контролировать ситуацию. Пусть все идет так, как хотят высшие силы.
Скоро Колин отпустил ее готовить обед. Сам он сказал, что ему следует сделать несколько важных звонков. Эмили запекла в духовке курицу и подогрела картофель, который остался от вчерашнего ужина. Посчитав, что еда может показаться ему слишком простой, она добавила салат из кальмаров.
Колин, видимо, одобрил все ее блюда, так как съел их в один момент.
— Как идут дела? — спросила Эмили.
— Неплохо. Если не учитывать тот факт, что мне нужно срочно поехать в Шайенн.
— Но зачем?
— Чтобы встретиться с одним важным человеком. Ты, конечно, понимаешь, что моей домашней коллекции не хватит на целый музей. Поэтому я ищу людей, которые помогли бы мне наполнить его действительно интересными экспонатами. В Шайенне как раз живет такой человек.
— И кто же он? — спросила Эмили.
— Его зовут Робин Мелуни. Он вождь одного из самых крупных индейских племен Вайоминга. Робин обещал помочь мне с музеем. Вот почему я должен ехать, причем как можно скорее.
— Надеюсь, поездка не продлится долго?
— Дня два-три, не больше. Но, Эмили, — обеспокоенно произнес Колин, — ты ведь не отпустишь своего пациента одного, без надзора?
— Конечно, нет. Хотя за последнюю неделю состояние вашего здоровья стало стремительно улучшаться, не думаю, что вы сможете обойтись без моей помощи так же хорошо, как вчера… без костыля.
Колин хитро прищурился. Разумеется, он знал, что Эмили не пропустила подробностей его появления в спальне.
— Тогда решено, — кивнул он. — Назначаю отъезд на завтра. И не бойся, скучать тебе не придется. Кроме помощи в моих делах ты сможешь походить по магазинам. Или вместе со мной посетить театр.
— Не волнуйтесь, я жила в Шайенне больше года и знаю, что там можно отлично провести время. А где мы поселимся?
— В отеле, разумеется… Я возьму два отдельных номера.
— Не сомневаюсь, — не обращая внимания на его ехидный тон, ответила Эмили.
Как странно, думала она на второй день пребывания в Шайенне, я жила здесь больше года, но, оказывается, совсем не знала этого большого города. Колин показал ей места, о существовании которых она даже не подозревала, — небольшие картинные галереи, музеи и потрясающие рестораны, где, казалось, все обращали внимание на известного ученого и его спутницу.
Правда, они не сходили в театр, так как рабочий график Колина оказался слишком плотным. Он очень уставал к вечеру, тем более что состояние его здоровья не позволяло и работать, и развлекаться в полную силу. Поэтому вечера они проводили в отеле, смотря телевизор и обсуждая то, что увидели за день.
Эмили нравились эти по-домашнему уютные вечерние часы. Колин оказался прекрасным собеседником, у него всегда были припасены удивительные истории из своей жизни, полной приключений и открытий. Иногда они разговаривали до полуночи, но, как только в номере повисала тишина, Эмили сразу становилось не по себе. Она вспоминала, что находится наедине с мужчиной, который прямо заявил, что хочет ее, и уверен, что добьется своего. Между ними возникало почти осязаемое напряжение, и Эмили, пожелав Колину спокойной ночи, спасалась бегством в свой номер.
Она чувствовала, что эта поездка еще больше объединила их. Эмили уже не могла представить свою жизнь без синеглазого пациента. И конечно, это не могло ее не настораживать.
Они пробыли в Шайенне три дня и потом поехали домой. Дорога была не очень длинной и проходила по живописным местам, похожим на то, в котором располагалось жилище Колина. Когда проезжали над какой-то бурной горной рекой, Колин сказал:
— Кстати, это та самая река, по которой я сплавлялся, когда со мной приключилось несчастье. Только это было гораздо выше по течению.
— Кто тогда нашел вас? — спросила Эмили.
— Меня вынесло на берег, и я успел достать из кармана радиотелефон, который всегда при мне, и позвонил в «Службу спасения», а потом потерял сознание. Меня привели в чувство только в больнице. Говорят, вертолет два часа искал нужное место для приземления среди лесов и гор.
