какие средства будет жить следующие несколько лет, не говоря уже об обучении детей в колледже, когда до этого дойдет дело. Пока она могла лишь утешать себя тем, что в конце концов ей что-нибудь придет в голову. Сейчас она могла лишь жить одним днем, плыть по течению и стараться не пойти ко дну.
Уилл был наверху в своей комнате и готовил – или делал вид, что готовит, – домашнее задание. Сэм играл в своей комнате, а Эшли была на репетиции, которая заканчивалась в семь. Фернанда решила устроить для всех поздний ужин, что оставляло ей больше времени, чтобы, сидя в кухне, предаться размышлениям, и вздрогнула, услышав звонок. Она никого не ждала и, направившись к входной двери, меньше всего думала о взрыве машины, случившемся два дня назад. Посмотрев в дверной глазок, она увидела Теда, который на этот раз пришел один. Он был при галстуке, в белой сорочке и блейзере. Как и в первый раз, он выглядел чрезвычайно респектабельно.
Она открыла дверь, окинув его удивленным взглядом и еще раз отметив про себя, что он очень высок ростом. Он нерешительно стоял на пороге, держа в руках коричневый конверт, пока она не пригласила его войти. Он заметил ее напряженный взгляд. Она казалась очень усталой, словно непосильное бремя забот лежало на ее плечах. Интересно, что ее угнетает, подумал он. Но когда вошел, она улыбнулась и, сделав над собой усилие, постаралась быть любезной.
– Здравствуйте, детектив Ли. Как ваши дела? – спросила она с усталой улыбкой.
– Все в порядке. Извините, что беспокою вас. Я хотел показать вам одну фотографию.
Как и в воскресенье, он огляделся вокруг. Дом, конечно, производил впечатление своим великолепием. Здесь было такое количество явно бесценных предметов, что он был похож на музей. В такой роскошной обстановке она выглядела так, словно мыла лестницу в вечернем платье, волоча за собой меховое манто. Но она была совсем не такой. Она понравилась Теду. Это была нормальная женщина, причем женщина нежная, хотя и очень печальная. Ее горе лежало на ней, как печать, ион сразу же правильно понял, что она очень привязана к детям и старается их защитить. Тед хорошо разбирался в людях и в отношении этой женщины тоже доверял своей интуиции.
– Нашли человека, взорвавшего машину судьи Макинтайра? – спросила она, пригласив его в гостиную, и жестом предложила ему присесть на обитое бархатом мягкое и удобное кресло. Бархат, шелка и парча, украшавшие гостиную, были выдержаны в бежевых тонах, а портьеры выглядели так, словно они предназначались для дворца. Это было не так уж далеко от истины. Они с Алланом купили портьеры в Венеции, где те украшали одно из палаццо, и привезли домой.
– Пока не нашли. Мы проверяем кое-какие версии. Я хотел бы показать вам одну фотографию. Может быть, вы узнаете изображенного на ней человека. А если Сэм дома, то я хотел бы показать фотографию и ему. – Ему не давал покоя мужчина, которого Сэм, по его словам, видел, но не запомнил. Все оказалось бы слишком просто, если бы Сэм вдруг опознал на фото Карлтона Уотерса. Случались и более странные вещи, хотя Тед ничего подобного сейчас не ожидал. На такое везение он обычно не рассчитывал. Отыскание подозреваемых, как правило, занимало много времени, но иногда могло и посчастливиться. Он надеялся, что на сей раз это будет именно такой счастливый случай.
Тед вынул из конверта сильно увеличенное фото и протянул его Фернанде. Она пристально вгляделась в лицо, потом покачала головой и вернула ему фотографию.
– Не думаю, что я когда-либо видела его, – тихо сказала она. – Есть в его лице что-то знакомое, но, возможно, это просто кажется. Где я могла его видеть? – Она нахмурила лоб, напрягая память и пытаясь вспомнить.
– Возможно, вы видели его фотографию в газетах. Он только что освободился из тюрьмы. Дело было громкое. В возрасте семнадцати лет он был приговорен вместе со своим дружком к тюремному заключению за убийство. В течение двадцати четырех лет он утверждал, что невиновен и что спусковой крючок нажал другой парень.
– Ужасный случай. Кто бы ни нажал на спусковой крючок. Вы думаете, он был невиновен? – спросила она. На фотографии он показался ей способным на убийство.
– Я так не думаю, – честно признался Тед. – Он неглупый парень. Кто знает, может быть, к этому времени он поверил собственной истории. Я слышал, что такое бывало раньше. В тюрьмах полно людей, которые утверждают, что невиновны и оказались за решеткой исключительно из-за некомпетентности судей или продажности адвокатов. Но там очень немного мужчин, да и женщин, которые признаются в содеянном.
– Кого он убил? – спросила она и вздрогнула. Страшно было даже подумать об этом.
– Своих соседей. Супружескую пару. Их детишек тоже чуть не убили, но потом не стали утруждать себя и оставили их в живых, потому что дети был слишком малы, чтобы опознать их. Их родителей они убили за две сотни долларов и какую-то мелочь, которые нашлись в их бумажниках. Такое случается сплошь да рядом. Насилие без заранее обдуманного плана. Стоимость человеческой жизни низведена до нескольких долларов, дозы наркотика или пистолета. Именно поэтому я больше не работаю в убойном отделе. На меня это действует угнетающе. Начинают возникать вопросы о роде человеческом, на которые не хочешь услышать ответа. Те, которые совершают подобные преступления, – настоящие выродки. Нормальным людям трудно понять их психологию.
Она кивнула, подумав, что то, чем он занимается, не многим лучше.
Заниматься взрывами машин – дело тоже не слишком приятное, тем более что судья и его жена вполне могли быть убиты. Но это все-таки менее жестоко, чем преступление, совершенное Карлтоном Уотерсом, о котором она только что услышала. Даже при взгляде на его фотографию у нее кровь застыла в жилах. Его физиономия вселяла ужас. Если бы она когда-нибудь видела его, то узнала бы. Но она никогда прежде не видела Карлтона Уотерса.
– Вы полагаете, вам удастся найти человека, взорвавшего машину? – спросила она. Ей стало интересно, какой процент преступлений они раскрывают и сколько усилий затрачивают на раскрытие каждого. Этот детектив, кажется, очень ревностно относится к своей работе. У него было приятное лицо, добрые глаза и манеры интеллигентного, воспитанного человека. Инспектора полиции она представляла себе другим. Значительно жестче, чем культурный и добрый Тед Ли.
– Мы, возможно, найдем преступника, – честно признался Тед. – По крайней мере попытаемся. Но если это действительно была случайная акция, сделать это будет труднее, потому что в таких поступках не бывает логики и совершившим такой поступок может оказаться кто угодно. Удивительные вещи обнаруживаются иногда, если копнуть несколько глубже. Учитывая тот факт, что владелец машины – судья, я полагаю, что у преступника был мотив. Месть. Человек, которого он отправил в тюрьму и который считает приговор слишком суровым, жаждет свести с ним счеты. Если речь идет о подобном человеке, то найти его нам будет проще. Поэтому я и подумал об Уотерсе, вернее сказать – сначала это пришло в голову моему напарнику. Уотерс только на прошлой неделе освободился из тюрьмы. Приговор ему выносил судья Макинтайр. Двадцать четыре года – слишком большой срок, чтобы вынашивать злобу, и очень глупо
