улыбнулся:
– Ты, наверное, сидишь и думаешь: с какой стати этот болван все мне рассказывает?.. Не поверишь, но мне самому противна эта история с порнофильмами. Я устал от этой грязи, устал от бессмысленных убийств девчонок... Одно дело, заказ на какого-нибудь депутата или банкира. Тогда чувствуешь себя Робин Гудом... – Кайзер тяжело вздохнул и вновь присосался к банке. Затем вытер губы тыльной стороной ладони. – Знаешь, а ведь сегодня я получил очередной заказ... Не поверишь, но он опять от Савина.
Андрею казалось, что он владеет собой достаточно хорошо и внутренне готов к любым, самым невероятным сюрпризам. Однако прозвучавшая информация заставила его побледнеть.
– И кого на этот раз?
– Я не знаю, – ответил Кайзер и, прочитав в глазах Андрея недоверие, с нажимом добавил: – Я и вправду не знаю. Какая-то женщина, бывшая любовница Шершнева. Убийство планируется на пятницу. Убивать будем не мы. Моим ребятам на этот раз выпала незавидная роль «чистильщиков». Им придется из готового трупа сделать конфетку. То есть представить эту смерть как несчастный случай... Только и всего.
«А он, часом, не врет?» – подумал Андрей и спросил:
– Кто же в таком случае будет убивать?
– Шершнев. Если я правильно понял. У Савина с ним большие проблемы: Шершнев собирается уходить из команды. Вот они и хотят привязать его к себе с помощью шантажа. Накачают наркотиками, запрограммируют на убийство, а когда все произойдет, помогут замять это дело. Так сказать, по-дружески. Неплохо придумано, правда? – Кайзер помахал в воздухе пустой банкой и вопросительно посмотрел на Андрея. – Я возьму еще пива?
– Бери, – кивнул тот.
Наблюдая за тем, как Кайзер копается в холодильнике, Андрей на мгновение задумался:
«Похоже, придется идти на Литейный. Сам я вряд ли смогу помешать готовящемуся преступлению: ни связей, ни слаженной команды. Я ведь даже не смогу узнать имя любовницы Шершнева...»
Внезапно Кайзер метнулся к двери, ведущей в смежную комнату, и завозился с замком. Андрей мгновенно среагировал на его движение, вскинул пистолет и заорал:
– Стоять!
Дверь распахнулась, и из комнаты со злобным урчанием выскочил огромный дог. Бросился на Андрея, повалил на пол. Падая, тот успел-таки дважды спустить курок, и пес, громко завыв, рухнул на него всем своим грузным телом. Андрей отшвырнул в сторону труп собаки и вскочил на ноги...
Откуда в руках у Кайзера взялся «вальтер», так и осталось для него загадкой. Видимо, тот успел вытащить оружие из загашника, пока Андрей «воевал» с догом. Указательный палец Кайзера лежал на спусковом крючке, дуло было направлено Андрею в лицо. Чтобы выиграть время, Андрей упал, прокатился несколько метров и, вскинув «глок», выстрелил. На груди у Кайзера появилось багровое пятно. Он рухнул на колени и выпустил «вальтер» из рук, так и не успев им воспользоваться.
Андрей тяжело поднялся и подошел поближе. Знаменитый Кайзер, имя которого наводило страх на половину жителей Питера, хрипел и истекал кровью. Жить ему оставалось считанные секунды, однако было видно, что он изо всех сил борется со смертью. Широко раскрытым ртом Кайзер ловил воздух, а в его глазах тлели огоньки злости. В конце концов смерть одержала верх: из горла хлынула вязкая и густая кровь, он вскинул руки, дернулся и затих.
«А ведь Кайзер и вправду не умел стрелять, – подумалось вдруг. – Окажись кто другой в его положении, валяться бы мне с простреленной грудью...»
В этот вечер Андрею везло по-настоящему. Он покинул дом точно таким же образом, каким вошел: через черный ход. И никто не остановил его ни в коридоре, ни на лестнице. Лишь один раз тихонько тренькнула рация, но Андрей, быстро сориентировавшись, ответил проверяющему, что у Седьмого все в порядке...