— Ужасно, — содрогнулась Эмили.
— Да, иногда бывают неприятные ситуации, — согласился Колин. — Но это часть моей работы, без которой я не мыслю своего существования.
— Вы еще легко отделались, — заметила девушка. — И несмотря на постоянное нарушение моих правил, удивительно быстро поправляетесь.
— Что-то я не чувствую, — вздохнул Колин. — Хотелось бы ускорить процесс. Ты не знаешь, как этого добиться?
Эмили засмеялась.
— Мне давно стало ясно, что терпение и Уиллоуби — две совершенно несовместимые вещи.
Затем воцарилось молчание. Ей не надо было отводить взгляда от дороги, чтобы посмотреть на Колина. Эмили и так знала, насколько растерянным сейчас выглядит ее спутник. Он до сих пор не привык к тому, что над ним можно посмеиваться, особенно если шутки исходят от лица противоположного пола.
— Как, черт возьми, у тебя получается это? — наконец спросил Колин. — Еще никто так умело и в то же время вежливо не издевался надо мной.
— Годы практики. У меня есть старший брат, очень похожий на вас, — заговорщицки прошептала Эмили и тут же весело рассмеялась.
Ее смех оказался заразительным, и скоро они уже вместе хихикали, вспоминая разные истории из детства. Но после того как Эмили вспомнила про родителей, Колин помрачнел, и она расстроилась, что невольно причинила ему боль.
Эмили понимала, что раз у Колина и его матери разные фамилии, то или его родители в разводе, или отец умер. Впрочем, последнее было маловероятным. Миссис Свенсон сказала однажды, что Колин — вылитая копия отца, и это не звучало в прошлом времени.
Значит, они разведены. Может быть, поэтому ее работодатель так негативно настроен против брака? Ведь еще вчера он говорил ей, что мечтает умереть холостяком. Наверное, пример неудавшейся женитьбы родителей до сих пор отражается на его взаимоотношениях с женщинами. Но Эмили, разумеется, была достаточно тактична, чтобы высказывать эту теорию вслух и спрашивать, права ли она.
Последние мили до дома они проехали в молчании. После легкого ужина Колин сказал, что очень устал и хочет лечь. Действительно, он выглядел неважно. И Эмили опять подумала, что должна заставлять его работать поменьше…
Но как? Привязать к кровати? Перед ее взором предстала четкая картина того, что она сказала себе в шутку. К счастью, Колин уже вышел из комнаты и не видел яркого румянца на ее щеках.
Эмили слышала, как наверху включили воду. Значит, он принимает душ. Что ж, пока Колин занят, ей надо подняться к нему в спальню и переменить постельное белье, что она и сделала. Когда Колин вошел, тяжело опираясь на костыль, Эмили как раз закончила работу.
— Все в порядке? — спросила она, когда Колин уселся на кровать и вытянул больную ногу вперед. Эмили помогла ему снять мешок, защищающий гипс от влаги, выкинула его в корзину для бумаг и перебинтовала запястье.
— Да, все нормально, — помолчав, ответил Колин. — Рад, что вернулся домой. — Он протянул руку и накрыл пальцы Эмили. — Спасибо тебе. За эти дни в Шайенне ты столько мне помогла! Без тебя бы я не справился.
— Надеюсь, поездка все же не была слишком утомительной? — спросила Эмили. Она чувствовала, что не в силах отнять руку и старалась делать вид, будто все идет как должно.
— Не волнуйся, милая, — ответил Колин, — Я сам знаю, что мне по силам.
— Не всегда, — с улыбкой возразила девушка. — К тому же вы никак не хотите привыкнуть к тому, что сейчас ваше здоровье не в лучшем состоянии. И я здесь, чтобы проследить за ним.
— Так и есть. Поверь, ты очень эффективно помогаешь мне тем, что постоянно ворчишь и запрещаешь кучу вещей. Ну ладно, иди к себе и отдыхай. Спокойной ночи.
