этой продукции Англия могла создать огромный флот -основу ее могущества на морях.
Не удивительно поэтому, что в первые же годы после выхода России на Балтику в Финском заливе появились иностранные торговые корабли. Осенью 1703 г. к устью Невы прибыл первый голландский корабль, на следующий год - английский; вслед за ними в Петербург стали прибывать десятки иностранных кораблей под флагами многих европейских государств. Русское правительство всемерно поощряло развитие торговли, имевшей большое значение для экономики страны.
Необходимость и важность торговых связей с Россией была столь высока, что европейские страны ревниво следили друг за другом, опасаясь, как бы не опоздать с заключением торговых контрактов. Вместе с тем они стремились не допустить усиления экономической, политической и военной мощи России и были заинтересованы в том, чтобы у нее не было ни собственной отечественной промышленности, ни развитого торгового судоходства. В наши расчеты, писал английский посол в 1706 г., «не входит ознакомление царя и его подданных с тайнами торгового дела, выгоды которого ободрят их к новым предприятиям и к развитию мореплавания, что может причинить значительный убыток и англичанам и всем, кто до сих пор пользовался невежеством русских,' а вместе с тем всею торговлей на севере»'.
Таким образом, торгово-промышленные круги западных стран, развивая торговлю с Россией, стремились прежде всего использовать ее как источник дешевого сырья и поставить в зависимое положение, Этим же целям отвечала и внешнеполитическая деятельность западноевропейских кабинетов.
Англия враждебно относилась к утверждению России на Балтийском побережье, так как опасалась не только роста ее экономического могущества, но и повышения политического влияния на европейские дела. Поддерживая с Россией мирные отношения, английское правительство вместе с тем не желало заключать с ней каких-либо политических союзов и давать обязательства о помощи в Северной войне. Английские политические деятели считали крайне невыгодным, если в лице России на Балтике появится новая могущественная держава2.
Понимая, что одним из главных орудий для утверждения России на Балтике является военно-морской флот, правящие круги европейских государств пристально следили за развитием русского кораблестроения и организацией вооруженных сил. Донесения иностранных представителей из России неизменно содержали самые подробные и детальные отчеты о численном составе русского флота, о его дислокации и вооружении, о закладке и спуске- на воду новых кораблей. В своей разведывательной деятельности иностранные агенты использовали прежде всего реакционную оппозицию во главе с царевичем Алексеем, среди которой были и высшие чины морского управления (адмирал-теец А. В. Кикин и др.).
В Западной Европе рассчитывали, что первые успехи русского оружия являются временными и отнюдь не означают прочного укрепления России на берегах Балтийского моря. Однако эти прогнозы не оправдались.
Гангутский бой
В то время когда началось укрепление России на берегах Финского залива, сухопутная армия Швеции под командованием Карла XII одерживала победу за победой на полях сражений в Европе. В 1706 г. перед Карлом XII капитулировал польский король Август II; для России складывалась тяжелая военно-политическая обстановка, так как она теряла своего последнего союзника в борьбе против Швеции, а Карл XII высвобождал свою армию для действии на востоке. «Армия Карла, - отмечают шведские историки, - была в то время образцовой. Это была, безусловно, одна из наиболее совершенных военных машин, которые когда-либо существовали»1.
В конце 1707 г. шведская армия начала вторжение в Россию. Русская армия была вынуждена отступать, Однако надежды Карла XII на повторение иарвского разгрома не оправдались. Шведским войскам противостояла армия, для которой семилетний период после Нарвы не прошел даром. Против завоевателей ширилось движение народных масс.
В битве под Полтавой 27 июня 1709 г. русские войска нанесли шведской армии крупнейшее поражение. Военное могущество Швеции, создававшееся в течение столетий, было сокрушено героизмом русских воинов под командованием Петра I. Самому Карлу XII едва удалось спастись и искать спасения в Турции. «Карл XII сделал попытку вторгнуться в Россию; этим он погубил Швецию и воочию показал неприступность России»2.
Полтавская победа имела большое военно-политическое значение и оказала определяющее влияние на дальнейший ход Северной войны. Авторитет России на международной арене неизмеримо возрос; возобновили борьбу против Швеции Дания и Польша, вслед за ними выступила Пруссия.
Победой под Полтавой были закреплены успехи русского оружия на берегах Финского залива и созданы предпосылки для дальнейшего ослабления морского могущества Швеции. Подчеркивая эту связь между разгромом армии Карла XII с укреплением России на Балтике, Петр после Полтавской битвы писал: «Ныне уже совершенно камень в основание Санкт-Петербурга положен…».Под Полтавой же было принято окончательное решение о перенесении столицы государства в Петербург.
