но не за 50 тысяч, а за несколько мил лионов, а если нет миллионов, то пусть пропадает. Замка на доме Бродского нет. Реставраторы говорят, что следующую зиму он уже не переживет. А местные в растерянности, они никак не ожи дали, что этот вежливый, спокойный тунеядец сначала возьмет их деревню с собой в историю мировой литературы, а потом не оста вит под их северным небом от себя и следа». Обратите внимание на синхроны, которые выбрала журналист для своего сюжета. Короткие, эмоциональные, подтверждающие каждое слово журналиста. Добиться таких синхронов - большое мастерство. Но особенно мне нравится финал сюжета - это настоящий образ, который запоминается: поэт «сначала возьмет их деревню с собой в историю мировой литературы, а потом не оставит под их северным небом от себя и следа». На фоне картинок северной убогой деревни, плохо одетых и удивленных людей, старого развалившегося дома - пафос и точность последней фразы врезается в память, становится фактом настоящего искусства, так как вызывает подлинные эмоции, давным-давно названные Аристотелем мудреным словом «катарсис». В качестве удачного финала в сюжетах Анны Нильсон Кирилл Клейменов приводил не только финал сюжета о Бродском, но еще один, действительно выдающийся. Речь в сюжете шла о тяжелобольной таджикской девочке, мать которой через Интернет обратилась к людям с мольбой о помощи. В Интернете развернулась встречная дискуссия: зачем эти люди приехали в Москву и почему мы должны им помогать? Все же добрых людей оказалось больше, девочку спасли, но последняя фраза журналиста Анны Нельсон поставила обществу диагноз: «Они собираются уехать из Москвы, из города, где национализм дает постоянные метастазы...» Потрясающе точно, не правда ли? Лучше не скажешь. МОЖНО ЛИ НАУЧИТЬСЯ ЧУВСТВОВАТЬ ДРАМАТУРГИЮ И СЛЕДОВАТЬ ЕЙ? Можно и обязательно - нужно! Сегодня можно найти немало хороших книг по драматургии, в том числе зарубежных авторов (в последнее время издано немало удачных переводов). Есть, например, замечательная книга одного из классиков и новаторов советского кино Александра Митты «Кино между адом и раем», в которой даны 131 определения драматической ситуации и очень понятно объясняется, как держать зрителя в напряжении и почему это необходимо. Есть простые упражнения, которые я даю своим студентам на занятии, посвященном драматургии. Приведу пример одного из них. УПРАЖНЕНИЕ «ТРИ ПЛАНА» Задание: написать на листе бумаги три последовательных пла на (без закадрового текста), которые станут маленьким интерес ным фильмом, содержащим все необходимые компоненты: завязку, кульминацию и финал. К примеру, если на первом плане куда-то движутся ноги в мужских ботинках, на втором плане навстречу семенят женские туфельки, то третий план в виде жарких объятий нам не подходит - уж слишком предсказуем и тем самым неинтересен финал. А вот варианты, придуманные студентами. 1-й вариант. Первый план: Женщина, тревожно озираясь по сторонам, за ходит в какую-то дверь. Второй план: Мужчина, так же тревожно оглядываясь, вы ходит из этой двери. Третий план: Крупно видна вывеска на двери - «СЕКС-ШОП». Или другой, лиричный, философский «мини-фильм» студента из Казахстана. 2-й вариант. Первый план: Следы зверя на снегу в горах: один, второй, вверх и вверх к солнцу. Второй план: По этим следам осторожно, с ружьем напере вес идет пожилой охотник. Тихо, спокойно, размеренно. Третий план: С трудом, старательно, из последних сил, след вслед за дедом идет маленький казахский мальчик. Будущий охот ник. Ему не хватает длины ног, но он сквозь снег и боль идет след вслед за дедом, за зверем... Вы увидели эти картинки? Вы улыбнулись над первым вариантом, задумались над вторым? Так же, по принципу трехактной структуры пьесы, написаны большие романы и короткие анекдоты. Так же должна развиваться и ваша идея, если вы хотите написать интересный сценарий или снять яркий сюжет. Думайте, пробуйте, но самое