Великий путь из варяг в греки

осадку более 0,3 метра.

Между прочим, почти к тем же выводам (с поправкой на традиционный норманизм) пришли скандинавские исследователи.

«По мнению шведского археолога Э. Нюлена, большие корабли викингов типа Гокстадского и Усебергского использовались для Атлантического плавания, на Балтике же применялись плавсредства типа «море-река», которые должны были легко и быстро передвигаться как на вёслах, так и под парусом, без особых затруднений переволакиваться через водоразделы и при этом иметь достаточные размеры и грузоподъёмность для морского плавания. К таким судам исследователь отнёс судно, обнаруженное в озере Тингтаде на Готланде, с размерами 8 метров в длину и 2 метра в ширину. Датский учёный О. Крумлии-Педерсен полагает, что суда, проходившие из Швеции через русские реки в Византию, были лёгкие и узкие, длинной до 12 – 16 метров, что обеспечивало их манёвренность при преодолении порожистых рек. Он исключает возможность использования для таких мероприятий судов, аналогичных найденным в Скульделеве и Гокстаде», – пишет в своей статье о проблемах изучения древнего мореплавания Пётр Сорокин[248].

Кстати, пять-девять тонн по болотам не очень-то и потаскаешь. Сколько народу было на кораблях викингов, теперь установить невозможно. Понятно, что на крупных, типа описанного корабля из Гокстада – не менее 35 (на нём 16 пар вёсел). Упоминавшийся Иохан фон Фиркс считает, что на гокстадском судне было 70 человек (двойная смена). И всё равно можете себе представить 70 доблестных мореплавателей, волочащих по болоту 9-тонный корабль? Да нет, не девяти, на нём же ещё должны быть припасы, снаряжение, да и товары (иначе какой же это торговый путь?). А тогда, кстати, и мореплавателей разместится меньше.

ХОДИЛИ МЫ ПОХОДАМИ…

«Что это вы всё твердите: не ходили, не ходили?.. – вполне может спросить меня читатель. – Сами же пишете при этом, что реконструкторские суда по маршруту Нева – Волхов – Ловать – Усвяча проходили. Даже подсчёты какие-то на основании этого производите».

Что ж, присмотримся поближе к попыткам доказать реальность существования пути «своими ногами».

А. Если нельзя, но очень хочется…

«Осенью 1984 года на кафедре археологии ЛГУ появился элегантный усатый красавец. Представившись врачом-хирургом, действительным членом Географического общества Жвиташвили Юрием Борисовичем, он спросил: 'Кто здесь у вас занимается Путём из варяг в греки?' И пояснил, что намерен пройти этот путь от Балтики до Чёрного моря. На мои возражения, что это невозможно, он коротко ответил: 'Мы сделаем это'. Так начиналась работа экспедиции 'Нево', названной летописным именем Ладожского озера. Летом 1985 года мы с Юрой Жвиташвили и эрмитажным археологом А. Микляевым (трагически погибшим два года назад) на вертолёте отряда Геофизической обсерватории обследовали с воздуха наименее ясную часть трассы – от устья Невы до Великих Лук на Ловати. Были выделены и размечены отдельные участки пути, где пойдут шлюпки (на первом этапе мы решили воспользоваться шестивёсельными ялами, по своему типу близкими древним судам, но знакомыми современным мореходам), а где – байдарки (имитируя славянские однодревки-'моноксилы ')», – описывает первые попытки Лебедев[249].

Как признаёт историк, необходимо было решить ряд вопросов. В какой мере и в какие навигационные сроки проходим речной путь по Неве, Ладожскому озеру, Волхову, Ильменю, Ловати, Усвяче, Двине, Каспле и Днепру от Финского залива Балтийского моря до Днепро-Бугского лимана Чёрного моря? На какие отрезки, различные по условиям и темпам плавания, он делится? Связаны ли с ними известные археологические памятники и находки, и если связаны, то как выявляется такая связь?