Крупные соединения русских войск, оборонявшие прежде внутренние области страны от вражеского вторжения, были переброшены на приморское направление, чтобы вытеснить шведов с побережья Финского и Рижского заливов. Взаимодействуя с Балтийском флотом, русская армия уже в 1710 г. добилась крупных успехов. В марте осадный корпус Ф. М. Апраксина перешел из Котлина по льду Финского залива к крепости Выборг и начал ее осаду; корабли блокировали крепость с моря. Совместными усилиями армии и флота осада Выборга победоносно завершилась.
Успешный ледовый поход к Выборгу явился одним из «выдающихся подвигов молодого Балтийского флота. Он показал высокую морскую выучку личного состава, зрелость офицеров, хорошие качества боевых и транспортных судов»1.
В этом же году были достигнуты значительные успехи в Эстляндии и Лифляндпн: взяты Рига, Пернов (Пярну), Ревель (Таллин). Русский флот получил важнейшие базы на южном берегу Финского залива. В это же время были заняты Моонзунд-ские острова, имеющие важное стратегическое значение.
Таким образом, в результате одной летней кампании 1710 г. Швеция лишилась основных опорных пунктов для своего флота в восточной части Балтийского моря от Выборга до Риги.
Несмотря на серьезные поражения, потерю важнейших тер-, риторий и экономическое ослабление страны, шведское'правитель-ство настойчиво продолжало боевые действия и принимало меры по созданию сильной антирусской коалиции. Карлу XII удалось толкнуть Турцию на войну против России. Эта война для России не только задержала успешное развитие боевых действий на Балтике, но и повлекла за собой тяжелые последствия на юге. Прутский поход Петра с 38-тысячнон армией в 1711 г. привел к окружению ее 200-тысячной турецкой армией. Только ценой отказа от Азова Петру удалось избежать крупной военной катастрофы и заключить с Турцией мирный договор. Это позволило вновь сосредоточить усилия в борьбе против Швеции и возобновить активные боевые действия на Балтике.
В кампанию 1713 г. противник лишился своих опорных пунк-тов на северном берегу Финского залива; русские войска овладели городами Гельсингфорс, Бьернеборг, Ваза и вышли к побережью Ботнического залива.
Шведское командование поставило целью не дать возможность русским войскам использовать те преимущества, которые открывались перед ними с занятием восточного берега Ботнического залива. Этого можно было достигнуть, если бы удалось не выпустить русский флот из Финского залива, не давая ему выйти на запад - к Або-Аландским шхерам1, Ботническому заливу, на просторы Балтийского моря.
Чтобы осуществить эту задачу, в Стокгольме решили заблокировать русский флот в Финском заливе, для чего сосредоточить основные силы шведского флота в наиболее удобном месте - у полуострова Гангут.
Гангутский полуостров, расположенный в устье Финского залива, далеко выдается в море. Возле него значительные глубины, которые позволяют действовать большим парусным кораблям.
Если до Гангута русский гребной флот мог продвигаться на запад вдоль берега шхерами, среди множества мелких островов и проливов между ними, то у Гангута была неизбежна встреча с корабельным флотом противника2.
^Русское командование оценивало значение Гангута как важной позиции, которая могла сильно препятствовать действиям гребного флота. Вскоре после занятия Гельсингфорса в 1713 г. одному из опытных командиров гребного флота капитан- командору М. X. Змаевичу было поручено обследовать путь к Або и разыскать в шхерах «самый внутренний» фарватер, т. е. наиболее близкий к берегу. Однако уже тогда шведские парусные корабли стояли у Гангута и воспрепятствовали продвижению галер Змаевича. С целью разведки шхерного пути тогда же были предприняты вторичные попытки обследовать этот район. Но все разведывательные данные сводились к тому, что отыскать обходный путь для прохода мимо шведов возле Гангута невозможно: здесь, как отмечал Петр, «ни коими мерами от больших кораблей пройти невозможно, ибо на многие мили чисто и нигде островов нет».
Чтобы сорвать план противника по закупорке русского флота в Финском заливе, необходимы были срочные меры. Попытки Петра обратиться за помощью к Дании окончились безрезультатно, на непосредственную военную поддержку от союзника рассчитывать не приходилось. Чтобы вырваться за пределы Финского залива на просторы Балтики, нужно было обходиться своими силами.
Або-Аландские шхеры - обширный архипелаг, простирающийся от западного побережья
