Уамму.
– Скажите ему, что мы были рады помочь людям, попавшим в беду, – глядя на проходивших мимо островитян, попросил Александр.
Раскланявшись в ответ, старик проследовал к своей хижине. Вскоре в некоторых жилищах загорелись масляные светильники, при свете которых островитяне начали наводить порядок в своих хижинах, спешно покинутых во время боя.
– Капитан, вы сказали, что, вполне возможно, уже завтра покинете наш остров… – По лицу Уамму было заметно, что она хочет сказать нечто важное. – Может быть, вам моя просьба покажется несколько странной, но не могли бы вы задержаться у нас хотя бы на несколько дней? Видите ли, здесь на острове находилась только часть злых – мы их так прозвали. Но есть еще злые, которые тут уже бывали. Время от времени они сменяли друг друга – те приплывали сюда, эти уплывали куда-то в другое место. Я боюсь, что если злые сюда приплывут, они никого из нас не оставят в живых.
– Хорошо, я подумаю… – кивнул Матвеев. – Своим соплеменникам, которые прячутся, можете сообщить, чтобы они возвращались в селение – их никто не тронет. И еще. Скоро сюда на моторном боте приплывут четверо моих людей. Не пугайтесь – это не из тех злых.
Поблагодарив Александра, женщина зашагала прочь, ступая легко и бесшумно, чуть покачивая бедрами. Поймав себя на том, что, не отрываясь, смотрит ей вслед, Матвеев поспешил отвернуться.
«О-го! – удивился он, ощутив некоторый внутренний дискомфорт. – Что это ты, капитан, так засмотрелся на эту туземочку? А ну-ка, от-ставить!» – мысленно прикрикнул он на себя.
Он прохаживался возле хижин, полукругом тянущихся вдоль края зарослей, откуда по-прежнему слышались трели цикад, попискивание каких-то мелких зверюшек, перекличка ночных птиц. Неожиданно с юго-восточной стороны горизонта донеслось жужжащее шипение, а небо в том направлении озарилось синими и зеленоватыми сполохами, напоминающими полярное сияние. Не удержавшись, Александр стремглав кинулся к берегу океана, поскольку со стороны селения обзор закрывали разросшиеся пальмы.
Выбежав на берег, он успел заметить лишь гаснущие отсветы непонятного излучения, только что озарившего небосклон. Что это могло быть, Матвеев себе не представлял даже приблизительно. Но чувствовал, что стал свидетелем более чем странного явления, которое, вполне возможно, имело техногенный характер.
«Уж не америкосы ли тут какой-нибудь хренью занимаются? – шагая назад, размышлял он. – Территория-то принадлежит им. Вон на том же Бикини захотели – и долбанули водородной бомбой… Может, и тут что-то наподобие устраивают? Надо бы с этим разобраться…»
И вновь потянулись неспешные минуты дежурства. В какой-то миг его ухо уловило чуть слышное жужжание, которое, постепенно нарастая из-за стены леса, темнеющего со стороны океанского побережья, вскоре обратилось в слитный гул моторов бота. Звук работающих двигателей приближался, становясь все громче и громче. Судя по всему, этот шум услышал не один Александр. Из некоторых хижин выбежали их обитательницы, явно собираясь вновь кинуться наутек. Но, увидев капитана, который спокойно стоял, глядя в сторону бухты, островитянки замешкались, не зная, как им быть.
– Все хорошо! Все в порядке! – безмятежным тоном по-английски уведомил их Матвеев.
Уамму, выглянувшая в этот момент из своей хижины, повторила сказанное Александром на родном языке, и успокоенные обитатели острова вновь разбрелись по хижинам.
«Да, крепко им тут досталось за эти два года… – глядя вслед островитянам, сочувственно подумал Матвеев. – Запуганы до предела. Интересно, а почему же америкосы не вступились за подведомственное им население? Потому ли, что им просто нет дела до аборигенов, или это сознательная позиция? Да, занятный случай…»
В призрачном лунном свете на просторе океана показался десантный бот, вывернувший из-за левого края тропического леса, обрамляющего ту сторону бухты, и направился к ее берегу. Видимо, чтобы не поднимать лишнего шума, парни еще в устье залива заглушили моторы и шли по инерции. Когда бот ткнулся в берег, на песок спрыгнул Анатолий Сливченко и, лихо козырнув, доложил:
– Товарищ капитан-лейтенант, бот доставлен к месту его новой дислокации. Мы его как, пришвартуем на плаву или вытащим на берег?
