — тот с усиками схватил меня за плечо. Я как кусну его руку и вырвалась. А потом закричала и побежала.
— А ты не выдумала?
— Честное пионерское — не выдумала! — все еще бледная с перепугу, ответила Мара. — Гляди, как он сжал мою руку — еще сейчас красная.
И правда, на ее плече видны были красные отпечатки пальцев.
Дело принимало серьезный оборот.
— Вовка! Беги, зови отца. А ты, Тедис, оповести мальчишек. Мы останемся сторожить! — распоряжался Майгонис. — Двоим надо встать у подвальных дверей — как бы они не вылезли оттуда по узкому проходу.
Вовка прибежал, еле переводя дух.
— Папы нет дома!
— Тогда сбегай к дяде Кришу, только мигом!
Дядя Криш пришел, выслушал ребят, осмотрел руку Мары и пошел звонить в милицию. Майгонис тем временем расставил посты у всех подвальных окон. Окна, правда, были засыпаны песком, чтобы зимой не замерзала картошка, но осторожность никогда не мешает.
Пришли два милиционера. Ребята им все рассказали и показали руку Мары.
Один милиционер остался у дверей, другой с карманным фонариком спустился в подвал. Майгонис указывал ему дорогу. В сарайчике барышни Берзинь они увидели обоих мужчин, про которых говорила Мара. Они мирно пилили дрова.
— Мы пришли помочь своей знакомой — Берзинь, — пояснили они. — Женщине нелегко управиться с дровами. Что вам угодно? — обратился усатый к милиционеру. — Показать документы? Пожалуйста, вот они!
Милиционер проверил документы. Как будто в порядке. Он был смущен. Но тут появилась Мара.
— Куда девались ваши чемоданы?
— Какие чемоданы? Что эта девчонка городит? — Друзья барышни Берзинь казались удивленными.
— Ничего не городит. Посмотрите, товарищ милиционер. Вон — один чемодан под дровами. — Майгонис уже успел забраться в сарайчик.
Усатый вдруг кинулся бежать. Майгонис за ним.
Один милиционер с группой ребят остался сторожить задержанного, другой побежал за Майгонисом. Усатый попытался ускользнуть через средний, выход но поставленные там Майгонисом ребята изо всех сил держали дверь и не выпустили его.
Оба приятеля барышни Берзинь были страшно обозлены.
— Мы этого так не оставим! Вы не имеете права нас арестовывать! Видали: уж и дров нельзя напилить! Вы нам за все ответите! — ругались они.
— Заприте подвал и никого туда не пускайте. Мы скоро вернемся, — сказал милиционер Майгонису. Тот надулся от важности. Наконец-то произошло что-то необыкновенное!
В сарайчике барышни Берзинь под дровами был найден целый склад. Там было все, начиная от перца и кончая невиданными тканями.
— Так вот откуда у барышни Берзинь всякие чудные юбки, — догадались ребята. — Хороши же ее кавалеры с чемоданами!
Милиционеры тщательно все осмотрели, затем вывели ребят из подвала, заперли его и запечатали.
— Следите, чтобы никто не заходил в подвал, — наказали они ребятам. — Предупредите жильцов.
Затем они пошли к барышне Берзинь и увели ее с собой. Барышня Берзинь выглядела страшно испуганной и растерянной.
Известие об этом происшествии молниеносно облетело все квартиры. Его обсуждали взрослые и дети.
— Говорила я тебе: не лазай по подвалам! — бранила Альку мать.
— Так меня же там и не было, — с великой досадой сказал Янка.
Мама Мары очень расстроилась:
— Ведь он мог тебя задушить! От таких типов всего можно ждать. Чтобы это было в последний раз: не смей ходить в подвал! Поняла?
— Вот ведь оказывается, какова наша барышня, — рассуждали жильцы. — Впрочем, этого следовало ожидать. А то откуда у нее взяться деньгам! Нигде не работает и этак наряжается.
Вечером в штабе Мара сидела на почетном месте. Она была героиней дня.
— Я говорю: «Майгонис, выходи!» — рассказывала она, а ребята слушали, затаив дыхание. — Тут вижу — двое в сарайчике что-то складывают. Я подбираюсь… Воры! У меня мороз по коже. — Но не думайте, я не боялась нисколечко! «Вы что тут делаете?» — спрашиваю. Они как испугаются… Один — хвать меня за горло и давай душить.
— Уж это ты врешь. Сама говорила: за руку, — не вытерпела Ильза.
— Не перебивай! — зашикали на нее остальные.
— Я нагнулась — и цап бандита зубами за руку. Он так взвыл от боли. Я вырвалась и бегом.
— И тогда ты стала кричать?
Мара кивнула.
Все снова принялись осматривать ее руку, на которой едва заметно еще проступали отпечатки пальцев. Маре было жаль, что до завтра они исчезнут и ей нечего будет показать в школе. Поэтому она решила сама себя слегка оцарапать.
— Жаль, что не я там был, — все еще не мог успокоиться Майгонис. — Я бы ему как дал…
— А мы стоим у подвальных дверей, — рассказывали близнецы, — слышим, кто-то подбежал с той стороны, подергал ручку и отпирает. Мы схватились за ручку. «Открой черт побери! — кричит. — Буду стрелять!» — Мы испугались, а все равно держим дверь изо всех сил. А он вот-вот откроет…
— Тут подоспели мы с милиционером, — вмешался Майгонис, — и взяли усатого. Видите, как хорошо, что я расставил посты у всех выходов. Иначе бы один убежал, — похвастал Майгонис.
— Послушайте, что же мне делать с Эммануильчиком? — спросил Алька. — Барышня Берзинь его сунула матери и успела только сказать: — «Кормите манной кашей и котлетками». — Алька совсем приуныл. — Ясно, что мне придется возиться с этим… с этой карикатурой на собаку. У матери нет времени.
— Не забудь поварскую книгу, когда станешь ему обед готовить, — смеялись ребята.
— И белый передник надень: у всех нянек белые передники.
Но Альке было не до шуток. Хоть бы порядочная собака, например овчарка, тогда бы еще ничего. А то этакий… с кошку ростом…
— Не зови ты его Эммануильчиком. Это не собачье имя. Уж лучше Цезарь.
— Я назову его Марсом. Есть такая книжка, где пишется про собаку Марс, — сказал Алька.
— Ага! «Пограничники, два мальчика и собака»! — опять блеснул своей осведомленностью
