– По нашей вине?
– Да, вспомните теплоход, шлюпку с людьми Аслана, и вам все станет ясно.
– Но как они узнали? Ведь кроме двух-трех свидетелей, моих друзей, там никого не было.
– Благодарите Льва Борисовича Баянова. Это он раструбил на весь белый свет, как геройски вы вели себя в экстремальной ситуации. Как всадили пулю в живот Аслану и срезали тали, на которых спускалась на воду спасательная шлюпка. Как видите, я живописую эту сцену во всех подробностях. С его же слов.
Лева, безусловно, оказал мне и Игнатию медвежью услугу. И то, что нам до сих пор не вышибли мозги, было просто чудом.
Я посмотрел на часы. Полдень. Уже сорок минут, как я должен быть мертв. Вот тебе и пятница тринадцатое число.
– И что же теперь делать? – вырвался у меня вполне идиотский вопрос.
– Ничего, – сказал Олег.
– Ну тогда я пошел...
– Идите. Но вас обязательно убьют. Не получилось в этот раз, получится в следующий.
– Зачем же вы меня спасли?
– А как вы думаете?
– Вы хотите сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться.
– Не только вам, но и вашему другу Игнатию. Суть его вкратце такова. Вы помогаете нам задержать Богуславского, мы предоставляем вам гарантии безопасности.
Фамилия, названная Олегом, была хорошо известна не только мне, но и Интерполу; уйдя от справедливого возмездия, человек, скрывавшийся под ней, подался в бега, и с тех пор о нем ничего не было слышно, кроме того, что бывший глава местечковой мафии стал преступником международного масштаба и, действуя через подставных лиц, приобрел еще большее влияние не только в нашем городе, но и во всем регионе. О масштабах его закулисной деятельности и связях на самом высоком уровне можно было только догадываться, однако, как бы ни были могущественны его покровители, Богуславский рисковал в любой момент загреметь под фанфары по обвинению в организации теракта. Теплоход «Гермес» покоился на дне Черного моря именно благодаря его недюжинным организаторским способностям и деятельному уму. Оставалось непонятным лишь одно – каким образом содействие в его поимке мог оказать я или протоиерей, зачем мы понадобились такой серьезной, все еще достаточно могущественной структуре, как ФСБ.
– Я постараюсь обрисовать ситуацию так, чтобы не упустить ни одной детали, – сказал Олег. – Здесь очень тесно взаимосвязано все: и политика, и экономика, и собственно преступность, и частные судьбы людей, например ваша.
Далее он рассказал мне о том, что представляет собой империя Богуславского и как этот теневой олигарх собирается легализоваться, уклонившись от уголовной ответственности посредством ряда многоходовых комбинаций. Оказывается, помимо традиционно криминальных направлений деятельности, принимавшей все более цивилизованные формы, в сферу его интересов входил нефтяной бизнес. Схема изъятия денег из государственных компаний, занимающихся добычей, транспортировкой и переработкой нефти, была слишком сложна, поэтому Олег описал мне лишь один из способов, с помощью которого можно дробить мощные финансовые потоки на маленькие ручейки, чтобы затем направлять их русла на тайные зарубежные счета. Скажем, некая частная фирма заключает с руководителем государственной нефтяной компании договор о проведении аудиторских проверок. Условия сделки оформляются на бумаге: деньги за несуществующие услуги переводятся в аудиторскую фирму, разумеется, за вычетом комиссионных для руководителя госкомпании, с которым существует устный договор. Затем перечисленные денежные средства поступают на соответствующий лицевой счет в какой-нибудь доверенный банк, после чего распыляются по многочисленным фирмочкам и исчезают бесследно. Эта классическая комбинация была доведена Богуславским до совершенства и на практике выглядела так: в роли буренки выступало акционерное общество «Госнефтегаз», доильным аппаратом была частная фирма «Инвестаудит», емкостью для надоя – «Лира-банк», в котором я имел честь состоять в службе безопасности. Это обстоятельство поразило меня особенно: увы, никак не получается оставаться честным до конца, создать свой праведный мирок и быть в нем единственным незаходящим солнцем. Даже не преступая закон, я тем не менее служил целям криминала, оберегая интересы последнего в банковской сфере. Так кто же я в таком случае?
