жизнь, жизнь, канувшая в Лету. Больше ничего не осталось.
Она уложила оставшиеся детские вещи в коробку, а также свое черное платье от Шанель, два костюма, розовое льняное платье и единственную пару обуви. Ей хватило десяти минут, чтобы отнести все вниз. И когда Зоя оглянулась в последний раз, она увидела Саву, тихо лежащую под диваном… Казалось, собака крепко спит. Зоя молча постояла, глядя на нее, а затем тихо прикрыла за собой дверь и поспешила вниз на улицу к детям.
Глава 33
Сердечно поблагодарив соседей за их доброту, Зоя сняла небольшой номер в отеле на часть тех денег, которые дал ей Джимми. На остальные она купила новую одежду детям и приличное платье себе, старые безнадежно пропахли дымом. Каждый вечер им приходилось ужинать в ресторане. И вот однажды, когда она просматривала в газете объявления о приеме на работу, у нее вдруг возникла идея. Пожалуй, это был не самый лучший вариант, но сейчас у нее не было выбора. Зоя должна была использовать даже такую возможность.
На следующий день она надела новое платье, тщательно причесалась, пожалев, что не осталось украшений. У нее сохранилось только обручальное кольцо и царственная осанка, о чем недвусмысленно поведало ей зеркало.
– Куда ты идешь, мама? – спросил Ники, глядя на ее платье.
– Иду устраиваться на работу. – На этот раз она не испытывала перед детьми никакого смущения.
– Ты умеешь что-нибудь делать? – со свойственной ей непосредственностью спросила Саша, и Зоя засмеялась.
– Кое-что.
В чем Зоя разбиралась, так это в одежде; в течение последних десяти лет она носила самые лучшие наряды, и, даже когда была ребенком, они с Марией внимательно изучали все, что надевали их матери и другие родственницы. Зоя знала, что такое хороший стиль, как модно одеваться, и, быть может, она могла бы научить этому и других. На ее вкус можно было положиться. Поручив сыну присмотреть за Сашей, но все-таки нервничая, что оставляет их одних, она села в автобус и доехала до места, указанного в объявлении.
Это было на Пятьдесят первой улице, рядом с Пятой авеню. Подойдя к двери, Зоя увидела, что это именно такое шикарное заведение, каким она его себе представляла. У входа стоял швейцар в ливрее, который помогал дамам выйти из автомобиля, а внутри модно одетые женщины и мужчины разглядывали дорогие товары: платья и шляпы, сумочки и пальто, изумительно красивую обувь ручной работы. Продавщицы были прекрасно одеты, у многих вид был прямо-таки аристократический. Вот куда ей следовало пойти с самого начала, упрекнула она себя, стараясь прогнать из памяти пожар и прося бога, чтобы с детьми на этот раз ничего не случилось. Зоя впервые оставила их одних после той ночи, теперь она никогда не будет уверена, что они в безопасности, когда ее нет рядом с ними. Но она знала, что должна зарабатывать на жизнь.
Теперь у нее выбора не было.
– Чем могу служить, мадемуазель? – тихо спросила седая женщина в черном платье. – Что желаете? – У нее был французский акцент, и Зоя с улыбкой повернулась к ней. Внешне она не теряла чувства собственного достоинства, однако у нее все дрожало внутри, она молила бога, чтобы этого никто не заметил.
– Если можно, я бы хотела поговорить с директором, – сказала она на безупречном французском языке.
– О… как приятно слышать, когда говорят по-французски. – Пожилая женщина улыбнулась. Она походила на школьную учительницу из очень престижной женской школы. – Это я. Что вам угодно?
– Видите ли, – Зоя говорила тихо, чтобы никто больше не услышал ее, – я графиня Юсупова, и я ищу работу. – Глаза двух женщин встретились, и после непродолжительной паузы француженка кивнула.
– Понимаю. – Про себя же она подумала, не обманывает ли ее эта девушка; однако от нее веяло таким достоинством, что ей просто нельзя было не поверить. Француженка указала на дверь у себя за спиной:
– Не возражаете, если мы зайдем в мой кабинет, мадемуазель?
Титул для нее не имел значения, но она знала, что аристократки нравятся клиенткам, которых она обслуживала, таким, как Барбара Хаттон, Элеонора Карсон, Дорис Дьюк и их друзья. У нее были покупатели из высшего света, а титулы там ценились. Многие богатые американки выходили замуж за князей и графов, только чтобы заполучить звания и титулы.
Зоя последовала за директрисой в красиво обставленную комнату. Именно здесь та демонстрировала самые дорогие наряды, и ее единственной соперницей была Шанель, которая недавно привезла свою коллекцию в Штаты, но в Нью-Йорке хватало места им обеим. Француженку звали Аксель Дюпюи, она приехала из Парижа несколько лет назад и открыла элегантный салон под названием «Аксель», который уже несколько лет был самым модным в Нью-Йорке.
Зоя даже однажды покупала себе здесь платье, но тогда она, конечно, не пользовалась своим русским именем, и, по счастью, кажется, мадам Дюпюи ее не помнила.
– У вас есть опыт работы в этой области? – Она внимательно смотрела на Зою. Платье на ней было дешевое, туфли стоптанные, но изящные руки, манера держаться, прическа – все говорило о том, что эта женщина знавала и лучшие времена. Она прекрасно говорила по-английски и по-французски, хотя здесь это почти не имело значения. Да и во всем ее облике чувствовался безупречный вкус. Аксель была заинтригована. – Вы когда-нибудь раньше работали в салоне мод?
– Нет, – честно ответила Зоя, покачав головой. – Никогда. Я приехала в Париж из Санкт-Петербурга после революции.
Теперь она могла спокойно говорить об этом, потому что с тех пор произошли еще более страшные события и ей надо было заботиться о Ники и Саше. Ради них она готова теперь на коленях вымаливать эту работу. Увы, пока что она ничего не могла прочесть на лице женщины, которая молча налила себе и Зое чаю.
Чайный сервиз был превосходен – старинный французский фарфор. У Аксель были манеры истинной леди, и она внимательно следила за тем, как Зоя пьет чай. Такие мелочи для нее значили много, так как ее
