не мог представить, что они так изменятся благодаря ребенку. Молодые родители выглядели повзрослевшими и важными, полностью сознавая, какая ответственность легла на их плечи. Брэд не отходил от внука ни на шаг, что-то ворковал и то и дело брал его на руки. Пилар тоже нравилось возиться с малышом, и когда она брала его на руки, то думала о своем собственном ребенке, который будет у нее в один прекрасный день, и ее переполняла радость.
Адам был пухленький и круглолицый, засыпал на руках у любого, а когда не спал — смотрел на мир огромными голубыми глазами. В общем, возиться с ним было одно удовольствие.
— Вы с ним отлично смотритесь, — тихо говорил Брэд, шествуя рядом с Пилар, держащей на руках ребенка. Было уже далеко за полдень. — Может быть, скоро у него появится дядя или тетя, — поддразнил он жену, и та улыбнулась.
Через неделю после годовщины их свадьбы они приложили много усилий, чтобы Пилар забеременела, и сейчас она ждала конца недели, чтобы узнать результат.
Но в этот же вечер, когда молодые люди уехали домой, Пилар постигло разочарование. Она обнаружила, что не беременна, и вышла из ванной удивленная и разочарованная. Обычно того, чего хотела, она добивалась с первого раза.
— Господи, дорогая, что случилось? — Брэд, увидев ее, подумал, что она заболела. Пилар была похожа на привидение, и, когда села на кровать, он заметил, что она плакала.
— Я не беременна.
— О господи! — Он слегка улыбнулся. — Я уже подумал, что случилось что-то ужасное.
— Разве это не ужасно? — Пилар казалась совершенно ошеломленной. Но муж был искушеннее в этом вопросе и поспешил успокоить жену:
— После четырнадцати лет совместной жизни? Ты же прекрасно понимаешь, что одного раза далеко не достаточно, чтобы все получилось. Для такого дела придется приложить массу усилий. — Он потянулся к ней и поцеловал. Пилар улыбнулась, но вид у нее все равно был несчастный. — Ты только подумай о том удовольствии, которым будут сопровождаться наши попытки.
— А что, если ничего не получится? — спросила она испуганно. Оказывается, это не так просто, как кажется. Брэд пристально посмотрел на жену, прикидывая, хватит ли у нее стойкости и воли, характера, если выяснится, что у них вообще ничего не получится.
Если у нас ничего не получится, Пилар, нам придется жить так же, как раньше. Но мы сделаем все возможное, клянусь. — Он сказал это совершенно спокойно, надеясь, что это благотворно подействует на жену.
— Учитывая мой возраст, мне, наверное, нужно было с самого начала обратиться к специалисту, — сказала она с беспокойством.
— В твоем возрасте женщины прекрасно рожают без всяких специалистов и героических усилий. Прошу тебя, успокойся. Ты же не можешь все в мире учесть и предусмотреть. И то, что три недели назад ты вдруг захотела ребенка, еще не означает, что в первую же ночь после этого ты забеременеешь. Для этого нужно время и благоприятные условия… Так что расслабься… — Он притянул ее к себе, уложил на кровать и нежно поглаживал напряженные плечи Пилар. Через некоторое время он почувствовал, что она действительно расслабилась, и они спокойно заговорили о планах на будущее, в которое, как они надеялись, вскоре войдет их ребенок. Если только войдет.
Брэд полагал, что пока о помощи специалистов не стоит и думать, он сказал ей об этом и был полностью согласен, что, если выяснится, что им действительно понадобится врач, они пойдут к нему вместе.
— Но не сейчас, — напомнил он жене, выключая свет, — пока, как мне кажется, — сказал он, придвигаясь поближе к ней, — нам необходимо побольше практики.
Пикник, который устраивался для всех членов семьи Гуди каждый год четвертого июля, на этот раз обернулся для Дианы кошмаром. За два дня до этого она — в который раз! — обнаружила, что опять не беременна, и безжалостные вопросы сестры прямо-таки растравили ее душу. Ей не чего было ответить на их вопросы, почему этого не случилось до сих пор и не думает ли она, что во всем виноват Энди.