Впрочем, время для самобичевания было выбрано мною явно неудачно. Я узнал нечто такое, что поразило меня до глубины души и вмиг заставило забыть о собственных проблемах и неурядицах.
– Вам, конечно, не терпится узнать, при чем тут вы, – сказал Олег. – Дело в том, что о местонахождении Богуславского нам до сих пор ничего не известно, однако на след некоторых его сообщников нам удалось напасть...
Первым в этом списке совершенно неожиданно для меня оказался мой лучший друг среди бизнесменов Лева Баянов, лидер партии свободных предпринимателей. С помощью ППНБ Богуславский рассчитывал получить решающее большинство в областной Думе, затем, выставив свою креатуру на выборы в нижнюю палату парламента страны, замутить местечко в Государственной думе. О том, кто конкретно планировался в качестве кандидата в кресло народного избранника, можно было только догадываться. Обеспечив себе столь мощную поддержку во властных структурах, Богуславский без особого труда мог решить все свои проблемы с законом и замять возбужденное против него уголовное дело.
– Получается, вам все известно, – сказал я. – Почему же тогда преступники разгуливают на свободе? Есть директор нефтяной компании, есть факт сговора с целью личной наживы, есть доказательства хищения государственных средств. Что мешает вам со всем этим разобраться? Тогда и Богуславский не будет представлять угрозы...
– Все так, но не совсем. Мы знаем практически все практически обо всех. Но переломить ситуацию пока не в силах. Для этого нужна политическая воля. Мы много думали, многое поняли, мы почти прозрели, но наше время еще не пришло. А пока все, что мы можем, – это убирать одних преступников руками других.
– Немного же вы можете, – не удержался от саркастического замечания я.
– И обращаться за помощью к таким людям, как вы, для которых такие понятия, как долг, честь и Отечество еще что-то значат. К счастью, они, эти люди, еще есть и готовы пойти нам навстречу. А что касается оргпреступности... Я давно предлагаю вешать на золотые цепи «новой буржуазии» колокольчики. Чтобы легче было отстреливать ее наиболее одиозных представителей. Надеюсь, вы понимаете, что это шутка, – добавил он.
– Спасибо за лестную характеристику. Но прежде чем согласиться вам помочь, я должен вникнуть в суть вашего предложения, все как следует обдумать, чтобы...
– К сути я еще не приступал, – вежливо перебил меня Олег. – Извините за длинную преамбулу, но она была необходима. Сейчас вы поймете почему. Дело в том, что гендиректором аудиторской фирмы является некая хорошо известная в криминальных кругах особа, с которой вам, возможно, приходилось встречаться на теплоходе. Миледи. Вам ни о чем не говорит это прозвище?
Я внутренне непрягся, чуя приближение какой-то неведомой опасности и интуитивно связывая ее с хорошо знакомыми мне людьми и обстоятельствами.
Пожалуй, нет, – осторожно ответил я.
Тогда поставим вопрос иначе, – безотрывно глядя мне в глаза, проговорил Олег. Меня его изучающая манера разговора начинала потихоньку раздражать.
– Она – самое близкое доверенное лицо Богуславского. Достоверно известно, что в момент совершения теракта на «Гермесе» Миледи была с ним.
Теперь у меня уже не оставалось никаких солмнений: я хорошо, слишком хорошо знал эту женщину. Более того, я когда-то любил ее, и это чувство едва не погубило меня. У нее было много имен, и все фальшивые; Садовский знал ее как Сандру, для меня она была Валерией, для кого-то претенциозной Миледи или кем-то еще. Однако это ничего не меняло по существу: я не горел желанием встретиться с ней вновь. Вероятно, в это мгновение я еще не вполне сознавал всю безвыходность своего положения и потому тешил себя иилюзией свободы выбора, но Олег постепенно, шаг за шагом, подводил меня к черте, за которой выбора у меня не оставалось.
– Она тоже объявлена в розыск. На нее возбуждено уголовное дело по статьям «мошенничество», «причинение имущественного ущерба путем обмана» и «злоупотребление полномочиями аудитора». С вашей
