– Что отдать? – Савин нахмурил брови. – Да и вообще, что за тон?
– Хорошо, буду разговаривать с тобой другим тоном. – Липницкий криво усмехнулся и достал пистолет. – Ну, я жду. Выкладывай, как давно ты решил сделать из меня сумасшедшего!
– По-моему, из тебя уже не надо ничего делать. – Савин опасливо покосился на оружие. – И не дури с этой штуковиной. Может и выстрелить. Давай лучше спокойно все обсудим. Я прекрасно понимаю твое состояние. Арест Шершнева мне тоже нервы попортил... Но ведь все улажено: Шершнев мертв, против нас у прокуратуры ничего нет... И, Сева, пора кончать этот цирк. Мне завтра рано вставать.
– Ты первый и затеял этот цирк, – нервно парировал Липницкий и решил брать быка за рога: – Может, достанешь из сейфа признание Кайзера и вместе послушаем его? Или по-прежнему будешь врать, что у тебя нет этой кассеты.
– Я тебя не понимаю.
– Отлично. – Липницкий едва сдержался, чтобы не спустить курок, но вовремя остановил себя. – Где сейф?
– В гостиной.
– Точнее.
– За пейзажем.
– Ключ?
– Послушай, Сева. – Савин изо всех сил старался произнести это как можно спокойнее и мягче. – Ты же знаешь, что в сейфе – конфиденциальная информация...
– Ключ!
Тяжело вздохнув, Савин глазами указал на стол.
– В моем «дипломате».
Боком переместившись к столу, Липницкий открыл «дипломат» и вытащил из него связку ключей.
– Который из них?
– Желтый, – пролепетал Савин. – Теперь все?
Липницкий покачал головой.
– Ты, конечно, и дальше можешь считать меня бараном... – Он взял со стола сотовый телефон и, бросив его на пол, разбил каблуком. – Но вызвать охрану или звякнуть в милицию у тебя не получится. – При этих словах, к неимоверному удовольствию Липницкого, Савин побелел как полотно. – Не нравится?.. Но это еще не все. Ты забыл сообщить код сейфа.
Сообразив, что отказ будет себе дороже, Савин назвал код.
– А сейчас я поступлю с тобой так, как ты собирался поступить со мной. – Липницкий без колебаний спустил курок.
Пуля вошла прямо в переносицу и, насквозь пробив череп, выплеснула все его содержимое на стену. От этого зрелища Липницкому стало не по себе. Сжимая в руке пистолет, он попятился к двери. Выглянув в коридор и убедившись, что там никого нет, вышел из комнаты.
Но вдруг услышал звук приближающихся шагов. Через пару секунд в конце коридора показался охранник – коренастый парень лет двадцати пяти. На плече у него висел приведенный в боевое положение пистолет-пулемет «ПП-90».
Увидев в руках у шефа пистолет, крепыш совершенно не удивился этому.
– Уже в курсе? – возбужденно выдохнул он. – Двоих наших уложили во дворе. Стреляли в упор... Я хотел предупредить...
– Где твой напарник? – перебил его Липницкий.
– У ворот. Осматривает территорию.
Их глаза встретились, и крепыш заволновался – что-то во взгляде шефа ему не понравилось. Интуиция подсказывала, что действовать надо незамедлительно, а здравый смысл нашептывал: «Мало ли что могло почудиться с перепугу?» Но не прошло и минуты, как крепыш пожалел, что не доверился своей интуиции, – дуло пистолета уперлось ему в подбородок.
– Брось пулемет на пол! – сквозь зубы процедил Липницкий.
Охранник молча выполнил приказ.
– А теперь давай вперед, по коридору. Живо вниз!
Развернувшись, парень шагнул к лестнице, но тут же рухнул, срезанный выстрелом.
«Остался еще один», – холодно констатировал Липницкий. Затем, перевернув охранника на спину, сорвал с ремня рацию и включил ее.
– Липницкий говорит. Что там у тебя?