– Думаю, лучше его на плаву закрепить швартовым концом, скажем, к стволу вон той пальмы. Видите? Сейчас уже начался отлив. Не хотелось бы, чтобы бот полностью оказался на суше. А то случись какая тревога – попробуй спусти его в пожарном темпе на воду… Леха, Макс, вы что такие кислые?
– А чему радоваться-то? – сумрачно откликнулся Маленький. – Мы там как услышали, что началась стрельба, стоим и думаем: то ли продолжать караулить бот, то ли бежать вам на подмогу.
– Да я предлагал идти! Это он чего-то мяться начал… – пренебрежительно махнул рукой Алтынов.
– И совершенно правильно сделал! – строго уведомил Матвеев. – Если бы покинули свой пост, получили бы по самое не балуйся! А если бы в ваше отсутствие что-то случилось с ботом? Мы бы тогда точно надолго застряли на этом острове – это в лучшем случае.
– Только это… командир, – Алексей тягостно вздохнул, – в следующий раз пусть другие бот охраняют. А то получается, что пока они пиратов херачили, мы в тылу отсиживались…
– Успокойся! – Александр хлопнул парня по спине. – Что-то мне подсказывает – у вас еще будет возможность настреляться вдоволь.
Когда со швартовкой бота было покончено, Матвеев проводил морпехов к хижинам и указал, где им можно расположиться на ночлег. Сам же, разбудив Дедкина, занял его место – импровизированный лежак из какой-то мягкой, пружинистой морской травы – и сразу же провалился в сон.
…Капитан-лейтенант Матвеев шел по Владивостоку и никак не мог понять, почему вместо многоэтажек вдоль улиц тянутся ряды бамбуковых хижин с крышами из пальмовых листьев. По тротуарам шли жители города, но почему-то все как один одетые в туземные юбочки из травы и такие же травяные топики. Внезапно где-то далеко раздался немыслимый гул и рев, из-за горизонта поползли черные тучи, и кто-то невидимый сказал, что сейчас на город обрушится страшный ураган, который сметет мосты, дома, людей и уйдет дальше, уничтожая все на своем пути.
Проснувшись, Александр некоторое время лежал, не открывая глаз, потрясенный увиденным. Этот сон был столь явственным, что первые мгновения Матвеев пребывал в состоянии некоторой оторопи – привидится же такое! Открыв глаза, он увидел, что в хижине остался совсем один, а на улице уже давно ясный день. В этот момент в дверь кто-то заглянул. Присмотревшись, Александр узнал Лукинова.
– Командир, кушать подано! – залихватски сообщил он. – Прошу к «дастархану»!
В тени деревьев на широких пальмовых листьях были разложены всевозможные яства местного происхождения. Больше всего, конечно, было фруктов – манго, бананов, фиников, кокосов, каких-то ягод, напоминающих вишню, и еще чего-то такого, что даже при наличии хорошей фантазии придумать было бы сложно. Тут же лежала запеченная над костром рыба, глиняные миски с уже очищенными устрицами, приправленными местными специями, и с гарниром, напоминающим картофельное пюре. Отдельно горкой лежали саговые лепешки. В центре «дастархана» стоял кувшин из бутылочной тыквы. Морпехи, уже успевшие рассесться вокруг этого импровизированного стола, реагировали на угощение по-разному. Кто-то, зажмурившись, громко сопя, принюхивался, кто-то, облизываясь, потирал руки в предвкушении сытного обеда.
– А это что такое? – Матвеев подозрительно воззрился на тыквенную емкость непонятного назначения.
– Командир, это… так сказать… местное народное средство для повышения жизненного тонуса, – стал объяснять Борис.
– Спиртное? – насторожился Александр. – Думаю, это нам совсем ни к чему. Кстати, а кто все это организовал? Как говорят в таких случаях, за чей счет банкет?
– Товарищ капитан-лейтенант, – с укором в голосе заговорил Ильясов, сидевший прямо напротив Матвеева. – Неужели вы о нас так плохо думаете? Эта женщина, с которой вы вчера разговаривали, сама настояла, чтобы мы приняли их угощение. Честное слово!
– Все именно так и было! – закивали остальные.
– А что ж это местных никого не видать? – Александр с удивлением огляделся.
– Так они это… Каждый по своим делам пошел, – Анатолий Сливченко развел руками. – Часть населения
