Она сморщилась, когда он стянул рукавицу и отбросил ее в сторону.
– Мне нужны какие-нибудь бинты, – сказал он, поднимаясь.
Лорн поглядела, как он направляется к телам баргастов. Она не знала, с кем из агентов Когтя она встретится, знала только, что это будет последний из оставшихся в живых из войска Дуджека. Она не понимала, почему он так резко отошел от пути отца. Ничего приятного или почетного в должности Когтя не было. Только профессионализм и страх.
Он вспорол ножом кожаные доспехи на одном из тел, изрезал их, чтобы снять грубую шерстяную рубаху, которая годилась на бинты. Затем он вернулся к ней, сжимая в одной руке нарезанные полосы ткани.
– Я не знал, что ты будешь в обществе Аймасса, – сказал он, вновь опускаясь на корточки.
– У них собственные способы путешествовать, – ответила Лорн с некоторой злостью в голосе. – И являются они, когда захотят. Но он, конечно, сыграл не последнюю роль в моей миссии.
Она умолкла и лишь сжимала зубы, чтобы не застонать, пока Тук бинтовал се руку и плечо.
– Новости у меня невеселые, – сказал Тук и поведал ей об исчезновении Парана и отбытии без него отряда Вискиджака. Пока он говорил, она поправила повязку так, как ей было удобнее, и со вздохом откинулась назад.
– Проклятье, – прошипела адъюнкт. – Помоги мне встать на ноги.
Разведчик помог, женщина покачнулась и ухватилась здоровой рукой за его плечо. Затем она мотнула головой:
– Принеси мне мой меч.
Тук пошел в ту сторону, которую она указала. Тук поискал немного, затем увидел в траве длинный меч, его глаз сузился, когда он внимательнее посмотрел на запыленный красный клинок. Он принес ей меч и произнес:
– Отатаралский меч, адъюнкт, он способен убивать магию.
– И магов, – добавила она, неловко принимая оружие левой рукой и убирая его в ножны.
– Я видел убитого шамана.
– Ну да, – согласилась Лорн, – для тебя Отатарал не секрет, ты же из Семи Городов, но здесь мало кто знает о таких вещах, и я буду этим пользоваться.
– Ясно, – Тук отвернулся, чтобы поглядеть на неподвижного Аймасса.
Лорн, казалось, прочла его мысли.
– Отатарал не превосходит его магии, поверь мне, пробовали уже. Пути Аймассов похожи на Пути Ягутов и старших Форкрулов. Этот меч никогда не ломается, он проходит через самое лучшее железо так же легко, как через плоть и кости.
Тук передернулся и сплюнул.
– Не завидую я твоей компании. Лорн улыбнулась в ответ:
– Тебе придется войти в эту компанию на несколько дней, Молодой Тук. До Засеки далеко.
– Дней шесть-семь, – ответил Тук. – Я полагал, что вы будете на конях.
Лорн тяжело вздохнула.
– Баргастский шаман поработал над ними. Они все пали от какой-то болезни, даже мой жеребец, которого я провела с собой по Пути.
Ее суровое лицо на мгновение потеряло свое обычное выражение, и Тук понял, как велика ее скорбь.
Он несколько удивился. То, что он слышал об адъюнкте, создало в его воображении портрет хладнокровного чудовища, которое убивает при малейшей возможности. Не исключено, что эта черта ее характера иногда проявлялась, но он понадеялся, что ему не доведется с ней познакомиться. Опять же, напомнил он себе, на своих погибших воинов она даже не взглянула.
– Ты поедешь на моей кобыле, адъюнкт. Это не боевая лошадь, но она легка на ходу и очень вынослива.
Они подошли к тому месту, где Тук оставил свою лошадь.
– Это же виканская порода, Молодой Тук, – сказала она, похлопывая лошадь по шее, – так что не скромничай, а то я перестану тебе верить. Чудесное животное.
Тук помог ее подняться в седло.
– А Аймасса мы оставим там, где он стоит? – поинтересовался он.
Лорн кивнула головой.
– Он пойдет своим Путем. Ну, теперь дадим этой лошадке возможность показать, на что она способна. Лошади виканской породы, говорят, сделаны из железа.
Она уселась в седло и протянула разведчику левую руку:
– Садись, – приказала она.
Тук едва смог покачать головой в знак отказа. Ехать на одной лошади с адъюнктом империи? Это звучало так абсурдно, что он чуть не засмеялся.
– Я могу пешком пойти, – грубовато отозвался он. – Слишком мало у нас времени. Тебе лучше поехать и поехать быстро. Тогда ты достигнешь стен Засеки через три дня. А я смогу проделывать по десять часов