Темно-синий джип по-прежнему стоял во дворе, у самых дверей. Зяблик, который за это время уже успел очухаться, одарил его таким безумным взглядом, словно не верил, что этот отчаянный парень все еще жив. Молча сев на водительское место, Андрей завел мотор и направил машину к воротам.
Увидев джип, охранники не удивились. По-видимому, Зяблик, любитель азартных игр, не раз покидал территорию особняка в столь позднее время. Когда ворота поползли в разные стороны, Андрей, не выдержав напряжения, нажал на педаль газа. Джип вылетел на дорогу, едва не врезавшись в «Волгу», спокойно сворачивающую во двор, но в последнее мгновение Андрей резко повернул руль вправо. Столкновения удалось избежать, но зато оставшиеся позади парни из охраны, кажись, заподозрили что-то неладное.
Впрочем, Андрею было на все наплевать. Увеличив скорость, он выехал на шумную улицу, затем свернул в какой-то переулок, потом немного поплутал по центру и наконец остановил джип в каком-то захудалом дворике. Включил в салоне свет, повернулся к Зяблику, с трудом помещавшемуся между сиденьями, и с наигранным сожалением произнес:
– Все, Зяблик, дальше наши пути расходятся. Как видишь, я сдержал свое слово: ты жив и здоров. Чего не скажешь о твоем хозяине... И я не боюсь тебе в этом признаться, потому что ты, Зяблик, давно желал его смерти.
Услышав эту новость, тот судорожно задергался и издал громкий, гортанный звук, очень похожий на вой одинокого волка. А может, это был вопль восторга?
– Извини, но развязать тебя я не могу, – продолжил Андрей. – Придется ночку тут покемарить. Ну, ничего, не вешай носа. Завтра, глядишь, кто-нибудь поможет...
Перебросив через плечо брезентовую сумку, Андрей выбрался из машины и неторопливо зашагал вдоль домов.
Глава 4
СОЮЗ РЫЖИХ
Новые убийства, которые совершались в Питере с завидной регулярностью, отодвинули на задний план дело о насильственной смерти Алевтины Потаниной. После нее были застрелены двое банкиров, несколько крупных бизнесменов, совершено покушение на депутата Госдумы, в результате которого погибли его шофер и телохранитель. Работы у Парамонова и Моисеева было выше крыши: они впопыхах вели сразу несколько убойных дел, пытаясь сделать все возможное, чтобы раскрыть преступления с ходу. С ходу, конечно же, не получалось, но кое-какие результаты все-таки были. По крайней мере, начальник отдела по борьбе с тяжкими насильственными преступлениями полковник Самусев был очень доволен группой Парамонова. Именно об этом он сказал на оперативном совещании в присутствии всех сыщиков отдела. Даже произнес пафосную речь, главный смысл которой сводился к одному: «Виват доблестным сыщикам, которые трудятся под моим чутким руководством!» Слушать эту галиматью было скучно и противно, и Парамонов, не сдержавшись, зевнул. И тут же получил по голове (в переносном смысле, разумеется). Самусев, который, казалось, и не смотрел на Парамонова, неожиданно для всех закончил свое пространное выступление конкретным вопросом:
– Я понимаю, ребята, что вы здорово загружены, но как обстоит дело с убийством в Приморском лесопарке?
При этом он посмотрел на графин с водой, однако все догадались, к кому конкретно относится эта реплика. Не дождавшись ответа, Самусев недовольно нахмурил брови и перевел взгляд на Парамонова.
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день... – со злостью подумал тот. – Нашли козла отпущения! Да никак это дело не продвигается, никак...» Но вслух сказал совершенно другое:
– По этому делу ведется предварительное расследование. Прорабатывается версия убийства на сексуальной почве.
Самусев деловито кивнул, как если бы Парамонов ответил: «Сегодня ночью подозреваемый задержан, он уже подписал чистосердечное признание и в данный момент находится в СИЗО». Покосился на настенные часы и неожиданно для всех закончил оперативку:
– Все, ребята, закругляемся. Все свободны, Парамонов, останьтесь.
Мучимый дурными предчувствиями, Парамонов проводил взглядом Семена, который вышел из кабинета
