говорю о том, что задача очень непростая. Последняя операция подтвердила: ливийцы, да и Пятаков, настороже, и добраться до объекта, мягко говоря, сложновато. А если ты считаешь, что я…
– Тихо, Катерина, – с отеческой улыбкой перебил ее Нагибин. – Никто в тебе и не сомневается. Многим мужикам ты сто очков вперед дашь, и это, как говорится, вне обсуждения. А то, что сломя голову не стоит бросаться на амбразуру – оно и понятно. Но мы же с вами не пальцем деланные. И от нас зависит, как провернуть дельце с хорошими для нас результатами.
Слушавшие его подобрались, понимая, что и дальнейший разговор предстоит долгий и обстоятельный.
Номер, оформленный на гражданина Латвии Петерса Липеньша, несмотря на то, что остался без хозяина, не пустовал. Там никто пока не поселился. Но пара молодых людей с серьезными выражениями смуглых лиц только что оказалась там, проникнув туда нелегально. На улице еще светило вечернее солнце, так что подсветка не требовалась. Оглядевшись, парочка приступила к действиям. Ими оказался обыск номера – третий за последнее время.
То, что Пятаков, отправившийся на переговоры к замминистра арабской Джамахирии, не собирался там задерживаться надолго, дало некоторые основания ливийцам полагать, что, навестив гостиничный номер во время отсутствия хозяина, они вполне могут отыскать так нужные бумаги на груз с оружием. Оба молодца прошлись по номеру и принялись за работу. Один из них отправился в ванную. Несмотря на не очень подходящую для бумаг влажность, вполне могло бы оказаться, что именно там делец припрятал их. Второй же занялся собственно комнатой. Первым делом ловкие руки посетителя обследовали кровать. Подушка, одеяло, простыня и матрац, пройдя осмотр, летели на пол. Далее пришел черед самой кровати. Перевернутая, она также была исследована самым тщательным образом.
Затем пришелец занялся столом. Выдвижные ящики были вытряхнуты, сама конструкция также не осталась без внимания. Но пока что ничего достойного внимания не обнаруживалось. То же самое с помощью нехитрых жестов пояснил вышедший из ванной коллега, проследовавший на балкон.
Спустя несколько минут номер представлял собой картину сплошного беспорядка и «перевернутости» вверх дном. Все, что можно, рассматривалось, прощупывалось и простукивалось. Поисковики сдернули с пола ковер, питая надежду – а вдруг под ним да обнаружится схрон. Но и здесь их ждала неудача.
Полчаса пролетели незаметно. Бормоча вполголоса проклятия, подчиненные Джамаля Азиза вынуждены были признать, что поиски ничего не дали. То, что это не вызовет восторга у начальства, было ясно. Но что поделаешь: искомые бумаги явно находились где-то в другом месте. Оставалось лишь покинуть разгромленный номер.
Прикрыв дверь, ливийцы вышли в коридор. На их физиономиях читалась досада и раздражение. Чуть звякнув, раскрывшиеся двери лифта приняли гостей и снова сомкнулись, отправляя их вниз.
24
А на борту яхты «Киренаика», в кают-компании, вели беседу хозяин судна и его гость, тот самый, в чьем номере в это время происходило форменное безобразие. О том, что без его ведома там орудуют подчиненные замминистра, Пятакову, понятно, не сообщили. Впрочем, проблем и тревог у него хватало с избытком и без того.
Порядком потрепавшее нервы нападение неизвестных обернулось для Пятакова полной потерей настроения и душевного равновесия. Конечно, главную ценность – собственную жизнь – он сохранил, и это уже было неплохо. Но вот все остальное…
С добросовестными охранниками ему пришлось расстаться, причем не по собственному желанию. Спешно эвакуированный вертолетом подпольный делец видел, что там, внизу, шел форменный бой. Джамаль уверил его, что служащие охранного агентства погибли геройской смертью, спасая вверенную им драгоценную жизнь. Так это или нет, Пятаков, естественно, не знал. Да и в сложившихся условиях это уже не имело никакого значения. Эвакуация, или замаскированное под нее похищение Александра Павловича, уж точно не предполагала присутствия здесь двух добросовестных танзанийцев.