— Конечно, нет, — встала она на защиту мужа. Ей казалось, что она долгое время бежала, спасаясь от ужасных чудовищ, но теперь силы ее были на исходе, и они окружили ее, а она задыхалась, не в силах больше противостоять им.
Гадкое чувство — будто ее загнали в угол и спасения нет — охватило ее. — Нам просто нужно время.
— Но нам для этого не нужно было никакого времени, а ты — наша сестра, и, значит, наша наследственность здесь ни при чем, — заявила Гейл. — Может, у него низкая активность спермы? — сказала она с подозрением, явно желая свалить всю вину на Энди. Они с мужем долго и давно обсуждали эту тему.
— Почему бы тебе не спросить об этом у него? — фыркнула Диана, и эта ее агрессивность, казалось, задела сестру до глубины души.
— Но я же просто стараюсь помочь, — обиделась Гейл. — Может, ты посоветуешь ему к кому-нибудь обратиться?
Диана не стала сообщать старшей сестре, что она сама собирается на следующий день пойти на прием к специалисту. Энди прав, это не их дело.
Но Сэмми вдруг сделала заявление, которым, сама того не сознавая, нанесла сестре болезненный и сокрушительный удар. Она сказала об этом во время ленча, когда все были в сборе, и Диане чуть не сделалось дурно, когда она услышала это.
— Я хотела сообщить вам… — Сэмми начала говорить, но вдруг осеклась и вопросительно посмотрела на своего мужа. Тот усмехнулся. — Как ты думаешь, сказать им?
— Нет, — он рассмеялся, — скажешь через шесть месяцев, а до этого пусть помучаются, теряясь в догадках. — В семье все любили его шотландский акцент и манеру разговора. Он стал для них своим с первых дней, как только женился на Саманте.
— Нечего тянуть, давай выкладывай свои новости, — недовольно сказала Гейл, — скажи нам все.
— Ну хорошо, — Сэмми счастливо улыбалась, — я беременна. И ребенок родится под Валентинов день.
— Замечательно! — воскликнула мать, отец тоже, казалось, обрадовался. Он как раз разговаривал 'с Энди, но эта радостная новость прервала их беседу, и он повернулся и с улыбкой посмотрел на дочь и зятя. Теперь у них будет шесть внуков: три от старшей дочери и три — от младшей. И ни одного от Дианы.
Это здорово, — сказала Диана бесцветным голосом, целуя Сэмми, а та, не понимая того, ранила ее еще одним своим замечанием:
— Я надеялась, ты опередишь меня, но кто бы мог подумать, что так получится!
Первый раз в жизни Диане захотелось ударить сестру. Она чувствовала, как в ней закипает ненависть к Саманте, которая стояла с довольным видом, отвечая на поздравления и пожелания, градом сыпавшиеся на нее со всех сторон. Диане, которая так страстно хотела ребенка, так переживала и так много прилагала усилий для этого, видеть и слышать все это было просто невыносимо.
На обратном пути она ни словом не обмолвилась с Энди, и, когда они наконец добрались до дома, он не выдержал и взорвался:
— Не смотри на меня так, черт возьми! Я ни в чем не виноват и нечего все на меня сваливать! — Он прекрасно знал, о чем она думает с того самого момента, когда Сэмми сообщила свою новость, и в глазах жены тут же появилось выражение немого укора.
— Но откуда ты знаешь, что это не по твоей вине? А может, как раз таки по твоей! — Она тут же пожалела о своих словах. Диана в отчаянии опустилась на кушетку, с сожалением взглянула на расстроенного мужа. — Послушай, прости меня, ради бога… я сама не понимаю, что говорю… Просто… все это на меня так подействовало… Сестры сначала наговорили мне всяких гадостей, а потом еще Сэмми меня доконала этой новостью.
— Я все понимаю, малыш. — Энди сел на кушетку рядом с ней. — Понимаю… Мы делаем все возможное. — Он знал, что на завтра у нее назначен прием у врача. — Может, нам скажут, что мы в полном порядке. Ну-ну, успокойся. — Она возненавидела это слово за последний год больше всего на свете.
Да… конечно… — ответила Диана и пошла принять душ, но не могла думать ни о чем другом, кроме