При этом решить проблемы средствами «традиционной археологии» (разведочные обследования, раскопки курганов и поселений) было нельзя. Натурное обследование памятников требовалось дополнить данными о рельефе и гидрографии окружающего ландшафта; расстояния между памятниками оценить с точки зрения проходимости древних судов; обследования «с воды» – оценкою качеств речной или озёрной акватории (глубины, подходы, скорость течения), сопоставить с техническими условиями и возможностями судостроения и мореплавания Древней Руси и эпохи викингов.

О дальнейшем ходе экспедиции Лебедев говорит следующее:

«Летом 1987 года ялы 'Варяг' и 'Русь', укомплектованные курсантами Высшего инженерно-морского училища со сменявшими друг друга байдарочными группами, присоединявшимися на отдельных участках, совершили под началом Жвиташвили и моим научным руководством за один летний сезон переход от Выборга до Одессы. 2720 км пути 'Варяг' и 'Русь' прошли на 80 процентов 'своим ходом' под парусом и на вёслах. В акваториях водохранилищ и портов (особенно на Днепре) при шлюзовании мы использовали буксир, но 56 'чистых' экспериментальных дневных переходов позволяют, в сочетании с другими данными установить: путь из варяг в греки проходим в континентальной части за 85 – 95 дней, и не более двух недель из них потребовало бы преодоление древних волоков»[250]. Однако если не доверять слепо рассказу одного увлечённого человека, каким бы знаменитым учёным он ни был (тем более завзятому норманисту), а обратиться к другим источникам, то картина получается несколько иной. Пётр Сорокин, на основании материалов которого позже тот же Жвиташвили строил свою «реплику» древнерусской ладьи – упомянутую «Нево», – свидетельствует: «В 1987 году за один сезон на ялах 'Варяг' и 'Русь' было совершено плавание от Выборга до Одессы, общей протяжённостью 2720 км. При этом на наиболее труднопроходимом участке пути от Средней Ловати до Смоленска пришлось воспользоваться наземными транспортными средствами для перевоза ялов и их команды».

Ещё один участник плаваний говорил о том же Андрею Никитину. Тот пишет:

«Насколько он (путь из варяг в греки) труден и недостоверен, можно судить по предпринятой группой ленинградских энтузиастов во главе с Г. С. Лебедевым попытке пройти его летом 1987 г. И хотя их ялы и шлюпки были легче и манёвреннее древнерусских и скандинавских лодей, а уровень воды в гидросистемах стоял почти на 5 метров выше, чем в IX-XI вв., большую часть маршрута они смогли преодолеть только с помощью тяжёлых армейских вездеходов, на которых везли свои суда от озера к озеру (личное сообщение A. M. Микляева)»[251].

Очевидно, именно после этого археолог Микляев, с самого начала участвовавший в проекте «Нево», и занялся обоснованием собственной гипотезы: путешествие из варяг в греки совершалось не по воде, а по льду, зимой.

Кроме того, заметим, что только большое желание подтвердить свою правоту могло заставить Глеба Сергеевича Лебедева утверждать, что шестивёсельные ялы подобны скандинавским судам, а байдарки – однодревкам. Характеристики яла: длина 6,11 м, ширина 1,83 м, высота от киля до планширя 0,78 м, масса 600 – 650 кг. А что касается байдарки… Интересно было бы посмотреть, много ли груза она увезёт? Плавали, знаем: самих гребцов с необходимыми им вещами. Однодревки же, по Константину Багрянородному, везли не по одному десятку людей с грузом. И после дооснащения ходили до Константинополя (хотя и плохо).

Впрочем, и сам Глеб Сергеевич в других своих статьях делает определённые поправки к нарисованной картине. Так, время прохождения трассы он указывает побольше, «вспомнив», что без отдыха никто девяносто дней не гребёт. Так что с днёвками на путь затрачивается уже до 115 дней. Да и две недели на преодоление волоков уходит, по его собственным словам, «при протяжённости отдельных волоковых участков не более 5 – 7 км»[252]