Удачно избежав двух похищений, Пятаков попался на третьем. Хоть оно выглядело как спасение его ливийцами от неминуемого захвата неизвестными, теперь было понятно, что торг резко изменился, причем не в пользу Липеньша.
– Это ж надо, – покачивая головой, говорил замминистра, – что делается! Но средь бела дня, в окружении туристов, кто-то устраивает настоящее побоище. Как это мы с вами вообще в живых остались – ума не приложу! Я уж было подумал, что этот рыбацкий ресторанчик станет для нас братской могилой. И это здесь, на мирном и спокойном Занзибаре… Да…
«Издевается, сволочь, – искоса взглянул на него Пятаков. – Ведь все складывается для тебя хорошо, погонщик верблюдов недоделанный!»
Вслух он, конечно, этого не произнес, мрачно слушая разглагольствования собеседника, который еще говорил о разгуле пиратства в регионе.
По прибытии на яхту Пятаков был окружен таким «вниманием и заботой», что без лишних объяснений становилось предельно ясно: теперь с ним будут работать серьезно. Хозяин «Киренаики» познакомил его с яхтой, продемонстрировав роскошь и могущество. Шикарные интерьеры впечатлили бы Пятакова куда сильнее в более спокойной обстановке. А сейчас ему было не до этого. Он большее внимание обратил на охрану. И выводы складывались самые неутешительные. Фраза хозяина о том, что ничего здесь не происходит без его воли, лишь вносила легкий мазок в общее впечатление гостя – это и так было понятно.
– Главное все же, что мы выбрались из такой опасной ситуации.
– Да уж, – вяло кивнул Пятаков, справедливо полагая, что насчет него понятие «выбрались» не такое однозначное.
– Что-то вы не в духе. Хотя, конечно, после такого… Во всяком случае, то, что произошло, вносит ясность. Теперь-то вы убедились, что это не мы вас преследуем?
– Не совсем, – бросил Пятаков, глядя на богато накрытый стол, призванный подкрепить силы двух договаривающихся сторон. Чего только не было на этой скатерти-самобранке, способной ублажить любого гурмана! Но гость никакого аппетита не испытывал.
– Вы меня удивляете, – вздохнул Джамаль. – Мы второй раз спасаем вас, я подставляю своих людей под пули. Пять покойников – это, знаете ли, дорогого стоит. А ведь у меня люди не с улицы набраны, каждый из них – профессионал… Ну да ладно, я от вас благодарностей не жду. Мы ведь не завершили наш главный разговор.
Пятаков подобрался, понимая, что для маневров у него здесь и сейчас куда меньше возможностей. Вообще в последнее время поле, на котором он вел такую сложную и опасную игру, то и дело уменьшалось.
– Сумму мы обговорили, ваше согласие на предложенный нами вариант было получено, и я не вижу причины, почему нам не договориться, наконец, окончательно, – перешел к делу хозяин яхты. – Нас интересует оружие, вас – оплата.
– Мы вели речь о нейтральной территории, – заявил Пятаков. – Уже во второй раз, когда я встречаюсь с вами, что-то происходит. Слишком много совпадений. Кто это – сейчас неважно. Мне тоже надо побыстрее завершить это дело, но не в таких условиях.
– Я показывал фото бриллиантов, сделанных именно здесь, узнаёте? А вот и оригиналы.
Потянувшись, замминистра взял черный кейс и положил его на стол.
– Пожалуйста, – проговорил ливиец, щелкая блестящими замочками и поворачивая затем к собеседнику кейс так, чтобы тот мог видеть его содержимое.
Одного взгляда не лишенного опыта и в этом Пятакова было достаточно, чтобы убедиться – перед ним бриллианты, причем те самые. Сейчас камешки лежали в кейсе, упакованные в прозрачные пакетики. Нет, в том, что они настоящие, сомневаться не приходилось, особенно после того, как гость взял один из таких пакетиков на рассмотрение. Взглянув на содержимое, он отправил его назад.
– Не вижу радости на вашем лице, – насмешливо произнес ливиец, – ведь это именно то, что и должно оплатить вашу работу. Видите, мы умеем держать слово.
– О чем вы говорите? – поджал губы Пятаков. – Меня этим сейчас не впечатлишь.
– Отчего же?
– По самой простой причине: мы находимся в разных позициях, – сказал гость. – Что мне от этих