главное - пишите свои варианты. Иначе ничего не получится, поверьте мне. 132 Закадровый текст О значении картинки говорится так много, что кто-то может подумать, будто текста не должно быть вообще. На самом деле текст, конечно, нужен, но только следует уточнить: какой текст; в каком жанре; на какую тему. Как это понимать? Призывы писать текст как можно короче и точнее - абсолютно верны. Мне близка позиция автора известной книги «Теленовости, радионовости» И. Фэнга, который пишет, что «процесс написания текста - это процесс сокращения теста». Прекрасно о правилах написания текста пишет Виктория Кэрролл в книге «Новости на TV». Удивительно, что формулы: «писать коротко», «писать точно», «писать разговорным языком» знакомы каждому журналисту, редактору, режиссеру, но почему-то не только начинающие репортеры, но и маститые журналисты порой забывают о них и наступают на одни и те же грабли снова и снова. Если говорить о региональном телевидении, то главная его болезнь - это многословие в эфире, ложная пафосность и многозначительность . Откуда это берется и как это победить? Часто люди попадают на региональное ТВ, как они сами признаются, случайно. Кто-то кому-то посоветовал, кто-то кого-то пригласил, и вот уже завтра эфир. Новичок едет на съемки, затем начинает писать текст. Он делает это так, как привык слышать в качестве телезрителя. Пафосность и многозначительность передаются по цепочке и образуют порочный круг. Он это видит каждый день, считает, что так надо, и в результате начинает делать так же. Самый досадный случай, когда новичок талантлив и хочет сломать традицию, пытаясь по-другому писать тексты, работать в иной стилистике, взяв за образец программу одного из федеральных каналов. Почему досадный? Да потому, что его сразу начинают «бить по рукам» и заставлять делать так, как принято. Особенно много таких горе-учителей в государственных компаниях среди ветеранов телевидения, которые живут прошлым и не хотят, да и не могут что-либо менять. Обычно новичку говорят, что многословие и эмоциональность - это особая специфика регионального ТВ, потому что «мы близки к зрителям» и т. д. Казалось бы, что тут возразишь? И вот уже наш новичок начинает сомневаться: «А может быть, и правда в Кургане (или в Туле) на местном телевидении надо 'разжевывать' информацию и призывать к добру?» Призывать и разжевывать очень приятно, так как в этот момент журналист чувствует 133 себя чуть ли не пророком. К тому же таким текстом можно запросто залатать явные прорехи в самом сюжете, когда не хватает картинки или нет ярких синхронов. ¦ Для наглядности обратимся к теме ЖКХ. За кадром звучит голос журналиста (возможны варианты): Как может жить человек без тепла? Тепло души. Тепло сердец. Тепло человеческого дома. Это рав нозначные понятия. Когда в доме нет тепла, человеку трудно быть добрым. Далее начинается сам сюжет. Звучит голос автора: «На улице Моховой в доме номер 12 тепла нет уже три месяца. Люди одеты в шубы и валенки и устали ходить по начальству». Что, казалось бы, плохого? Справедливые слова. Никакой лжи. Отлич ное вступление к теме. Но дело именно в том, что не нужно никаких вступлений. Если зритель сам не сделает подобных выводов после про смотра сюжета, то никакими призывами ситуацию вы не спасете. Недавно мне пришла в голову мысль, что лишние слова в начале огромного количества сюжетов - это дань школьной привычке, когда каждого ученика заставляли в любом сочинении писать сначала «вводную часть» с общими понятиями и словами и только потом уже говорить о главном . Можно спорить: является телевидение искусством или нет? Но бесспорным остается тот факт, что любой сюжет, показанный по телевидению, воздействует на зрителя всеми средствами: картинкой, звуком, текстом. Мне возразят: «Фразы по поводу тепла сердец и тепла в доме мож но показать на фоне замерзающих в доме людей». Можно и нужно, но гораздо сильнее будет воздействие на
