Голубая хлопчатобумажная рубаха была распахнута, под ней виднелась белая футболка, а ковбойские сапожки на его ногах были покрыты пылью. В этот чудесный весенний вечер он только что прошел полмили пешком с автобусной остановки по пыльной дороге. Он улыбался и был явно в хорошем настроении.
– Как поживают твои родственники? – вежливо осведомился Старк.
Забавно, какое значение в свободном мире приобретали хорошие манеры. Предполагалось, что ты должен из вежливости задавать вопросы. В тюрьме было разумнее всего не соваться со своими советами и не задавать никаких вопросов. В таких местах, как Пеликан-Бей, люди могли оскорбиться, если их о чем-то спрашивали.
– Наверное, хорошо. Должно быть, что-то случилось. Я на двух автобусах добрался до их фермы, а они, черт бы их побрал, куда-то уехали. Я им сообщил, что приеду, но они, видно, позабыли. Я побродил вокруг, посидел на крыльце их дома, потом прошелся пешком до города, а по дороге остановился, чтобы что-нибудь перекусить. Потом сел в автобус и вернулся сюда.
Судя по всему, это его не слишком расстроило. Приятно было просто так ехать в автобусе, который куда-то шел, приятно было и пройтись пешком под яркими лучами солнца. Ни того ни другого он не имел возможности делать с тех пор, как был мальчишкой. Усаживаясь на ступеньку лестницы рядом с ними, он и выглядел как мальчишка. Он казался более счастливым, чем накануне. Свобода шла ему на пользу. Он смотрелся так, будто с его плеч сняли тяжелый груз, и Малькольм Старк, глядя на него, улыбнулся. При этом стало видно, что во рту у него сохранились только передние зубы, а задние отсутствуют.
– Если бы я знал тебя не так хорошо, как знаю, то мог бы подумать, что ты вешаешь мне лапшу на уши насчет твоих родственников, а сам провел день с женщиной, – поддразнил его Старк. У Уотерса действительно был такой удовлетворенный, такой отсутствующий вид, какой бывает у людей после хорошего секса.
В ответ на слова Старка Карлтон Уотерс громко рассмеялся, швырнул камешек через дорогу, но ничего не сказал. В девять часов они встали, потянулись и вернулись в помещение. Они знали свой комендантский час, расписались в журнале и разошлись по комнатам. Карлтон и Старк немного поболтали, сидя на койках, а Джим Фри отправился в свою комнату. Они привыкли проводить ночь взаперти и не возражали ни против правил общежития, ни против комендантского часа.
На следующее утро Старку нужно было вставать в шесть часов на работу, и к десяти часам оба приятеля, как все обитатели общежития, заснули. Глядя на этих мирно спящих людей, никто бы не мог заподозрить, насколько они опасны или были опасными и какой ущерб причинили миру, прежде чем оказались здесь. Оставалось лишь надеяться, что они получили хороший урок.
Глава 6
Фернанда, как всегда, проводила воскресенье с детьми. У Эшли была репетиция балетного этюда, который она готовила для концерта, намеченного на июнь, затем Фернанда завезла ее к подруге, с которой они собирались сходить в кино, а потом поужинать с друзьями. Фернанда исполняла роль шофера Эшли вместе с Сэмом, который сидел рядом с ней на переднем сиденье. В субботу она приглашала его приятеля поиграть с ним, и они вместе ездили на очередную игру с участием Уилла, пока Эшли была на репетиции. Дети не оставляли ее без работы, и ей это нравилось. В этом было ее спасение.
В воскресенье Фернанде нужно было заполнить кое-какие документы, и она делала это, пока Эшли спала, Сэм смотрел видео, а Уилл работал над заданием по физике, прислушиваясь краем уха к спортивному репортажу с матча, который передавали по телевизору, включенному на самую малую громкость в его комнате. Матч был скучный, «Гиганты» проигрывали, и он перестал следить за игрой.
Фернанда безуспешно пыталась сосредоточить внимание на налоговых документах, которые адвокат велел ей заполнить. Она бы с удовольствием вместо этого прогулялась по пляжу с детьми. За ленчем она предложила прогуляться, но ни у кого не было настроения. А ей самой просто хотелось сбежать от этих налоговых документов. Она только что сделала перерыв и отправилась в кухню, чтобы выпить чашечку чаю, как неожиданно где-то совсем рядом с их домом раздался громкий взрыв. Потом наступила тишина. В комнату вбежал Сэм и испуганно посмотрел на нее.
– Что это было? – встревоженно спросил он.
– Не знаю. Но грохнуло очень сильно, – ответила Фернанда. Вдалеке уже слышались звуки сирен полицейских машин.
– Мощно рвануло, – сказал Уилл, вбегая в комнату.
По лестнице спустилась Эшли. Все они стояли в замешательстве, не зная, что и подумать.
Сирены звучали совсем рядом и быстро приближались. Мимо окон промелькнули три полицейские машины с проблесковыми огнями на крышах.
– Как ты думаешь, что это было, мама? – снова спросил Сэм, возбужденно тараща глаза.
Звук был такой сильный, как будто в доме кого-то из соседей взорвалась бомба, хотя Фернанде это казалось маловероятным.
– Может быть, это взорвался газ? – высказала она предположение.
Все они подошли к окну, наблюдая, как мимо проезжают машины с «мигалками». Потом они открыли входную дверь и выглянули наружу. В конце улицы уже собралось около десятка полицейских машин и подъезжали новые, в том числе три пожарные. Фернанда с детьми дошла до поворота и увидела в конце квартала охваченную огнем машину и пожарных, направивших на нее шланги. Из домов по обе стороны улицы выходили люди и переговаривались между собой. Некоторые из любопытства подходили поближе к горящей машине, но полицейские жестами приказывали им отойти. Потом подкатила машина с шефом полиции, но горящую машину к тому времени потушили и смотреть больше было не на что.
– Похоже, взорвался бензиновый бак, и машина загорелась, – предположила Фернанда.
Ажиотаж уже прошел, но полицейские и пожарные были повсюду, а из машины вышел шеф полиции.
– Может, это сработало взрывное устройство? – сказал Уилл.
Они постояли еще немного, потом вернулись в дом. Сэм заупрямился: ему хотелось рассмотреть поближе пожарные машины. Однако полицейские никому не позволяли приближаться к месту происшествия. Вокруг уже было множество полиции, подъехали еще машины. Казалось, что сгоревшая машина не заслуживает такого внимания. Правда, взрыв был действительно впечатляющим. Фернанда так и подпрыгнула, когда он раздался.