– Ни души, и никаких следов, – послышалось в ответ.
– Отходи в дом и займи боевую позицию на входе. Никакой импровизации. Понял?
– Так точно. Отхожу.
Липницкий бросил рацию на пол и, переступив через труп, поспешил на первый этаж. Спускаясь по лестнице, почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернувшись, встретился глазами с Клавдией. Горничная стояла в проеме кухни с подносом в руках. На ее лице была написана тревога.
– Что-то случилось, Всеволод Иванович? Мне показалось, я слышала выстрелы...
– Нападение, – коротко пояснил Липницкий и сурово приказал: – Живо назад, на кухню! Сиди там и не высовывайся, пока я не приду. И повара не выпускай. Ясно?
Робко кивнув, Клавдия захлопнула дверь.
Стараясь ступать неслышно, Липницкий проследовал в холл. Охранник сидел у входа, спиной к нему. Его напряженная поза лучше всяких слов говорила о том, что в любой момент парень готов отразить нападение. Не останавливаясь, Липницкий вскинул руку, взял на мушку затылок парня и вновь нажал на спусковой крючок. Особенно не интересуясь результатом, повернул в гостиную...
За одной из картин действительно оказалась дверца несгораемого сейфа. Дрогнувшей рукой Липницкий сунул ключ в замочную скважину и принялся торопливо набирать номер кода. Услышав характерный щелчок, осторожно открыл дверцу и заглянул внутрь.
На металлических полках оказалось несколько упаковок стодолларовых банкнот и с десяток папок.
«Скорее всего кассета в одной из них...» – решил Липницкий, вытащил папки и принялся суетливо вытряхивать на пол их содержимое.
Под ноги посыпались всевозможные счета, контракты, письма. Кассеты нигде не было.
– Что за черт? – вслух выругался он и принялся ногой разгребать ворох бумаг. Затем вновь заглянул в сейф и, убедившись, что и там пусто, взвыл от отчаяния.
«Может, Савин хранил кассету в другом месте?.. Хотя вряд ли. Похоже, меня надули. И кто? Какой-то паршивый московский мент!.. Какой же я идиот!» Схватившись за голову, Липницкий как подкошенный рухнул в кресло.
В эту минуту он отчетливо осознал, что по своей глупости вляпался в настоящее дерьмо: на его совести пять невинно загубленных жизней. Увы, повернуть время назад было уже невозможно. И уйти от ответственности, судя по всему, тоже. Оставался только один выход...
Сжав зубы, Липницкий вдавил дуло пистолета в висок, но спустить курок не хватило духу. Он повторил свою попытку еще раз, затем еще и еще. Но каждый раз словно кто-то невидимый опускал его руку.
«Пожалуй, это глупо, – попытался уговорить он себя. – Во всем, что произошло, виноват не ты, а этот паршивец Корнилов. Прежде чем уйти из жизни, ты должен прикончить его!»
Решение было принято, и Липницкий вздохнул с облегчением. Пока он не представлял, где будет искать Корнилова, но был уверен, что обязательно его найдет. А пока ему надо было уходить из особняка. Правда, перед тем как это сделать, следовало убрать еще двоих – горничную и повара.
Рассовав по карманам сбережения Савина, сунул оружие в кобуру и направился к кухне. Но не успел сделать и шагу, как услышал нарастающий вой сирен.
«Неужто по мою душу?» Он замер на месте, не зная, как поступать дальше: бежать к машине или занять хорошо укрепленную боевую позицию. Бросился к окну, приоткрыл жалюзи и увидел, как над забором взметнулось несколько трезубцев. Будучи профессионалом, Липницкий моментально сообразил, что в ход пошло боевое оснащение спецназа. Путь для отступления был отрезан.
«Спасибо идиотам, что хоть сиреной предупредили». Злорадно усмехнувшись, он вытащил из рук мертвого охранника пистолет-пулемет и, примостившись рядом с ним, занял удобную для стрельбы
